Дорога – мой дом - Алекс Войтенко

— Как же так произошло, что из шестидесяти человек, находящихся на борту, выжили всего семеро?

— Большая часть пассажиров находилась в основном корпусе дирижабля. Часть готовясь ко сну в своих каютах, часть находясь в баре курительной комнаты. Мистер Хофман, устроил там турнир игры в покер, и не считая восьми сражающихся игроков, там же находились и болельщики. Еще несколько человек, находились в верхнейчасти корпуса, пытаясь разглядеть звезды. Где они их искали в такую погоду, ума не дам. Фактически выжили в основном те, кто в этот момент находился непосредственно в нижней гондоле судна.

Капитан поморщился, слегка застонал от боли, поднес ко рту бутыль с виски, и сделав несколько глотков продолжил.

— И то, скорее те, кто в этот момент находился уже в собственных постелях. Ну за исключением повара, который отходил в туалет, и потому отделался несколькими синяками, и рассеченной рукой, остальные люди, из его команды, получили страшные ожоги, из-за рухнувших на них кастрюль, и сковород с кипящим маслом. Кто-то из экипажа, находился в основном корпусе, проводя вечерний обход, кто-то вышел на обзорную площадку. Одним словом, когда молния пробила обшивку дирижабля, из-за чего оказался поврежденным танк, наполненный водородом, который, тут же взорвался и вызвал цепную реакцию для остальных танков и топлива, которое находилось там же. Каких-то сорок секунд, или даже меньше, и «сигара» основного корпуса, рассыпалась в пыль. Вы представляется, как горит алюминиевая пудра?

— Да, видел несколько раз.

— Вот, а учитывая наличие водорода, в сочетании с молнией и запасами топлива, основной корпус вспыхнул белым пламенем, и моментально сгорел. Ведь он полностью был собран из алюминиевых конструкций и обшит такими же листами металла. Что не сожрал огонь, завершили крокодилы. Гляньте в окно, сегодняшний день для них стал настоящим праздником. Сейчас уже конечно не так, а еще час назад, здесь их было десятка три, если не больше.

— Как же тогда выбираться отсюда?

— В кладовой имеется еще несколько разборных лодок, которых в принципе должно хватать на всех людей, находящихся на борту. Есть запасы консервов, воды, хотя здесь она не настолько актуальна, и сухих пайков. Гондола, на которой мы находимся, теоретически имеет положительную плавучесть, рассчитанную на пару часов. То есть за это время, можно было вполне организовать спасение пассажиров и экипажа, сядь мы куда-нибудь в океан или реку. В этом отношении нам повезло. Мы упали на озеро Руква. Оно хоть и довольно большое, но максимальная глубина, не превышает трех метров. Правда здесь водятся африканские животные, такие как крокодилы и бегемоты, но последние редко нападают на лодки. Одним словом, уплыть отсюда довольно просто. Дальше немного хуже. Сейчас мы находимся на так называемой мандатной территории Лиги Наций, отданной под управление Великобритании, и именуемой Танганьикой. До побережья Индийского океана чуть больше семисот километров, со всеми прелестями Африканской саванны. То есть львы, жирафы, носороги, и крокодилы, бегемоты и слоны, присутствуют в полной мере. Хотя судя по времени года, они не должны быть особенно голодными, но все же, довольно опасное соседство.

Капитан, в очередной раз приложился к бутылке, содержимое которой, судя по всему, помогало ему переносить боль от раздробленных конечностей, и продолжил свой рассказ.

— Вообще-то, сигнал бедствия в эфир был отправлен, и теоретически, сюда должна прийти помощь. Вопрос в том, когда это произойдет и произойдет ли вообще? Но если у вас нет опыта путешествий, то, наверное, лучше будет остаться здесь. Гондола лежит, практически ровно, крокодилы и прочая живность сюда не доберутся, припасов и воды, более чем достаточно. Разве что придется избавиться от трупов, находящихся на борту, потому что довольно скоро они начнут разлагаться, но выставить их за борт, не такая большая проблема. Да и трупов здесь от силы штук десять. А крокодилы избавят вас от остального.

— Опыт как раз есть. — Ответил я. — Месяц назад, пересек половину Сибири, всю Монголию, и часть Китая с севера на юг.

— О! Тогда вы опытный путешественник, и за вас можно не беспокоиться. Гондола в вашем полном распоряжении, в кладовой есть разборные парусиновые лодки, оружие, и припасы на любой вкус. Там же вы найдете неприкосновенный запас, в котором есть и некоторые медицинские препараты, и компас. Карты можно взять в рубке управления, она сохранилась неплохо. И небольшая просьба.

— Слушаю вас.

— Если можно, после моей смерти, перетащите мое тело в мою каюту и оставьте там. Очень не хочется стать пищей для крокодилов, знаете ли. И если, вам, удастся выбраться отсюда, на моем столе находится конверт с письмом и надписанным адресом. Он не запечатан. Добавьте туда пару строк, и отправьте по указанному на нем адресу. А я за это подскажу вам один интересный выход из создавшегося положения.

— Я готов исполнить вашу просьбу, безо всяких условий. И разумеется исполню ваше желание.

— И все же слушайте. В техническом помещении, расположенном возле выхода на смотровую площадку имеется запасной баллон, для блау-газа, ну, топлива, которое используется в полете. Изготовлен он из армированной резины. При желании, этот баллон, можно заполнить водородом, находящимся там же. Как сказал мой помощник, пока был еще жив, два полных баллона сохранились в целости и сохранности. Их содержимого хватит, чтобы наполнить баллон, обеспечив подъемную силу, порядка двух тонн, конечно такое количество будет излишним, и в итоге получится скорее монгольфьер, нежели дирижабль, то есть его полет будет полностью зависеть от направления ветра, но согласитесь, если это даст возможность добраться без особых проблем, до какого-нибудь городка, пусть и расположенного где угодно на материке, почему бы и нет. Большинство африканских городков сейчас находится под управлением европейцев, так что помощь вам окажут в любом из них. Все лучше, чем отбивать собственные ноги, прорываясь через африканскую равнину, вздрагивая от каждого шороха по ночам, и сражаясь со зверями и местными племенами. Впрочем, решать вам. Хотя, если бы не мои ноги, я бы сделал именно так.

Капитан Гюнтер Шнайдер, умер, через полтора часа. Последние минуты, он уже совсем обессилил, и похоже держался на одном упрямстве, и алкоголе, который в какой-то степени, притуплял его боль. После того, как он наконец отошел в мир иной, я убедился этом, проверив пульс, затем подхватив его под мышки, волоком дотащил до его собственной каюты, и уложил