Изгой рода Орловых: Ликвидатор 2 - Данил Коган

в семью сына простолюдинки. В результате барон обеспечил незаконнорожденному сыну детство и юность. Гувернеры, воспитатели, нормальное питание, развитие гармониума. Виталий единственный из группы имел официальное среднеспециальное образование. И до моего появления считался среди ребят мажором, поскольку мало зависел от зарплаты. Содержание, назначенное ему отцом пожизненно, было чуть ли не больше жалованья ликвидатора.

— Просто подумай, — я был наследником предприятий с миллионными оборотами. Мои личные апартаменты в башне были больше этого дома раза в два. Я мог получить почти любую вещь, которую пожелаю. Любую услугу, продающуюся за деньги. И все это у меня забрали. Остался только этот дом. Сразу перехочешь завидовать, — и я дружески хлопнул его по плечу, завершая дискуссию.

Окровавленное бледное лицо, закрытые глаза. На лице отпечаталось страдание.

Что за дрянь! Это то же самое видение, какое было и в прошлый раз. Только оно стало, ярче что-ли? Получается, тогда он должен был остаться жив? Или это что-то новое…? Из раздумий меня вывел голос Ветра:

— И как оно, Боярин. Ну сидеть на верхушке, а потом упасть на дно? Я к тому, — добавил он торопливо, — что для богатея и бывшего миллионщика ты на удивление нормальный парень-на. Честно, я бы, наверное, в запой ушел, а потом застрелился-на! А ты… ну как будто так и надо, живешь.

Кабан покивал в такт его словам.

— Даже не знаю, что тебе сказать, Ветер, — все еще выбираясь из дебрей видения, медленно произнес я. — Я поначалу переживал, конечно. Но нас там наверху учат одной довольно нехитрой вещи. Практицизму. Используй то, что есть. Когда я смирился с тем, что у меня есть, стало нормально. Ну и психика у меня стабильная. Адаптировался, как видишь.

— А еслиф назад позовут. Эти, ну твои. Мало ли. Пойдешь? — с интересом спросил Кабан.

— Не позовут, — заявил я, немного резче, чем собирался. Потому что на этот вопрос я даже себе пока адекватного ответа не дал. — Ради денег или статуса не вернусь. Но… у меня в башне мама, сестра и братик Сашка. В общем, все сложно, Сергей. Давай не будем об этом.

Кабан хлопнул меня по спине лопатообразной ладонью, выбивая воздух из моих легких. Чудовищная сила у парня!

— И чего, тебе с ними даже видеться нельзя? — спросила Заноза, без своей обычной подковырки. — Чего-то как-то совсем не по-людски твои родичи поступили.

— Дурында. У Боярина печать стоит. Ему в любую башню нельзя, иначе башка взорвется, как тот арбуз, который ты на прошлой неделе на пол уронила. Пф-ф-ф! — и Красавчик изобразил последствия взрыва моей головы. — А бояре с башни и не выходят почти. Родные, наверное, тоже списали нашего Леху.

Про печать я им рассказал. О том, что любая башня, для меня — неминуемая смерть. На всякий случай.

— Так, бойцы. Соберитесь и хлеборезки прикройте-на, — Ветер пресек намечающуюся перепалку в зародыше. — Вон, кажись, наш транспорт приземляется.

В этот момент мне пришло сообщение от Волкова:

«Дождитесь меня. Буду через три минуты».

Я ему про нашу экспедицию рассказал, без подробностей. Просто потому, что это было связано с дрянью и странными происшествиями. Он сразу заинтересовался и сказал, что хочет присоединиться, но было непонятно, сможет ли. И вот, кажется, смог.

На улицу между тем садился грузовой глайдер, с гербом Орловых на обоих бортах.

Под двуглавым орлом три княжеские короны, говорившие, что Орловы были в близком родстве с князьями, да и сами как-то княжили, правда, недолго. На франко-английском щите — четыре чередующихся квадрата золотых и красных тонов. На золотых — черные орлы, на красных — белые борзые псы. По бокам щит подпирали два копьеносца в тяжелом доспехе.

Выглядел агрегат внушительно, учитывая, что для полета в земство к нему привинтили два шестиствольных автоматических пулемета, а на подкрылки подвесили по три ракеты класса «воздух-земля» с каждой стороны. В общем, Вика расстаралась. Огонь у меня сестренка.

Пилот выскочил из кабины и, безошибочно подойдя ко мне, доложил:

— Прибыл в ваше распоряжение, Алексей Григорьевич. Требуется подтверждение полетного плана.

— Здесь главный сержант Рудницкий, — я мотнул головой в сторону Ветра, рассматривая смутно знакомое лицо. Видимо, раньше мельком пересекались. — Возьмите у него контакт… Сергей.

Нейро подсказал фамилию-имя, должность стоящего передо мной человека. Пилот заулыбался, довольный, что я его «вспомнил» и повернулся к Рудницкому.

— Господин унтер-офицер, поступаю в ваше распоряжение. Сергей Горничевский. Мастер-пилот. Позывной «До-До». Примите запрос от бортовой системы и подтвердите полетное задание.

Пока сержант с пилотом состыковывали системы связи, на улицу опустился недолимузин Волкова. Орин, покряхтывая, вылез из машины. Одет он был, как охотник-любитель, после пьянки у костра напяливший чужие шмотки. Камуфляжная вырвиглазная куртка, широкие штаны от другого камуфляжа и широкополая нелепая мягкая панама от третьего набора. Накладные карманы куртки топорщились, однако оружия у титулярного советника не было.

— А этот жирдяй чего приперся? — зло прошипела Заноза. — Он нам зачем тут?

— Что ваше благородие здесь забыло-на, — с недовольным видом продублировал ее вопрос Ветер. — Заблудились, господин Волков?

— Я полечу с вами. Оперативное командование на вас, сержант, расслабьтесь. Я останусь в Ендовище до отлета. Просто организуйте мне связь с группой и пересылку вашей оперативной съемки на мои устройства. Хочу быть в гуще событий, так сказать.

— Угу, будет толстую жопу в кресле у исправника греть, пока мы в гнездо полезем, — ска, — тихо, чтобы не злить титулярного советника, сказал Красавчик. — В центре событий наливку будет с исправником хлебать.

— Я полагаю, присутствие советника может стать полезным, — пресек я дискуссию, чтобы снизить градус накала страстей, и показать, что приложил руку к появлению Волкова. — Если его догадки подтвердятся, он знает о предполагаемом противнике больше нас всех, вместе взятых.

— Хорошо, но помните, ваше благородие. Я вам не подчиненный в системе управления-на! И вообще, это дружеская прогулка-на, а не операция участка.

— Я в курсе нюансов, сержант. И не помешаю. На руководство не претендую, как уже сказал. Но мне необходимо слетать с вами, в интересах расследования, которое я веду в настоящий момент.

В конце концов мы все загрузились в глайдер. Внутри транспорт был на скорую руку переделан под перевозку десяти человек. Установлены простенькие, покрытые кожзамом лавки. Развешены страховочные ремни и петли, причем с учетом того, что ими будет пользоваться человек в обвесе, вроде ликвидаторского. Даже небольшие плоские экраны повесили на обе стенки, чтобы пассажиры могли наблюдать за видом с обзорных камер нашего летуна. Впрочем, такая переделка была вполне стандартной, на случай если роду вместо грузовых глайдеров зачем-то понадобились бы десантные.