Ронин - Роман Феликсович Путилов

испариться сладость Ириной помады, как мне вручили поводки, изнемогающих от радости, псов и вытолкали за дверь, на лестничную площадку. Честно признаюсь, первым моим желанием было вернуться в квартиру и проверить шкаф и лоджию на наличие отсутствие конкурента, но я не стал обижать подругу таким явным подозрением и поплелся на улицу, с трудом удерживая в узде двух расшалившихся овчарок.

Обижать Иру я не хотел, но, в качестве места для выгула животинок, выбрал дальнюю часть просторного двора, откуда мне открывался прекрасный вид, как на выход из подъезда, так и лестницы, и площадки, прекрасно просматриваемые через широкие окна. К моему облегчению, дверь нашей с Ирой квартирой, не открылась и никакая подозрительная тень в подъезд не выскользнула.

— Ну привет, гулёна. — на пороге комнаты появилась девушка, на которой был надет короткий фартучек… Да больше ничего на ней надето не было…

— Привет. — сухо буркнул я, хватая Герду за холку и протирая ей лапы после прогулки специальной тряпкой, одновременно придерживая коленом Демона, чтобы тот не проскочил в комнаты, без обязательной гигиенической процедуры.

Шах и мат. Не такой реакции ожидала от меня специалист по мужской физиологии доктор Красовская, совсем не такой. А краем взгляда вижу, как широкая и искренняя улыбка сползает с лица девушки, в глазах грусть и недоумение, она поворачивается, чтобы уйти в комнату и в это время я прыгаю, хватаю ее в охапку и, не обращая внимание на радостный визг и попытки освободиться, волоку свою добычу в спальню, половину которой занимает прекрасная итальянская кровать, о которой я мечтал столько унылых вечеров.

Часом позже.

— А я думала, что сегодня ты не приедешь. — Ира, запрокинув бокал, поймала язычком последнюю каплю шампанского и устало откинулась на подушку.

— Как я мог⁈ — почти искренне возмутился я: — Уже несколько дней ждал этого вечера, помнил. Что ты поменялась там с кем-то дежурствами.

— Молодец, ты мой герой… — Ира согнула, красиво очерченную ногу, но, когда я жадно потянулся к совершенному бедру, оно мгновенно спряталось под одеялом, а мне показали остренький кончик языка.

— Хватит на сегодня… — одеяло натянули до подбородка: — и я есть хочу, очень — очень.

— Ну, пойдем есть… — тяжко вздохнул я: — Но прошу внести в протокол, я предлагал!

— Ладно, ладно. Ты супермачо! — захихикала девушка, после чего включила режим «доктор» и потребовала, чтобы я показал ей следы побоев.

За прошедшее время мои синяки пожелтели, кроме одной, темно-фиолетовой гематомы на плече, что не ускользнуло от внимания девушки.

— Надо дренировать, иначе будет хуже. — голая доктор сидела на моей спине и больно тыкала пальчиком в мой опухший синяк. От того, что ее действия назывались научным словом пальпация, мне легче не становилось.

— Что значит — дренировать? — осторожно переспросил я, безуспешно пытаясь схватить доктора за всякие интересные выпуклости.

— Малюсенькую дырочку здесь проколют и всю свернувшуюся кровь вычистят. — меня снова ткнули пальчиком в плечо, одновременно шлепая по шаловливой ладони.

— Нет, так не пойдет. Мне некогда. — тут же ушел я в глухую оборону: — У меня совсем нет времени несколько часов проторчать в травмпункте и не говори мне, что это быстро, я все не хуже тебя знаю.

— Но ты же понимаешь, что это может вызвать начало загноения, потом руку…

— Стоп, не накаркай. — рыкнул я: — Хочешь — сама вскрывай, я только тебе доверяю, ни к кому другому не пойду.

— Где, здесь? — Ира иронично обвела красивыми руками окружающую нас обстановку — разбросанную мужскую одежду и смятую постель.

— Можно на кухне. — пожал я плечами: — Не, если ты занятия по полевой хирургии прогуливала, дырку в своем плече я и сам могу сделать. Сейчас ножик продезинфицирую в водке и пламени. Потом ткну себя… где ты там показывала? Здесь? А ты уже почистишь…

— Господи! Ну почему с вами, мужчинами, так тяжело… — Ира прижала ладони к груди и возвела глаза к потолку: — Что только не придумаете, лишь бы не лечится…

— Слушай, а я, разве, отказываюсь? — возмутился я: — ты настоящий доктор. Я готов у тебя лечиться, даже яду из твоих рук принять — это, во-первых, а во-вторых, пойдем кушать, а то у меня уже спазмы в желудке начинаются.

Конечно, меня покормили, и о посещении врача, на сегодня, тоже забыли, а еще попросили быть завтра готовым и при параде, потому, что вечером мы идем в гости к брату Иры. Про Ирининого брата я знал только то, что его звали Олегом, он занимался мелкой коммерцией и еще, что у него очень плохое мнение об органах милиции.

Брат жил в съемной квартире в центре, в десяти минутах ходьбы от дома, в котором проживала сейчас Ира с собаками, поэтому я оставил машину на приколе, во дворе подстанции «скорой помощи», а до квартиры брата мы дошли пешком, благо погода установилась довольно таки теплая, всего тринадцать градусов.

Что можно сказать про день рождения? Все было весело, как бывает весело и беззаботно только в молодости. Компания подобралась ровная, никто не выбивался из нее, так что, развлекались мы от души, порвали три баяна и выпили все запасы спиртного. Брат Иры, услышав, что я юрист, несколько раз пытался завести со мной «серьезный разговор», от которого я ловко уклонялся, пояснив Олегу, что это будет «пьяный базар» и в таком состоянии я важные вещи не обсуждаю. Правда пришлось пообещать, что в течении недели, начиная с сегодняшнего вечера, я обязательно найду время для встречи с Олегом.

— Ты что такой серьезный? — мы возвращались в нашу квартиру, Ирина тихонечко что-то напевала, терлась носом о меховой воротник моей «парадной» кожанки и вопросительно заглядывала мне в глаза.

— Да мысль одна интересная появилась. Скажи. А у твоего брата я в кладовой видео целый стеллаж коробок из-под импортной бытовой техники. Это у него откуда?

— Так он же ремонтом занимается «видиков» разных, телевизоров, телефонов, короче, всякой лабуды. Ему из магазинов привозят, а он, что может — чинит. Вот у него много коробок остается. У него мастерская возле метро, так там их еще больше.

— И куда он их потом девает? — продолжал я опрос.

— Раньше знаю, сдавал в киоск специальный, а теперь киоски эти закрыли, и он их просто, время от времени, на помойку относит подальше, потому, что дворник, который двор возле мастерской убирает, с братом постоянно из-за коробок ругается, денег требует за лишний мусор. Поэтому Олег, когда допоздна работает, коробки набирает в мешок и несёт во двор, что подальше, и