Придворный Медик. Том 4 - Алексей Аржанов

человек. Но как бы это ни было иронично, какое-то время он может быть мне полезен. По крайней мере, пока действуют условия моей победы в споре. Как только он начнёт требовать показать шрам — всё! Пошёл лесом!

— Константин Сергеевич Романов, — я всё же решился назвать имя главного предателя. — Он — наш главный враг.

— Константин? Брат Александра Четвёртого? Нашего государя⁈ — оторопел Биркин. — Ох… А я бы не отказался облить кровью Романовых свою пыточную камеру!

— Видите, господин Владыкин? Давайте мы поговорим на простом русском языке. Ладно?

— А-ага, — кивнул психолекарь.

— Биркина видите?

— Да.

— И он тоже вас видит, к вашему сожалению. И, как вы уже поняли — ему вообще по фигу, кто вы! Император, не император. Он любого запытает.

— Булгаков, пожалуйста, поймите же. Я знаю не так уж и много! — запаниковал Владыкин. — Имя моего нанимателя вы и сами уже знаете. А всё остальное… Вы тоже знаете! Да! Константин Романов хочет завладеть троном своего старшего брата. Вы уже без меня достали всю информацию. Зачем я вам нужен?

— Информации мало. Нужны доказательства, — произнёс я. — Нам нужно, чтобы вы передали императору или его брату Михаилу Сергеевичу всё, что вам известно. Может быть, тогда вас не станут казнить. Просто дадут срок. Причём не очень большой. У вас ещё есть шанс пойти на сотрудничество.

— И что со мной случится потом? Вы не понимаете, господин Булгаков. Константин работает не один. У него есть союзники. Я не знаю, кто они такие. Даже под пытками не скажу, потому что этой информации у меня попросту нет! — принялся тараторить Владыкин. — И даже если Константина Сергеевича посадят, меня всё равно убьют. Точно так же, как и вашу семью.

Какой же всё-таки неудобный разговор. Биркин узнаёт слишком много того, чего ему знать не следует. Хотя…

Гляжу на него своими глазами и «анализом», а его новые знания совершенно не удивляют. Он лишь косится на мой шрам. Стоит и придумывает, как до него добраться.

Вот забавно выйдет, если я в итоге найду способ излечиться от этой магическое болезни. Уберу шрам. И что тогда? Биркин, видимо, потеряет ко мне интерес? Вряд ли. У него уже давно родилась идея «фикс».

— Моя семья, господин Владыкин, не стала сотрудничать с императором. Но мы с вами можем поступить умнее, — настоял я.

Взмах.

Рука Борис Геннадьевича выгнулась. Из-под матраса появился скальпель. Откуда только он его украл? Видимо, тоже умудрился выбраться наружу и побродить по отделениям. Скорее всего, до нейрохирургии добрался.

Однако его выпад оказался бесполезным.

Я поймал его кисть за секунду до того, как скальпель вонзился бы в мой правый глаз. Вовремя же я отреагировал. Помогли мне в этом сразу несколько навыков.

Не только обычный «анализ», с помощью которого я считывал сокращения мышц, но ещё и «превентивный анализ». Другими словами, действия Владыкина я предсказал.

— Ах ты! — стиснул зубы Биркин.

— Тихо, всё в порядке, — ответил я, а затем резким рывком вывихнул Владыкину кисть. Психолекарь взвыл, выронил скальпель. — Ну? И чего вы добились? Хотите, чтобы я отдал приказ Аристарху Ивановичу?

— Простите меня, — прокряхтел Борис Геннадьевич. — Я просто боюсь их. Боюсь тех, кто стоит за Константином Романовым. По сравнению с этими людьми… Он — просто пешка.

— Вижу, что вы не лжёте. Знаю: всё, что вам известно, вы нам уже рассказали, — произнёс я. — Однако у вас всё ещё есть шанс встать на нужную сторону. Послужить Российской Империи. Вы можете предать Константина.

— И как мне это сделать? — напрягся Владыкин.

— Как-как? Нож в горло! — воскликнул Биркин.

— Нет, не нож в горло, Аристарх Иванович. Нужно лишь сообщить нам, когда у вас планируется очередная встреча. Записать разговор.

— Он очень осторожен. Он заглушит мобильники, Булгаков.

— Может быть. Но заглушить людей он не сможет, — улыбнулся я. — Мы будем рядом. Подслушаем. И я договорюсь с Михаилом Сергеевичем, чтобы вас никто не тронул. Особенно господин Биркин.

Владыкин долго молчал. Собирался с мыслями. Но всё же кивнул.

— Константину Сергеевичу уже передали, что я пришёл в себя. Он придёт сюда лично. Послезавтра вечером, когда начнётся ночное дежурство. Дождётся, когда здесь не останется людей, — признался Борис Геннадьевич.

— Хорошо. Мы будем здесь. И если вы вдруг сообщите о нашем разговоре Константину — вам станет хуже. Поверьте. Влиятельные союзники есть не только у вас. Как минимум господин Биркин ещё долго будет лежать в одной из соседних палат. И он будет следить за вами. Да, Аристарх Иванович?

— Да, разумеется, — улыбнулся Биркин.

Запугали мы Владыкина прилично. Однако, как только мы вышли из палаты психолекаря, дознаватель заявил:

— Не думайте, что я всё время буду работать с вами, Павел Андреевич. Да, вы выиграли спор. Но я продолжаю эту игру лишь потому, что мне хочется найти предателей. Такова моя работа. Однако наш с вами главный конфликт до сих пор не решён.

— Кто знает? Может быть, когда-нибудь он решится? — пожал плечами я и направился к выходу из отделения.

Пускай гадает, что я имел в виду. На деле я просто вбросил ему первое, что пришло в голову. Пусть Биркин строит свои предположения. Он мне ещё пригодится.

Время близилось к вечеру. Но вместо того, чтобы отдохнуть, я шёл разбираться с ещё одним серьёзным делом. Пора договориться с Громовым и Мельниковым.

Эти господа ждут меня в покоях Ярослава Андреевича. Уж дорогу туда я давно заучил.

* * *

— Вы уверены, что это хорошая идея, Ярослав Андреевич? — обратился к Громову Мельников. — Мы ведь планировали с ним просто поговорить. Разве нет?

— Я тоже так думал. Но вы слышали, что сказал Константин Сергеевич, — вздохнул Громов. — Придётся немного изменить план.

— Вы же сами были против того, чтобы докладывать Романову о том, что Булгаков затеял какую-то аферу с этим чёртовым кубком!

— Да, и я до сих пор был бы против, если бы он не позвонил нам и не начал давить! — разозлился Громов. — Но теперь уже поздно что-то менять. Всё. Константин Сергеевич знает, что Булгаков изменил свою тактику. И он не верит, что этот человек может быть на нашей стороне. Поэтому мы с вами пойдём