Курсант-адмирал - Алексей Николаевич Кукушкин

– Хватит, все и так понятно, – Бурлаков сказал Козлову, давай начинать. И он в тот же миг ощутил палубу «Непобедимого» под ногами и содрогнувшийся корпус крейсера от залпа четырех башен главного калибра. И обращение к нему старшего офицера крейсера, как к капитану:

– Сэр. Мы ожидали увидеть в этих водах два германских броненосных крейсера с 21-см орудиями главного калибра, а боши пригнали сюда свой самый новейший линкор, здорово уже потрепавший русских на Черном море. Что будем делать? Сражаться или отходить?

– Если Вы ещё заикнетесь о сдаче, то я прикажу Вас повесить, – ответил Бурлаков, – полный вперед, и атакуем!

Бой начался с дистанции 80 кабельтов в 8.12 утра. Британские крейсера пристрелялись с пятого залпа, за три минуты, а "Кениг" с девятого, так как противников мало было, что два, так они еще и маневрировали раздельно, за пять, и две минуты британские крейсера стреляли по жирному германцу как на учениях.

Во временной промежуток с 8 часов 15 минут до 17 минут "Кениг", как уже было сказано выше – пристреливался, а «Непобедимый» и «Несгибаемый» выпустили 48 снарядов главного калибра весом в 385,6-кг и добились 3% процентов попаданий, дистанция была еще далека. Первый снаряд попал позади кормовых рулей и взорвался детонирующим подводным взрывом, вызвав гидроудар, слегка приподняв корму, но не причинивший особых проблем, а второе попадание было снайперским, аккурат в носовую башню главного калибра. Германцам повезло, что британцы стреляли на дальней дистанции фугасами, но 30-см броня стойко выдержала удар. Контуженные артиллеристы выползали с кровотечением из ушей, но на работоспособность башни это не повлияло, и расчет был немедленно заменен, как и всё хрупкое, что разбилось.

На последующих двух минутах британцы, не жалея, выпустили еще 48 снарядов, словно утверждая с каждым выстрелом свое эго, и добились опять одного попадания в площадку с кормовыми фонарями на второй трубе «Кенига», разнеся в щепки все надстройки, всю группу фонарей и изрядно продырявив осколками дымовую трубу. Дым потянулся не только из трубы, но и из всех щелей центральной части корпуса, тяга упала, а вместе с ней и скорость. Адмирал Сушон поморщился, но с нетерпением глядя в бинокль ждал попаданий в "Непобедимый", а попадания были все ближе и ближе, и вот наконец огонь и пламя на первом британском линейном крейсере, под бизань мачтой. Огонь и дым были хорошо различимы и на 80 кабельтовых, а именно на этой дистанции велась артиллерийская дуэль.

Британские крейсера не рисковали подходить ближе, так как броня была слишком тонкая, да и скорость позволяла им выбирать дистанцию.

Бурлаков видел попадания, но чувствовал, что повторяется та же картина, что и с черноморскими броненосцами. Враг отлично бронирован и 12-дм снаряды, как русские, так и британские не могут прогрызть его защиту.

В 8 часов 20 минут и 21 минуту, бой продолжался. На помощь британцам спешил "Канопус121".

HMS Canopus, спущенный на воду 13 октября 1894 года, линкор до дредноута британского Королевского флота у берегов Гибралтара. Картина Чарльза Эдварда Диксона.

Линейные крейсера "Непобедимый" и "Несгибаемый" яростно обстреливали неожиданно появившегося противника. Пять десятков снарядов опять направились к цели, и два ударили в нее, подтверждая ненависть противника своей взрывчаткой и сталью. Один ударил прямо в бронепояс "Кенига", напротив четырнадцатого отделения, но 30-см броня Круппа с честью выдержала удар фугаса, так что только краска обшарпалась. Кочегары "Кенига" прислушиваясь к шуму боя наверху, только поморщились и радостно стали подкидывать уголек в топку. Второй снаряд, словно мстя за неудачливого собрата, ударил в скулу полубака у шпилей, наматывающих на себя якорную цепь, и мощным фугасом взорвался, разворочав железо и вызвав пожар.

В ответ "Инвинсибл" был поражен также двумя снарядами, что говорит, о более лучшей подготовку германских артиллеристов. Первый ударил в днище, глубоко под броневым поясом и боевой рубкой, прямо под корпус. Дно корабля было выполнено из стали дюймовой толщины. В нем открылась мощная течь. Первая кочегарка была задраена прямо с людьми, находящимися там. Стоны и крики быстро прекратились, так как все пространство было быстро заполнено водой. Второй снаряд ударил в кормовую башню главного калибра, и так как германцы стреляли бронебойными, то удар бронебойного снаряда 7-дм броня с честью выдержала, но удар был такой силы, что башню заклинило, и, хотя взрыва и не произошло, в дальнейшем бое она не учувствовала.

Во временной промежуток 8 часов 22 минуты и 23 минуты Фредерик Доветон Стэрди122 наблюдая за боем из боевой рубки, защищенной 10-дм броней, видел попадания в "Кениг" и понял: «Он, как работник службы разведки флота, просчитался во второй раз. Сперва ошибся с эскадрой Максимилиана фон Шпее, когда отправил два броненосных крейсера океанского типа, на два броненосных крейсера, фактически на верную смерть, для эскадренного сражения. Он искренне считал, что с ними находится "Канопус" – мощный броненосец для эскадренного боя. Даже его скорость 18 узлов, была сопоставима со скоростью "Шанхорста" и "Гнейзенау", и броненосец мог один вытянуть весь этот бой, и избежать ненужных жертв. Второй раз здесь с "Кенигом". Германский линкор ни по каким параметрам не должен здесь быть, но видимо Тирпиц решил рискнуть, нам остается доказать ему, что он был неправ».

Сорок два снаряда выпустили два линейных крейсера за две минуты, достигнув четырех попаданий фугасами: первый угодил в верхний бронепояс под кормовую боевую рубку, второй ухнул в воде под носовой группой башен главного калибра, и вода и толстая сталь борта в 16-мм поглотили мощный взрыв, третий снаряд угодил в главный бронепояс под первой дымовой трубой и четвертый фугас окончательно снес кормовую дымовую трубу, и скорость упала до 18 узлов. Теперь "Кенигу" оставалось или победить, или погибнуть, убежать от британских крейсеров не получиться. Данное обстоятельство прекрасно осознавал как адмирал Вильгельм Сушон, так и каждый немецкий моряк из 1100 человек экипажа. Они все хотели в едином порыве победить. Артиллеристы выкладывались как могли, артиллерия исправно стреляла, послав в неприятеля три десятка снарядов. В цель, по наблюдениям главного артиллериста линкора Ганса Шмитке, попало три снаряда: первый в кормовую надстройку, за и так уже не стреляющей башней, вызвав мощный взрыв, второй снес кормовую дымовую трубу, уменьшив скорость британца на два узла, а третий взорвался над носовой орудийной башней, задев одно из противоминных орудий, осыпав осколками