Блюз Красной планеты - Роберт Дж. Сойер

на слог. Андроидам такие лампочки были ни к чему, зато их часто использовали для индикации слов корабельных компьютеров, ведь кабина могла находиться под давлением, а могла и не находиться. Воздуха у нас в салоне было немного, дышать им нельзя, но для передачи звука его более-менее хватало. Я увеличил чувствительность внешних микрофонов скафандра.

– Повтори, – сказал я.

– Говорю, я могу быть чем-то полезен? – раздался мужской голос; в разреженном воздухе опознать его было сложно, хотя звучал он весьма самодовольно.

– Да, пожалуйста, – сказал я. – Можешь открыть люк?

– Нет, – ответил компьютер. – Эвакуационные выходы открываются только вручную.

– Можешь подорвать верхний люк?

– Функция отсутствует.

– Ну ладно. – Я скрестил руки на груди. – Тогда мы хотим взлететь.

– Десять. Девять. Восемь.

– Подожди! – сказал я, и в это же время Пиковер крикнул:

– Стой!

– Стою, – отозвался голос.

– Серьёзно? – сказал я. – Ты просто возьмёшь и взлетишь? Ты же знаешь, что мы вкопаны в мёрзлую землю?

– Конечно. Я лично проектировал погружение.

– Кхм, а взлетать вообще безопасно? – спросил Пиковер.

– Ну, относительно, – выдал компьютер.

– Это что за ответ? – поинтересовался я.

– Приблизительный, – заявил чопорный голос.

– Да уж заметно, – сказал я. И тут до меня дошло, что я могу задать и другие вопросы. – Ты знаешь, как давно тебя отключили?

– Тридцать шесть лет назад.

– Ага. А знаешь, почему Саймон Вайнгартен улетел без Денни О’Райли?

– Да.

– Выкладывай.

– Требуется голосовая авторизация.

– Чья?

– Мистера Вайнгартена или мистера О’Райли.

– Они давно умерли, – сказал я.

– Не располагаю подобной информацией.

– Могу показать тело О’Райли. Оно наверху.

– Пусть так, – ответил компьютер.

Я нахмурился.

– Что ещё у тебя заблокировано?

– Навигационные и картографические данные.

Я кивнул. Даже если посадочный модуль переместили бы в другое место, никто, кроме Саймона или Денни, не получил бы от компьютера сведения, где находится Альфа.

– Ладно, – сказал я. – Нужно отсюда выбираться. Вон та дверь, – я указал на противоположную стену, – это шлюз?

Я не видел камеру, но подозревал, что у компьютера она имелась, и он понимал, куда я показываю.

– Да.

– Внешняя дверь запечатана?

– Да.

– Она открывается внутрь или наружу?

– Наружу.

Я махнул Пиковеру. Тот подошёл и занялся колесом внутренней двери; она распахнулась ему навстречу. Между внутренней и внешней стеной корпуса располагалась небольшая камера с изогнутыми стенами, подходящая для одного человека.

– Когда внутренняя дверь открыта, внешняя блокируется? – спросил я.

– Да, – ответил компьютер.

– Можно обойти блокировку? – Скорее всего, да, иначе испытание корабля на Земле превратилось бы в тот ещё геморрой.

– Да.

– Обходи.

– Готово.

– Хорошо. Тогда предлагаю поступить следующим образом: ты запустишь двигатель и поднимешь корабль так, чтобы шлюз был чуть выше поверхности. Справишься?

– Справлюсь, – ответил компьютер.

– Вот и отлично, – сказал я. – Ты готов, Рори?

– Как никогда.

Я поднялся из кресла и подошёл к Пиковеру, встав сзади.

– Ничего личного, – сказал я. – Но если по нам откроют огонь, у тебя больше шансов выжить, чем у меня.

Палеонтолог кивнул.

– Компьютер, – окликнул я.

– Меня зовут Мадж, – ответила машина.

Пиковер фыркнул; видимо, узнал имя.

– Ладно, Мадж, – сказал я. – Мы готовы.

