Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

И потому Шаэ собрала вещи, попросила домовладельца отдать мебель следующему жильцу и бросила последний взгляд на квартал. Она купила пирожок с мясом в угловой булочной и остановилась, чтобы насладиться запахом. Полюбовалась витринами вдоль улицы. Она заметила легкое напряжение, а прохожие чуть ускоряли шаг, проходя мимо газетного стенда с заголовками о войне кланов.

Потом она в последний раз вернулась в квартиру, позвонила региональному представителю «Электронного оборудования Крофта» и объяснила, что по семейным обстоятельствам больше не может уехать по работе за границу и с сожалением отказывается от предложения.

Она сама нашла эту квартиру. Сама нашла работу. Маленькие личные победы. Шаэ недолго прожила в квартире и не успела получить удовольствие от работы, но все равно жалела о потере.

Она не могла въехать в дом Шелеста, там по-прежнему содержали в заключении Дору, когда он не проводил время под охраной вместе с ее дедом. Шаэ считала, что вряд ли когда-либо сможет там жить, разве что снести дом и отстроить заново, чтобы уничтожить всякое напоминание об этом человеке. И потому, как бы это ни было иронично, она въехала в свою прежнюю комнату. Хотя проводила в ней мало времени.

Шаэ остановилась, положив ладонь на дверную ручку. Чутье подсказало ей, что брата нет дома. Он тоже перебрался в главный дом, чтобы Маики могли поселиться в резиденции Штыря. Порой, когда они оба находились дома, Шаэ казалось, что они снова дети – спят в соседних комнатах, сталкиваются на кухне, их ауры жужжат рядом, как провода под током. Ни один из них не входил в комнату Лана.

– Шаэ-цзен.

Шаэ обернулась. На дорожке за ее спиной стояла Маик Вен, в шерстяной кофте поверх свободной блузки и спортивных штанов и в пляжных шлепанцах на босу ногу. Наверное, прибежала, заметив Шаэ из окна дома Штыря.

– Что-то не так, Вен? – спросила Шаэ.

– Нет. – Она приблизилась стремительными и грациозными шагами. – Я не могла заснуть, вот, хотела спросить, не выпьешь ли ты со мной чашку чая.

– Может быть, в другой раз, – сказала Шаэ. – День был долгим, и сейчас из меня неважная компания.

Она снова повернулась к дому.

Вен прикоснулась к ее руке.

– Даже на несколько минут? Ты всегда приходишь домой поздно, а потом еще час сидишь на кухне с кипой бумаг, прежде чем лечь спать. Может, хоть разок изменишь привычке? Я переделываю дом и страшно хочу показать его другой женщине.

Шаэ видела Вен в главном доме. Иногда она ждала Хило, иногда уходила, когда появлялась Шаэ, или приходила, когда Шаэ уходила. Они кивали друг другу на кухне или в коридорах, но до сих пор не перемолвились и двадцатью словами. Чаще всего Шаэ раздражало присутствие Вен. Шаэ ворочалась в постели, пытаясь уснуть и заблокировать Чутье, когда из соседней комнаты полыхала аура занимающегося любовью брата.

Мысль о том, что Вен обращает внимание на привычки Шаэ, настолько ее удивила, что она заколебалась и повернулась к Вен. Та приняла это за согласие, тепло и загадочно улыбнулась и взяла под руку. Похоже, как и Хило, она налаживает контакты прикосновениями.

– Наши братья еще не вернулись. Не удивлюсь, если они сейчас где-нибудь пьют вместе. Почему бы нам не поступить так же? – спросила Вен.

Шаэ велела себе быть вежливой.

– Ладно, раз ты настаиваешь.

Она позволила Вен увести ее к резиденции Штыря. Они странно смотрелись вместе: Вен в кофте и шлепанцах и Шаэ в консервативном деловом костюме, черные шпильки скрипели по гравийной дорожке, ведущей через сад.

– Сад – моя любимая часть поместья, – начала разговор Вен. – Он так отлично спланирован – столько разных растений, но не тесно, и в любое время года что-то цветет. По ночам такой запах! Конечно, дома выглядят впечатляюще, но сад особенно прекрасен.

Шаэ никогда не обращала внимания на сад, но кивнула.

– Да, он милый.

Она знала, что Лан любил сад. И мысли о брате потекли по обычному руслу, вызвав и горе, и злость, прежде чем она успела их подавить.

Вен посмотрела на Шаэ.

– Сначала я не хотела сюда переезжать. Мы с Хило не раз об этом спорили. Моя квартира в Папайе довольно маленькая, но я обставила ее по своему вкусу и сама оплачивала аренду. Честно говоря, было так романтично, когда Хило приходил ко мне. Я боялась, что здесь окажусь чужой, беспокоилась, что семья будет смотреть на меня свысока. – Она слегка распрямилась и вздернула подбородок. – Но грош цена глупой гордости, если нужно поступить, как лучше для любимых. Я правильно сделала, что переехала. И совсем об этом не сожалею. Хотя было бы здорово с кем-нибудь пообщаться – все почти постоянно в разъездах.

Вен уже сказала больше, чем говорила до этой встречи, и Шаэ удивилась, что она рассказывает о личном и насколько верно почувствовала нежелание Шаэ жить в семейном поместье. Она не могла понять – то ли Вен пытается вызвать у нее сочувствие, то ли дать совет. Она решила ответить просто:

– Я знаю, как Хило ценит, что ты здесь.

Они дошли до освещенного крыльца дома Штыря. Когда Вен открыла дверь и шагнула внутрь, Шаэ не могла удержаться и дернула себя за правое ухо, пока хозяйка не видит. И вовсе каменноглазые не приносят неудачу, укорила она себя. Это просто рецессивные гены, как у альбиносов. Невосприимчивость к нефриту – это не кармическое наказание, даже если Вен незаконнорожденная, как все считали. И все-таки клеймо никуда не делось. Шаэ считала, что есть более логичное объяснение традиции Зеленых Костей избегать каменноглазых. Никому не хотелось иметь перед глазами напоминание, что нефритовые способности, как и сама жизнь, – это лотерея. Можно иметь в жилах кровь кеконской Зеленой Кости и все равно родиться не более могущественным, чем абукеец.

Вен и правда преобразила дом. Шаэ помнила запах кислятины, зеленые лохмы ковров и старомодные обои. Невеста Хило настелила бамбуковые полы с яркими плетеными коврами, купила новую мебель и разные мелочи. Из-за светлых стен дом казался просторней. В воздухе еще остался запах свежей краски, смешавшийся с ароматом розового масла. Разбросанные подушки и шторы были в тонах сочного бордового и кремового. На кухонном столе лежали декоративные черные камни и белые шелковые цветы на стеклянном блюде.

– Не могу поверить, что это тот же дом, – искренне восхитилась Шаэ.

– А я не могу поверить, что Хило так долго жил в этом уродливом месте. А теперь, когда дом выглядит прилично, почти не заходит – говорит, что это дом Кена и он не хочет