Вернуть Дворянство 7 - Дмитрий Крам

Она показала, как десять человек брызгаются одними духами и заходят в комнату, где стоит клетка со слепой тварью.

— Она чувствует объём объекта с единым запахов и немного теряется, а позже, когда различает ноты, перестает думать, что это десятиростовый человек и понимает, что это десять разных существ.

— Замечательно проделанная работа, — не удержался я от похвалы.

Она благодарно кивнула и продолжила.

— Набившие оскомину ловцы. Маска служит элементом контроля. Большая часть из них, видимо, не в силах удержаться от человеченки. Даже если вносить лишь кровь…

На экране показывалось как простой пакет для переливания вызывает у них слюноотделение и бурю эмоций.

— Мы думаем даже начать их дрессировать с помощью еды, но для подобных методов нужно одобрение, — заметила она как бы между делом.

— Мы рассмотрим, — сказал я.

— Эти твари сильны физически. Обратите внимание на руки и ноги. Они созданы, чтобы быстро бегать. В перетягивании каната многие из них уделывают трех-пятерых взрослых в меру спортивных мужчин.

А вот это было интересно наблюдать. Твари разумны, и понимали, что им дадут кровь, если перетянуть канат. Может, и правда, можно их выдрессировать. Только, что потом с ними делать?

— Уязвимые места.

На экране высветилась схема.

— Как видите. Мозг невероятно мал. Попасть по нему трудно. Переваривание пищи начинается еще во рту, продолжается в гортани и основная часть происходит в груди. Легкие в животе. Сердце у них в районе человеческого пупка. Даже если развалили им шею до позвоночника, лучше добить. Потому что это не критические повреждения. Пара часов комы, и они регенерируют. Поставят голову на место, и она срастется.

Всё это было показано на видео.

— Тем более, если рядом есть источник пищи. Они её переваривают очень быстро.

Как бы еще не забыть, что сердце в животе.

— Далее я бы хотела остановиться на монстрах или же морфус мультифорис. Они бывают разных видов, и отбираются уже, вероятно, перед задачей по группам. Тут есть тот же центр подчинения, назовёт его так. Если поймем, как работает взаимодействие с ним, может, удастся останавливать тварей. Их смертоносный вид пусть не вводит вас в заблуждение. Это достаточно хаотичный набор мутаций. Редкая особь имеет и когти, шипы, клыки и шкуру иммунную к стихийным воздействиям, и сама обладает способностями.

— Они же не оперируют техниками? — спросил я.

— Нет, конечно, но поток пламени или морозное дыхание, а быть может и взрыв земли под силу некоторым особям. В них есть стихиальное и антистихиальное начало. Хотя второе, конечно, суть первого. Если уходить в научно-филосовские теории. Истинный владеющий в первую очередь антивладеющий и способен нейтрализовать родную стихию, а уже потом взять её под контроль.

Дальнейшее я не слушал. Меня словно по голове ударили. Почему я не догадался до этого раньше? Сам. Не пытался освоить. Это же какое поле для тренировок. Я с трудом заставил себя сосредоточиться на голосе девушки.

— Слабое место чаще всего живот, — подвела она итог.

Я машинально кивнул.

И на экране появилось тело артефактора. Указка обвела фото по кругу.

— Артифекс арматус. Мы пока не поняли какое место занимают данные существа в иерархии. Возможно, это портальные настройщики, но вместе с тем они выше ловцов и, быть может, юнитов. Сегодня ночью ни одного из них не было. Так ведь? — она уставилась на Маслова.

— Верно. У нас не было. В России заметили одного. Во Вьетнаме было много. Но там ситуация специфичная. Предположу, что, если дадим отпор серьезнее, они еще появятся.

— Это самые слабые из существ. Основная их сила в контакте с артефактом. Жезлом. Стихийного начала в них нет. Но есть некое энергетическое средоточие. Мозг, кстати, даже больше человеческого. Живого образца нет, поэтому сказать еще что-то трудно. Хилые, неуклюжие, не очень приспособленные к чему-либо. Спасает их только доспех. Вне его, бить можно куда угодно и как угодно. Справится даже неодаренный, но не стоит забывать про их жезл.

— И вишенка на торте!

— Да. Юниты или же полемопупа. Опять же стихийное начало у них есть, но они способны преимущественно только на постановку щитов, либо акробатические техники, вроде воздушного сальто, плюс сильнейшие из них умеют летать. Изредка носят артефактные доспехи от стихийных атак и очень часто артефактное оружие, сравнимое с техниками ближнего боя. Мозги немного меньше человеческих. Феноменальные рефлексы. Заученные комбинации ударов способны повторять в любых условиях. В восьми случаях из десяти если с ними сражаться, то во время вилки межу улучшить защитную позицию и провести атаку, выберут первое. Они физически заточенные не для убийства, а чтобы связывать боем. Кстати, тоже плотоядны. Но, конечно, контролируют свои позывы. Обладают речью и культурой. Общаются между собой. И плохо приспособлены для жизни в плену. Скорее всего, умрут без причины. От психологии. Впрочем, посмотрим ещё. Возможно, разработаем систему стимулов.

— А что по ушедшему?

— Мы назвали их элементум доминатор.

— Переименуете, — сразу постановил я, не позволяя продолжить.

— Гхм. Хорошо, — смутилась она, но все же продолжила. — Тут пока информации мало. Просто вид живых существ. В желудке обнаружилось множество неизвестных нам веществ и соединений. Человечины не было, но это ни о чём не говорит.

— Спасибо, госпожа Арин. — Сегодня непременно мы убьём их больше, чем вчера.

Глава 18

Арин сильно меня загрузила. Два момента волновали больше всего. Во-первых, то, что всю эту нечисть штампуют из какой-то магической пробирки. Не удивлюсь, если это результат работы какого-нибудь дара, например. Во-вторых, возраст ловцов. Мы сегодня, конечно, еще нахватаем образцов для исследования, но если эти твари живут чуть ли не тысячами лет, то сколько их могло накопиться за этот период? С другой, стороны, возможно, их так много, именно потому что копятся долго, а выращивание новых дело небыстрое.

В любом случае, выбора у нас нет, сражаться на пределе сил и собирать информацию дальше. Рано или поздно, хочется верить, что все же рано, это даст плоды. И мы найдём, где у этой инопришеленской военной махины печень и вдарим туда качественно, после уклончика, так чтобы у нее стенки полопались.

Третья ночь должна была принести что-то новое в битву. Это очевидно.

Чем дольше я сидел с этой мыслью, тем больше во мне поднималась волна возмущения. Да, это совсем иной противник, о котором ничего не известно толком, но я всегда, всю эту жизнь, старался играть на опережение. Так что теперь поменялось?

Наконец внутренний я всё же победил, я взял радиостанцию и на общем канале