– Десять, – произнёс Мадж и начал стандартный отсчёт.

Внешняя дверь всё того же красного цвета тоже открывалась с помощью колеса. Пиковер схватился за него обеими руками, готовый повернуть, как только мы окажемся над землёй. Я ухватился за поручень, удачно вмонтированный в стену шлюза на случай тряски.

– Два, – сказал Мадж. – Один. Ноль.

Весь корабль затрясся, и под ногами взревел двигатель, вибрация которого передалась через плиты пола в подошвы ботинок. Мы не взорвались, чему я был рад. Но и взлететь не взлетели.

– Мадж? – позвал я.

Компьютер предугадал вопрос.

– Вечная мерзлота тает под нами и благодаря проводимости корпуса вокруг нас. Подождите минуту.

Я подождал и вскоре действительно почувствовал рывок вверх. Интересно, как это выглядело снаружи? Наверное, как пробка, медленно выходящая из горлышка винной бутылки.

Над колесом перед Пиковером был небольшой прямоугольник, который я по глупости принял за украшение, но это оказалось окошко внешней шлюзовой двери. Через него проникал свет, и полоса эта расширялась сантиметр за сантиметром по мере продвижения корабля вверх из могилы. Но разглядеть ничего не получалось: всё стекло было заляпано красновато-коричневой грязью.

Если тот, кто нас запер, остался стоять на страже, я – человек добродушный и мягкосердечный – надеялся, что он быстро осознает происходящее, пока перегретый ракетный выхлоп не брызнул во все стороны.

Вскоре свет проникал уже по всей высоте иллюминатора. Мы поднимались медленно; Пиковер то и дело выглядывал в окошко – пытался понять, когда низ двери окажется над землёй…

…что, видимо, случилось прямо сейчас, потому что он в последний раз повернул запорное колесо, замахнулся и пнул дверь здоровой ногой.

Корабль резко взмыл в воздух, освободившись от вязкого плена подтаявшей грязи. Пиковер с криком «Поехали!» выбросился из шлюза.

Я ринулся следом, но корабль уже оторвался от земли на несколько десятков метров; даже в условиях марсианской гравитации такой прыжок закончился бы сломанными ногами, а то и шеей.

– Отбой! – крикнул я через плечо. – Мадж, опускайся!

Вибрация обшивки тут же изменилась: должно быть, это компьютер уменьшил мощность двигателя. На мгновение корабль завис в воздухе, как мультяшный герой, на бегу прыгнувший с обрыва, а потом принялся опускаться.

Пиковер валялся на земле, грязный по уши, но быстро поднялся и попытался отбежать, несмотря на больную лодыжку. Яма, которая раньше вмещала двухэтажный модуль, уменьшилась вдвое. Пиковер с трудом удерживал равновесие; я не хотел поджарить его.

– Вырубай двигатель! – крикнул я Маджу. Вибрация оборвалась, и мы полетели вниз камнем. Я опасался, что корабль грохнется обратно в яму, которая от выхлопа ракеты наверняка стала лишь глубже. Решив, что на этой высоте как минимум не умру, я выпрыгнул из шлюза, стараясь оттолкнуться как можно сильнее.

При приземлении мои ноги ушли в грязь, как сваи. Не успел я опомниться, как талая мерзлота содрогнулась от ударной волны – это посадочная ступень врезалась в землю. Обернувшись, я увидел, что она упала на самый край ямы и теперь кренилась в мою сторону, вот-вот готовая опрокинуться. Я попытался выбраться из грязного месива, но быстро понял, что тут придётся изрядно повозиться, а шансы попасть под траекторию открытой шлюзовой двери крайне малы – скорее, меня просто раздавит. Жаль, что мы не захватили с собой аркан Лакшми – будь он под рукой, Пиковер вытащил бы меня из трясины.

Если бы, конечно, сам устоял на ногах. Шатающийся корабль издал похожий на стон скрип, который проник сквозь разреженную атмосферу прямо во внешний микрофон шлема.

Я барахтался в грязи, пытаясь выбраться, но скафандр не был рассчитан на подобную