Панспермия - Евгений Дегтярев

своего начальника. Милая улыбка Ли не могла его обмануть. Так же понимал он и свою дальнейшую судьбу. И готовился встретить ее достойно. Но, отчего то, никак не мог унять предательский холод внизу живота и легкую дрожь в голосе. «Странно. Отчего так?» — вдруг подумалось главе Ночных Охотников. — «Ведь не мальчик уже. И со смертью на «ты». И сколько раз мог на Прародину путешествие совершить, но что б вот так боятся — не боялся никогда»

О Достойный из Достойнейших Ли, — негромко начал он, — Вы изволили посылать за мной. Могу ли я узнать причину, столь сильно обеспокоившую вас?

Ли внутренне вскипел! Этот лошадиный помет еще и издевается! Да я велю его кишки на кувшин намотать! Каменоломнями он, скотина, не отделается! Хотя, собственно, каменоломен уже и нет. В слух же он лишь мило произнес:

— Я думаю, что причина нам обоим отлично известна. Мы только что лишились важнейшей экономической составляющей нашей страны и я прошу Вас, уважаемый Ганс, дать мне, пока что ТОЛЬКО МНЕ, объяснения тому, как и почему это могло произойти. Как получилось так, что мы ничего не знали о планах островитян? Как получилось у них собрать столь значительные силы и так быстро нарастить свою мощь? Можете вы мне сейчас ответить на эти вопросы?

Тон Ли по-прежнему был спокоен и, даже, приветлив, однако, по легким обертонам Ганс четко понял, что спасти его сейчас может только полная откровенность и предельный профессионализм. Глубоко вздохнув, он начал.

— Достойнейший Ли, мне сложно что то казать в свое оправдание. Однако, по моему мнению, та суета, которая сопровождала компанию по борьбе с «белой ведьмой» и позволила властям Свободного Острова провести скрытную компанию по мобилизации сил и средств. Вам прекрасно известно, что более-менее нормальной сетью осведомителей мы располагаем только на самом Свободном Острове. Малые острова Архипелага, многочисленные ежиные фермы и поселения сборщиков раковин нами не контролируются. Пока флот островитян был в порту — его можно было легко контролировать. Но как только он ушел оттуда под предлогом борьбы с «ведьмой» мы потеряли его из виду. — Ганс картинно развел руками.

— Но разве борьба с «ведьмой» не закончилась почти месяц назад? Разве мы не потеряли ее след в открытых водах? — тут же нервным голосом задал вопрос Ли. От его спокойствия не осталось и следа.

— Все так, достойнейший! — тут же согласился с ним Ганс. — Однако островитяне, не стали возвращать флот в базу, а продолжили патрулирование архипелага под предлогом того, что опасались ее возвращения. То же, нужно сказать, продолжили делать и мы. Но только патрулировали мы прибрежную зону. А они, выходит, вместо патрулирования, готовили нам каверзу, на каком то из дальних островов собирали в кулак свой флот и готовили десант.

— Кстати, о флоте и десанте… — начал Ли. — Как так получилось, что его оказалось так много, что они почти сходу взяли десятитысячный город, да еще с полутысячей гарнизона и почти тысячей рудничной охраны? Ведь рудник же они тоже взяли? — Ли строго посмотрел на своего начальника Ночных Охотников.

— Да, достойнейший. — Ганс опустил глаза. — По поводу десанта и его численности я могу только предполагать….

— Слушаю твои предложения! — коротко и повелительным тоном буркнул Ли.

— Достойнейший, я предполагаю, что в ходе многочисленных рейдов против «белой ведьмы» островитяне выявили большое количество «пиратов и им сочувствующих», как пишут они в своих отчетах. И предложили им нехитрый выбор: веревка или участие в этой экспедиции, да еще и на своих судах. По нашим данным, таких «пособников пиратов» было выявлено более шести тысяч… — после этой фразы Ганс замолчал и выжидательно уставился на Ли.

— Ну, чего замолк, давай продолжай! — поощрил тот подчиненного.

— Мы предполагали, что не все из них встретятся с веревкой, поэтому направили нашему морскому Командующему, достойному Момо, предостережение о возможности крупного пиратского рейда и высказали мнение о необходимости создания отряда кораблей для быстрого реагирования как раз на такой случай.

— И что Командующий? — Заинтересовался Ли. Еще бы, появилась возможность переложить ответственность на старого и надменного пердуна Момо.

— Вы же знаете, Достойнейший, я не вхожу в Совет и не вправе требовать от Достойного Момо отчета… — робко улыбнулся Ганс.

— Да ладно тебе! Что бы такой пройдоха как ты и не был в курсе того, чем занимается наш Морской Командующий и как он реагирует на твои «советы»… — Ли прямо посмотрел на подчиненного. — Никогда я в такое не поверю!

— Но, достойнейший Ли! Я знаю только, что отряд кораблей был собран. И что он этой ночью, буквально за час до того как я был вызван к вам был поднят по тревоге. Сейчас, они должны уже выходить из гавани.

— От, демоны тверди, — в сердцах ругнулся Ли. И тут же крикнул: «Секретарь!».

В дверях, как по волшебству, появился молодой человек, совершенно не выразительной внешности. Ли глянул на него и негромко приказал: «Пошли к Морскому Командующему в порт. Пусть задержит выход эскадры и пригласи его поужинать со мной в любое удобное ему время.» Секретарь тут же кивнул и словно бы растаял в воздухе, неслышно притворив за собой дверь.

«Какой интересный способ отдавать приказы.»— Подумал Ганс. — «…пригласи его поужинать со мной.» — И не приказ, но, готов ставить свою жизнь, старый Момо не откажется.

В этот момент Ли снова повернулся к нему и угрожающим тоном, отбросив всякий политес, спросил:

— Так почему же, ты, лошадиный навоз, меня про этот твой пиратский набег, не предупредил?

— Достойнейший! — Ганс старательно делал лицо побитой собаки, выпрашивающей милость у хозяина, наказавшего ее за какую то провинность. — Достойнейший Ли, я сообщал Вам! Мой отчет десятидневной давности содержит все то, что я вам сейчас рассказал про помилованных «пиратов и им сочувствующих». Там я делал выводы о том, что эти люди будут использованы для усиления военного флота Свободного Острова. Я только не предполагал, что это усиление случится так скоро! — Ганс преданной собакой глянул в глаза достойнейшего. — Прошу простить мне мою некомпетентность. — Он встал и покаянно склонил голову. Опыт подсказывал, что если Ли перешел на прямые оскорбления и ругань — гроза миновала. Все что осталось сделать — это выдержать легкую показательную порку и активно виниться в содеянном, дабы не