Ревизор: возвращение в СССР 49 - Серж Винтеркей

Прошлись по всему моему сценарию, детализируя при необходимости. Забавно вышло, что режиссёр не нашёл нужным отменять ни один из моих эпизодов и добавлять тоже ничего не стал.

А когда мы с ним минут за сорок закончили этот разбор, сказал задумчиво:

– В принципе, совершенно не зря вас рекомендовали нам по этому фильму и сказали вас дожидаться на заводе. А это правда, кстати, что вы драматург и у вас уже пьеса своя в театре в каком‑то есть? Нам ваше начальство намекнуло на это…

– Да, всё верно, в «Ромэне» в сентябре была премьера. – улыбнулся я.

– В таком случае считаю, что будет совершенно нормально, если обе наши фамилии в титрах фильма будут указаны в качестве сценаристов, – решительно заявил он. – Ваше начальство, конечно, сказало, что они на этом не настаивают. Но мне совесть не позволит поступить иначе, учитывая, что, по большому счёту, у вас сценарий‑то уже и без меня готов.

Я подумал иронично, что совесть вполне позволяет ему к этому сценарию ещё и свою фамилию добавить, помимо моей, хотя, собственно говоря, ничего особо нового он по нему и не предложил во время нашего рассмотрения. Но всё равно был тронут тем, что он не пытается внаглую присвоить себе весь сценарий.

Ну и я, в принципе, не жадный абсолютно. Для меня, честно говоря, это вообще не очень важно. На специалиста в области сценариев документальных фильмов я не претендую – вот чем‑чем, а этим точно не планирую заниматься в будущем.

Но, кстати говоря, может, мне Галию на это сориентировать? Она там уже на студии с Шапляковым примелькалась. Сейчас ещё в новом рекламном ролике снимется. Это у неё уже третья работа будет в этой сфере. Глядишь, ещё несколько вот таких же работ – и она там со всеми уже будет абсолютно знакома. А если притащит тому же Шаплякову приличный сценарий документального фильма, тот вполне будет способен его пробить. И тоже, может быть, её фамилию рядом со своей поставит.

А эти сценарии я могу клепать по три штуки в день, получается, даже не пытаясь ничего воровать из будущего… Главное, что я, посмотрев за свою жизнь сотни документальных и художественных фильмов, принцип их создания как-то случайно освоил… Почти что интуитивно понимаю, что людям захочется смотреть, а что не привлечет их внимания.

Правда, жена заикалась о том, что ей в драматургию захотелось. И да, первичный интерес у супруги появился, когда она услышала по поводу оплаты труда драматургов. Значит, именно это для неё принципиальный вопрос. Сомневаюсь, что режиссерам документальных фильмов также хорошо платят, как драматургам…

Ну всё же, конечно, этот вопрос можно будет поднять с ней, если появится у неё вдруг желание каким‑то новым творческим видом деятельности заняться.

Сказал, конечно, режиссёру, и что у меня уже есть предварительные намётки на некоторых персонажей. В том числе и Загита упомянул, сказав, что это очень фактурный будет актёр, который точно будет выглядеть настоящим героем на плёнке.

Упомянул и про коллекционера раритета, связанного с пожарным трудом. Назвал ему и номер «Труда», в котором найти можно ту статью нашу про его коллекцию, чтобы он себе пока что хоть первичное впечатление о нём и его коллекции составил.

И договорились также, что я созвонюсь со старичком, а потом сообщу ему, когда мы с ним можем вместе втроём встретиться – чтобы режиссёр тоже посмотрел на его коллекцию и выбрал то, что, с его точки зрения, наиболее выгодно впишется в наш фильм.

***

Япония, Токио

Министр внешней торговли и промышленности Кэйсукэ Хаяси созвал совещание, по итогам которого он должен будет потом сделать доклад наверх – в канцелярию премьер‑министра. Вся собранная на конференции информация уже поступила к аналитикам министерства, и он ожидал, что они готовы уже будут сделать какие‑то выводы.

Когда все собрались, он щелкнул пальцами, и самый старший из аналитиков начал доклад:

– Уважаемый министр, уважаемые коллеги! К сожалению, со всей очевидностью мы не достигли цели этого мероприятия. Не получилось у нас найти ни одного серьёзного учёного в Советском Союзе, из числа тех, что участвовали в этой конференции, которые высказывали бы хоть что‑то отдалённо близкое к тем идеям, что мы получили от Павла Ивлева.

Сложилось впечатление, что либо искомый специалист там отсутствовал по какой‑то причине, что было бы удивительно, поскольку эта конференция очень даже для него профильная, либо это вообще тупиковый путь, и такого человека просто не существует.

– Но а по какой уважительной причине мог отсутствовать такого рода специалист? – сразу же спросил министр.

Он привык, что в Японии для специалиста такого рода престижное мероприятие имело бы только одну уважительную причину для отсутствия – это смерть.

– Для СССР причин может быть много, – сказал второй аналитик, который немножко разбирался в обстановке в Советском Союзе. – Одна из возможных причин: он задействуется в каких‑то серьёзных государственных проектах с грифом «секретно». Его КГБ не подпускает к подобного рода мероприятиям с международными участниками, опасаясь, что тот может случайно в кулуарах разгласить что‑то секретное.

Вторая возможная причина: в отношении него есть подозрения в диссидентских настроениях. В этом случае его тоже могли не допустить к конференции с иностранными участниками.

Но это, если не считать более банальных причин. Он мог, к примеру, сломать ногу или с инсультом попасть в больницу.

– Но вы же просмотрели автобиографии тех специалистов, что работают в Московском государственном университете? – спросил министр.

На этот вопрос тут же отозвался третий аналитик, который, видимо, сугубо по нему и работал:

– Господин министр, к сожалению, нам не удалось найти в штате Московского государственного университета никого, кто высказывал соображения, схожие с теми идеями, что мы видели в той статье в газете «Труд». Такое впечатление, что, если этот специалист существует, то Павел Ивлев познакомился с ним за пределами Московского государственного университета.

– То есть хотите сказать, что в МГУ, таком крупном университете, вообще никто не занимается Японией? – недоумённо спросил министр.

– Почему же, господин министр, занимаются, но это не имеет никакого отношения к футурологии. Есть и