Ревизор: возвращение в СССР 49 - Серж Винтеркей

Не случилось ли чего? Мало ли, Андропов вдруг в Ивлеве и его прогнозах разочаровался? Он тут же стал вспоминать, не было ли чего-то такого в последних докладах Ивлева, что председателя КГБ могло разозлить и отвернуть от пацана…

Не рассчитывая на свою память, пересмотрел даже сами доклады и ответы на вопросы, что давал Ивлев. Нет, вроде бы, ничего особенно острого тот не говорил… По крайней мере, не острее, чем обычно…

Но пойти к Вавилову с вопросами, почему тот его к себе не вызывает, конечно, он не решился. Если Андропов к Ивлеву отношение пересмотрел, то Вавилов сейчас должен быть очень расстроен. Румянцев прекрасно отдавал себе отчет, что для Вавилова, как и для него самого, Ивлев – прекрасный способ усилить свои позиции в глазах начальства. И если генерал потерял прекрасную возможность при помощи прогнозов от Ивлева почаще попадать на глаза Андропову, то он может быть не просто расстроен, а и вообще быть в бешенстве. Очень глупо было бы в такой момент к нему прийти со своими наивными вопросами…

Нет, надо ждать и надеяться, что просто Андропов сильно занят чем-то другим, и все будет в порядке…

***

Городня

Жуков не очень охотно, но все же начал отвечать по существу на заданные вопросы по причине визита местного начальника.

– Да Аржанов этот, когда увидел, как мои работяги вьетнамские аккуратно и красиво работают, без всякой выпивки и срыва сроков, с тех самых пор ко мне и подкатывает, – вздохнул Жуков. – Уговаривает часть бригады кинуть на строительство его дачи. Сначала пятьсот рублей предлагал, потом уже и тысячу. А чего мне с этим местным князьком подрабатывать за ваш счёт, если я ваш заказ принял? Работы, опять же, задерживать ради его дачи? Вот я максимально вежливо в отказ и хожу, а он, видимо, по этому поводу нервничать начал.

Посмотрел бы что ль хоть на то, что уже декабрь и морозы. Подумал о том, что даже если он меня сейчас вдруг уговорит, то что – нам кострами ему землю разогревать, чтобы фундамент для его дачи делать?

Нет, ему, похоже, скорее всего, просто обидно, что у него не получилось меня подкупить…

Переглянулись вместе с Мещеряковым явно с одинаковыми мыслями. Лицо у него такое стало… Было видно, что едва сдерживается, чтобы матами Жукова не покрыть. Мне и самому много что хотелось сказать в адрес прораба. Но у нас всё‑таки безопасностью занимается структура Мещерякова. И хоть он теперь уже в ней не главный, но он здесь как полноправный её представитель. Так что пусть он сейчас Жукову и скажет всё, что думает по этому поводу.

– Семеныч, – сказал Мещеряков, покачав головой, – вот ты совсем сейчас не прав. Главная твоя промашка, что ты нам об этом не сообщил. Я ж так понимаю, что это не вчера началось всё, по твоим словам. А я же у тебя здесь был буквально три недели назад. И в Москве ты всё время наездами, на выходные. Так что возможность сообщить обо всем у тебя была. Такие вещи нам обязательно необходимо говорить. И сразу же, а не чтобы мы вот так случайно все узнавали…

– Но никаких проблем он строительству же не создавал, – удивленно сказал Жуков. – Всё, что договорено было с местными отпускать для строительства – нам в срок и отпускали. Да и кто он по сравнению с тем же товарищем Захаровым? – недоуменно пожал плечами Жуков.

Да тут у нас, похоже, чистые понты, – понял я. – Наш прораб, похоже, очень счастлив, что он с такими серьёзными людьми, как мы, завязался, и пытается самоутвердиться, игнорируя местную власть. Да, так-то он всё правильно говорит, что Аржанов на фоне товарища Захарова вообще не смотрится. И для Жукова какие‑то проблемы побоится создавать, опасаясь, что тот Захарову на него пожалуется. Но это, конечно, сиюминутное мышление, не стратегическое. И мы с Мещеряковым вовсе не готовы поддержать его сведение счетов с местной властью.

– В общем так, – сказал Мещеряков, – на будущее: ежели что‑то подобное возникает, немедленно мне сообщать. Это не менее важно, чем ход строительства по графику. А эту проблему я беру лично под контроль. Мы с ней разберёмся.

Жуков после такого выговора откровенного немножко прежний апломб потерял. Посмирнее стал комментировать все, о чем расспрашивали, больше языком со мной не цеплялся вплоть до конца осмотра здания музея.

Прошлись потом по стройке ресторана и жилого дома. Тут, конечно, пока что только стены возводились. Но видно было, что строится всё добротно, как мы и заказывали: стены толстые, кирпичи ровненько вьетнамцы кладут, швы красивые. Никакой штукатурки тут тоже мной не было запланировано. Никаких нареканий не было и к фундаменту. Толстый, цвет правильный, видно по нему, что цемент не экономили, и трещин никаких не видно.

После этого пошли уже перекусить. Жуков быстро поел и убежал куда‑то, сказав про какие-то срочные дела. Видно, выговор по поводу Аржанова ему не понравился, вот он и не захотел с Мещеряковым водку пить, как в прошлый раз было, когда мы с ним вдвоем приезжали.

Ну зато мы сразу же тему Аржанова и подняли с Мещеряковым тут же, на месте, раз уж вдвоем остались.

– Балбес этот Аржанов, конечно, – покачал головой Мещеряков. – Что же он к прорабу‑то пошёл, который в партийной линии не разбирается? Вот что ему стоило к тебе или ко мне обратиться? Как маленький, прямо…

– Ну, психология такая у некоторых мелких чиновников, – пожал плечами. – Боятся они к слишком серьёзным людям идти, находят кого‑то, с кем пытаются привычными методами работать: надавить или подкупить. Так что в этом плане я как раз и не удивлён.

– Да, нам однозначно конфликты с местными не нужны, – вздохнул Мещеряков. – Так и что по этому поводу будем делать? Что ты предложишь?

И внимательно так на меня смотрит, что мне полностью понятно – сам он моментально, конечно, с его-то богатым жизненным опытом решение нашел. Очередной экзамен для меня устраивает, хочет посмотреть, способен ли я придумать, как красиво этот вопрос разрулить… Ладно, что уж там…

– Ну что делать? Идти навстречу, конечно же, этому Аржанову. Не за счёт нашей стройки, само собой. Но, думаю,