Параллельный фарватер. Отклонение от курса. Книга 1 - Глеб Лютаев

были и похожи, и в то же время совершенно разные. Пышные груди были девственно упругими, а большие соски приковывали своим ярко-розовым цветом. Было что потрогать, помять своими руками и за что ухватиться. Ухватиться можно было и за сочные попки прекрасных дев. А можно было и потискать, и покусать их с радостью. И он кусал. Он кусал зад сестричек, и им это ох как нравилось. В тех сладких видениях девочки весело визжали и радостно смеялись. Может, совсем чуть-чуть от боли, но в основном от удовольствия. Во сне он мог проделывать с ними всё что угодно, и они ему совсем не противились. Скорее даже наоборот, они не уступали ему в фантазиях. И совокупление их происходило всегда в красивых местах. Это были номера шикарных отелей, а может, и не отелей. Но апартаменты захватывали своим комфортом и подготовленностью к тому, что там происходило. Иногда это происходило не в комнатах, а на жарких песочных пляжах, когда на небе ярко светило солнце, а тело приятно остужал прохладный бриз. Но самым постоянным и интересным был сон, где он с девочками совокупляется в «огненном огне». Может, это звучит немного странно, но Виктор никак не мог дать другого определения тому месту, где они с милашками придумывали самые интересные забавы.

Сон этот всегда начинался с того, что Виктор просыпался обнажённым в большой деревянной кровати. Резная, из настоящего дерева, она была покрыта тёмным лаком и была проявлением невероятной роскоши. Мягкий матрас был покрыт чёрной шёлковой простынёй, а подушки – наволочками с ярким изображением пылающего огня на чёрном фоне. В ногах неизменно лежало мягкое одеяло. Пододеяльник был изрисован смесью чёрного с яркими огненными вспышками, похожими на капли раскалённой лавы. Вокруг кровати не было ничего конкретного. Пространство, окружавшее место их забав, было видно как сквозь размытое стекло, без чётких образов. Воздух вокруг был жарким, словно их ложе со всех сторон окружал огонь. Красные, жёлтые и оранжевые цвета преобладали повсюду, но их нельзя было разглядеть или потрогать. Только ощущать и наслаждаться этим чувством. И происходящее никогда не воспринималось как сон. То, что они делали, всегда казалось реальностью. И ему очень нравилось это.

А потом появлялись девочки. Сколько бы Виктор ни видел снов, они всегда приходили одинаково. Малышки как будто выползали прямо из-под кровати, причём делали это одновременно и с разных сторон. Их тонкие пальчики медленно тянулись к нему и непременно настигали. Они начинали страстно ласкать его своими нежными руками, последовательно переходя на поцелуи всего его крепкого тела. Раздевать мужчину не было необходимости, он и так был обнажён. Постепенно девочки добирались до его мужского начала и проделывали ртом такие изумительные трюки, каких его безмозглой женушке никогда не постичь. На фоне параллельных с этим лесбийских ласок друг друга для Виктора происходящее становилось неким маленьким раем, где всё остальное было придано забвению. Ради того, чтобы это длилось бесконечно, можно было отречься от всего, что он знал и чем хоть немного дорожил когда-то.

А после он их трахал. И друг друга они тоже трахали. И было для этого у них множество забавных игрушек. Во снах не было проблемы достать себе то, чего действительно хочешь. Бывало даже такое, что девочки трахали его. И это тоже ему нравилось, на удивление. В реальной жизни такое могло показаться странным, но в том сне он испытывал подозрительно блаженное чувство от того, как они засовывали ему в зад свои тонкие пальчики, не говоря уже…

И он кончал… Этот сон заканчивался всегда именно так. Каждый раз он просыпался весь в поту, а крепко стоящий член начинал медленно опускаться. Сны эти всегда сопровождались обильными поллюциями. И это тоже хорошо. Кончать в таких видениях порой бывало гораздо лучше, чем в жизни. Правда, приходилось вставать и менять трусы. Иногда. А иногда желания делать это не было, и Виктор тут же закрывал глаза, надеясь что сон повторится вновь. Но, к сожалению, сон этот дважды за ночь никогда ему не снился.

А наутро приходили сомнения. Какие такие силы порождают эти сны и что бы они могли такое значить? Может, с его рассудком что-то не в порядке? Может, что-то с ним происходит такое, не совсем нормальное? Ему не с кем было поделиться подобными мыслями, да и как бы он смог объяснить, что кончает во сне от того, что в зад ему засовывает резиновый член одна ЕГО девочка, а другой он в это время лижет гладко выбритую «киску». Вот уж была бы потеха. Несомненно, сочли бы извращенцем каким-то. Может, так оно и было? Но ведь хоть и реалистичный, это всего лишь сон, не более. Немного поразмыслив над этим, Виктор, как правило, приходил к выводу, что если бы был психом, то, наверное, не смог бы рационально рассуждать об этом. В общем, он всегда успокаивался и через некоторое время забывал о плохом, помня только о хорошем.

***

В ту жуткую ночь, когда Виктор не смог побороть в себе желание пригубить «горькой», ему впервые, за всё время похода приснился совершенно другой сон. Вот только он был совсем не таким, каким ему хотелось бы его видеть.

Накануне днём Виктор изрядно поработал. В машинном отделении случилось небольшое ЧП, и старший механик собрал всех механиков и мотористов, чтобы скорее устранить возникшую проблему. На ход корабля поломка не влияла, но если вовремя не устранить неисправность, то она привела бы именно к этому. Потрудившись внизу, где температура, по самым скромным меркам, держалась в районе пятидесяти градусов, Виктор решил избежать отдыха днём. Вечером он хотел лечь пораньше и до вахты нормально выспаться ночью. В последнее время у него это плохо получалось. В полночь, сменившись наконец с вахты, он отправился спать. Уснул Виктор быстро и без проблем, так как буквально валился с ног к исходу дня.

Той ночью девочки к нему не пришли, хотя всё начиналось именно так, как в его любимых снах. Виктор думал, что так и продолжится дальше, но нет. Он очнулся на той самой кровати, что и обычно, с чёрными шёлковыми простынями. Вот только сразу почувствовал отличие: он был одет. На нём были надеты синие спортивные штаны с красной полосой посередине бёдер. Они навеяли смутные воспоминания о прошлом, может, некое чувство ДЕЖАВЮ. Такое трико носили ещё при Союзе. Виктор родился в те времена, поэтому удивляться своему одеянию не стал. Верхняя часть тела была обнажена, а обуви и носков на