Кто ты такой, Саске-кун? Том 1. Разрушенный берег. - Деус Экс Мелум

— Я её подлечил. Лучше скажи, как дела у Куренай-сенсей, так как ты был при смерти буквально пару минут назад. — Замерев и поняв, к чему я веду, Какаши куснул палец и призвал своих собак.

После чего те, осмотрев территорию и поняв, что сегодня их контрактор не загнётся, исчезли в облачке дыма, оставив после себя перебинтованную Куренай.

Проверив её, я нашёл только пару трещин в рёбрах, ну и, конечно же, жёсткое чакроистощение.

— Саске, а где Хошигаке? — С опаской спросил Какаши.

— Он кончился, Какаши-сенсей. — Сказав это, я вырубил его и принялся за работу, так как мне ещё надо было поработать перед тем, как я смогу отдохнуть. И первым делом надо замести следы и придумать легенду!

Глава 24. Разбор полётов

В край задалбавшийся Учиха.

Я сидел за столиком на кухне в доме Тадзуны и отходил от недавнего чакроистощения и, мягко говоря, ментальной перегрузки. Да и в физическом плане меня будто пинали без перерыва сто человек.

Но зато Саске-кун смог! Я замёл всё это дерьмо, чтоб его! Благо, главный свидетель апофеоза общего пиздеца в лице Наруко — можно будет всё объяснить без изрядного навешивания лапши на уши. Поэтому основные силы я бросил на других.

Проще всего было с Хинатой, Шино и Сакурой. С их куцым запасом чакры генина их сопротивление перед моим шаринганом можно даже не вспоминать — так как его почти что и не было.

Сложности возникли только при корректировке того набора воспоминаний, что я вкладывал в их мозги гендзюцу шаринган, чтобы они поверили, что они именно благодоря своим невероятным навыкам смогли уйти от Забузы после того как мы с Наруко начали заварушку с рыбомордым а не потому что Забуза имея больше двух извилин схоронился когда два чудовища в лице Наруко и Кисаме уничтожали ландшафт.

Благо, малолетки, у которых был шок на фоне смерти товарища, не обратят внимание на возможные косяки, которые всё же могли всплыть. Так как для подделки воспоминаний Хинаты и Шино мне пришлось подрубиться к их организму через «Нико но Сайкен» и посмотреть на мир их глазами, чтобы правильно отредактировать воспоминания шаринганом.

Ну и, конечно, я не забыл изучить их тела. И если с Шино не было ничего интересного — обычная мутация симбиотического типа для сосуществования с насекомыми (я даже знавал биокинетиков, что таким баловались), то Хината удивила. Так как я нашёл в её генетическом коде участки, что были схожи с моими.

Поэтому надо будет после возвращения в Коноху под видом сочувствия о смерти Кибы наладить с ней отношения, чтобы получить больше времени на изучение её тела. А также надо для статистики прощупать ещё пару Хьюг — вдруг мутация Хинаты развита хуже или лучше, чем у других. Нужна статистика…

Что до Сакуры — то тут вообще проблем не было. Если не считать лёгких мутаций, присущих всем шиноби, — обычная девушка. Так что её обработать было проще всего.

Дальше дело дошло до Куренай. С ней было меньше всего проблем — просто подправить участок воспоминаний о появлении Кисаме и добавить смазанное воспоминание об ударе в затылок. Просто и со вкусом. Даже если будет копать, такое мелкое воспоминание, что я внедрил, не взбудоражит её, так как она не видела ничего, что меня бы скомпрометировало.

Ну а дальше пришлось покопаться в мозгах Какаши. Но тут, как говорится, мне помог его же собственный шаринган, который под контролем моего «Нико но Сайкен», будучи подрубленным к его мозгу, позволил мне с ещё большей точностью через концитратор пси сделать триумфальное появления Какаши пусть и травмирующим но победным попутно подтерев лишнее обо мне тереть память о Наруко бесполезно так как это логично что джинчурики во время боя на смерть выпускает демона погулять чтобы всем стало грустно.

Так что теперь его ноги хоть и отчекрыжил но он героически смог убить Кисаме своим эволюционировавшим шаринганом после чего по подоспели его любимые ученики и спасли его истекающую кровью тушку… Конец.

Есть, конечно, проблема в виде его призыва, который может проговориться. Всё же он применил его, чтобы спасти свой и Куренай зад от неминуемой смерти.

Но на его вопросы, если они появятся, можно ответить, опять же сместив акценты и придумав что-то. Благо, развешивать лапшу на уши я умел, так как это умение жизненно важно для вольного человека науки вроде меня живущего среди варваров и убийц.

Ну а что до Наруко — то её мозги я тактично не насиловал. Всё же кормить её завтраками всю жизнь вряд ли получится — я ведь не собираюсь тухнуть на этой планете всю свою долгую и желательно вовсе вечную жизнь?

В сухом остатке осталась только зеркальщица, что так и валялась в коме с моим клоном в качестве охраны в землянке, что я организовал неподалёку от городка, где жил Тадзуна. Так как на её допрос у меня тупо не осталось ни чакры, ни ментальной силы.

Что до самого эволюционировавшего шарингана — то, изучив его силу, я подтвердил свою гипотезу о том, что затраты чакры на гендзюцу шаринган прямо пропорциональны некому коэффициенту сопротивления чужой чакры, что есть у каждого шиноби.

Помог в экспериментах мне опять же мой любимый сенсей Какаши, который, восстановив часть чакры, стал «дороже» для моей техники. Так что бои на истощение теперь моё всё…

А ведь я ещё не проверял, насколько возрастёт расход чакры, если цель будет в сознании и будет активно сопротивляться силе моего «Нико но Сайкен».

Как проблемно… Благо, как оказалось, у шарингана есть и вторая техника помимо «Нико но Сайкен». Она всплыла у меня в голове, когда я проголодался и среагировал на пробегающего мимо меня кролика.

Как у первой техники, название всплыло в голове само, что наводит меня на мысли о тесной связи шарингана с подсознанием его пользователя… Но я слегка ушёл от темы. Вторая техника моего шарингана — «Шику» (Чрево) — позволяла мне всасывать органику, реконструированную «Нико но Сайкен», сохраняя её в неком пространственном кармане.

Что, так-то, внушало надежды, что теперь меня не сможет порвать на куски первый же залётный рыбомордый мутант.

Конечно, есть ещё боевая форма, что я смог выжать её из слившейся цепочки ДНК Кисаме и Самехады, и, реконструировав её, улучшить, пока я моделировал, восстанавливая чакру. А Тадзуна на глазах осуждающей