Изгой рода Орловых: Ликвидатор 2 - Данил Коган

— По снаряге я пойду сейчас с Плахиным перетру. — Ответил Ветер. — Он вроде в курсе левой подработки, да и в доле, наверняка. Так што сильно возражать, небось, не станет. Ежели нет, есть вариантик, где взять с возвратом.

Вернулся Ветер через полчаса и в ответ на вопрос, удалось ли, недовольно буркнул:

— Снарягу свою берем. Плахин добро дал.

— А чего ты кислый такой, сержант? — улыбнулся Красавчик.

— А то ты, Виталь, Плахина, не знаешь. Покрыл меня херами с ног до головы, ска. Их благородие взялось меня, мля, жизни учить-на. Как обычно. Отец, ска, командир.

— Ага, — цыкнула зубом Заноза. — Отец солдатам, мать козлятам…

Еще час мы провели в режиме: «солдат спит, служба идет-на». Я уж думал, что сегодняшний день так и закончится, однако меня снова вызвали на второй этаж, на этот раз одного.

Комната для посетителей стала мне уже почти как дом родной. Внутри меня ждал Орин Волков, как не уходил вообще. Он снова раздобыл где-то хорошее офисное кресло и расположился, по-моему, на том же самом месте, что и в прошлый раз.

Выглядел он, правда, похуже. Щеки слегка обвисли, под глазами залегли огромные круги. Плюс, мне показалось, он при движении берег левую руку.

Увидев меня, он отложил свой планшет и слегка приподнял правую ладонь над подлокотником.

— Приветствую, Алексей Григорьевич, — заявил он. — Не встаю, не обессудьте, с моей комплекцией тяжело скакать туда-сюда.

Вот так отмазка. Так бы и сказал. Я толстый, не хочу вставать.

— Добрый день, Орин. Вам и не надо вставать вы же выше чином. В России это вполне достаточный повод для чиновного хамства. Могу я задать вопрос?

— Да, конечно, Алексей Григорьевич. Весь во внимании, так, кажется, правильно.

— Весь внимание. Не суть. Как так вышло? Я об атаке автозака, конечно. Только не говорите, что это не мое дело. Моя девушка, которая там летела, до сих пор борется за жизнь в реанимации.

— Это, конечно, не повод вам что-то объяснять. Но скажу так. Нас переиграли в игре полномочий. Сначала нам запретили проводить допросы вашего арестованного. Ей запретили по ее линии, мне по нашей. Затем опричники начали требовать выдачи важного свидетеля.

— И вы последовали приказам? — спросил я, подпустив в голос скепсиса.

— Нет, конечно. Мы его допрашивали по вашему делу. Но никаких записей не вели. Когда госпожу Истомину практически отстранили от расследования, я продолжал с ним работать. Узнал схему его действий, как он получал деньги. Выяснил имена нескольких его заказчиков. Но все это не интересно мне, как следователю Управления. Все материалы я неофициально передал большой следственной группе, занимающейся делом об убийстве губернатора. Марии Юрьевне предложили присоединиться к этому расследованию. Она прилетела к нам, чтобы забрать его в центральный СИЗо. Дальнейшее вы знаете. У убийцы был информатор. Надеюсь, что из Опричниного приказа. Это точно никто из наших, допущенных к нужным сведениям. Я всех проверил. Возможно, из «тяжких».

— Вы же помните «Кузнецова», который Владимиров? — спросил я, невольно злясь.

Все такие профессиональные — задним числом.

— Конечно. Вероятность того, что он помог организовать нападение — выше девяноста процентов. Однако доказать его соучастие мы не сможем.

— Мне не нужны доказательства. Только данные о его местонахождении.

Я невольно скрипнул зубами. Слишком много эмоций. Но ничего не могу с этим поделать. Во всем, что связано с ранением Марии критическое мышление и самоконтроль мне отказывали.

— Хм. С этим сложности. Официально он не покидал Рязань. — Орин ухмыльнулся.

— А неофициально? — я вернул ухмылку, только она получилась несколько кривой.

— А неофициально Управление не имеет ресурсов для того, чтобы искать одну персону внутри района с населением в сто пятьдесят тысяч человек.

— Соколовский район-то? — уточнил я, уже зная ответ.

— Я полагаю, что он все еще здесь. И даже думаю, что вы непременно пересечетесь. — Орин поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее. — У меня есть основания для подобных мыслей.

— И какие же? — спросил я, наблюдая за его пантомимой недовольства. Кресло жмет?

— Это не имеет значения. У нас с вами есть дело. Помните? Колдун, — Волков попытался откинуться на спинку, снова сморщился и сложил руки на животе.

— Не помню, чтобы я давал согласие на вовлечение меня в ваше расследование.

— Вы на государственной службе, Алексей Григорьевич. Ваше согласие не требуется. Требуется выполнять приказы старшего по званию. Приказ об откомандировании вашей группы в мое распоряжение на время расследования, подписан лейтенантом Плахиным и доведен до вашего сержанта.

— А что тогда здесь делаю я, а не мой сержант? — процедил я, стараясь не выплескивать на Орина свое раздражение.

— Я с ним практически не знаком. И не очень люблю общаться с новыми людьми. Так что вы будете контактным лицом между мной и остальной группой. Постарайтесь запомнить вводные, вам инструктаж группе потом проводить.

— Вы черта дрянского уломаете, Орин. Давайте ваши вводные, — сдался я. Я действительно на службе. Спасибо хоть не сказал: «Здесь тебе не башня, Орлов». — Интересно, как вы следователем работаете, если новых людей не любите?

— Я не люблю сотрудничать с новыми людьми. Но мне все равно, кого допрашивать. Работа такая. Вы, Алексей Григорьевич, вызываете доверие к себе. Кроме того ваш уровень интеллекта вполне удовлетворителен, для беседы, конечно.

М-да. Мне, как контактному лицу придется очень постараться, чтобы не засветить в это наглое, самодовольное жирное рыло, в процессе, так сказать, сотрудничества. Хотя ментату мы все вокруг кажемся тупыми, наверное. Он же гений. Самое совершенное творение магоэволюции в смысле особенностей разума.

— Начинайте. Я могу включить имплант на запись?

— Можете, — имею ли я доступ, он даже не спросил. Мутант венгерский. — Потом попросите своего нейро сделать сводку для ваших коллег. Сначала выслушайте меня, потом задаете вопросы. Если затруднитесь с формулировкой, ваш нейро вам подскажет.

Спокойно! Бить начальство, даже временное, запрещено уставом!

— Итого. По некоторым косвенным признакам, которые вам знать не стоит, я определил, что в районе действует колдун.

— Мне говорили, что его аналитики Управления вычислили, — влез я просто чтобы его позлить.

— Я же просил меня не перебивать! Если вам, Алексей Григорьевич так трудно сосредоточится, может вам отдохнуть перед инструктажем? — я сжал зубы и отрицательно мотнул головой. Угу, позлил Орина, называется. — Аналитики управления — бездарные олухи, которые не заметят факты, даже если те выскочат из-под стола и пнут их под зад. Нет, факты сопоставил я, — а мужик тщеславен. — Колдун здесь обосновался довольно прочно. Цель его присутствия пока непонятна. Но факт в том, что сорок процентов происшествий с дрянью, для всех участков уровня — его рук дело.