Часовые времени - Дмитрий Валерьевич Политов

А Белугин почему-то поежился – под внешним спокойствием резидента угадывалось нечто большее. Так в невинной волне с забавным белым гребешком, что лениво бежит к берегу, порой таится мощный удар. И горе неосторожному купальщику, попавшему под него, легко можно потерять голову. В прямом смысле слова. Довелось однажды видеть, кажется, на Лазурном берегу, как совсем еще нестарого и довольно крепкого мужчину крутануло словно щепку, приложило о прибрежные камни и спасти его, к сожалению, не удалось.

Сотрудники оправдывали свои действия жутким цейтнотом и непосредственной угрозой для жизни коллеги. В тот момент, когда они оказались на месте событий, Джеймс и его подручные находились возле саней, где валялся без памяти Евгений. И судя, по всему, церемониться с ним никто не собирался: на записи, которую вел один из оперативников, был отчетливо слышен приказ добить «товарища Эжена».

- А Залогин и Седов? – поинтересовался Белугин.

- Рядом больше никого не было, - ответил после чуть заметной паузы Борис Львович. – Мои ребята обыскали там все вокруг, буквально землю носом рыли, но безрезультатно.

- И бумаг во внутреннем кармане моего пиджака… - грустно улыбнулся Евгений, зная уже, что услышит сейчас.

- … не было! – закончил его мысль Борис Львович.

Вот тогда Белугин и вспомнил о «творческом» наследии великого государя прошлого.

- Партийные явки, адреса близких, родни – попробуйте вспомнить хоть что-нибудь, Белугин! – Резидент сверлил Евгения тяжелым взглядом. – Дайте нам хоть малюсенькую зацепку, а уж дальше мы постараемся размотать этот чертов клубок!

Легко сказать, дайте зацепку. Где ж ее взять? Залогин появился в день операции, раньше Белугин с ним не встречался. Что про него известно? Если судить по внешнему облику, манере поведения и речи, то парень из крестьян. Правда, информация эта по своей ценности стремится к нулю – большая часть многомиллионного населения России относится к этому же сословию. Нельзя даже сказать уверенно, из бедняков он или из зажиточных, слишком мало они общались. Партийная принадлежность? Мимо кассы, не представлялся он. С равным успехом может оказаться вообще из блатных, как и почивший в бозе Мотя.

«Студент»-Седов. Здесь теплее. Во-первых, он из партийных боевиков. Причем, несмотря на юный возраст, со стажем. Во-вторых, парень из образованных – скорее всего из отчисленных за революционные игры молодых людей, что так активно пытались бороться с проклятым самодержавием вместо того, чтобы грызть гранит науки. В-третьих, его странные татуировки. Да, это направление поисков выглядит гораздо предпочтительнее. Правда, если вдруг «студент» решил спрятаться у друзей Залогина, а не в привычной среде обитания, то все эти рассуждения дружно идут лесом в пешее эротическое путешествие.

- Кстати, Борис Львович, а почему они меня бросили? –не то, чтобы этот вопрос так уж интересовал Евгения, просто не хотелось упустить что-нибудь, какую-то мелочь, что могла оказаться весьма интересной и полезной.

- Так они вас за труп приняли, - любезно ответил резидент, не моргнув глазом. – Вы, уж простите, сильно зарезанного кабанчика напоминали: бездыханная туша в море крови.

- Погодите, но Джеймс-то обратил внимание, что я еще жив?

- Ну так у него времени побольше было. А эти молокососы перенервничали, правильно оценить ситуацию не смогли, вот и задали стрекача.

- Стойте! – бесцеремонно перебил резидента Белугин. – А почему нам просто не отправить запрос в головной офис Службы? Пусть проверят временной отрезок на предмет установления местонахождения этих субчиков и дело в шляпе.

Борис Львович помолчал немного, пригладил волосы, а потом совершенно невозмутимо ответил:

- Запрашивали, как же. Только, вот беда, не светятся они нигде. По крайней мере, в ближайшие несколько месяцев. Так что, придется самим.

Евгений подавил тяжелый вздох. Опять мимо. Разве что, ввести резидента в курс дела и слегка приоткрыть тайну проблем с аппаратурой?

- Борис Львович, стесняюсь спросить, а какой у вас уровень допуска?

Глава 18

Глава 18

Алексей. 1942

- Вижу, сильно заинтересовал вас этот экземпляр огнестрельного оружия? – в голосе Махрова сквозила ирония. – Поверьте, ничего интересного. Обычная штамповка военной поры, довольно грубо сделанная. И как они тут с ним только воевали?

«Пой, цветик, - угрюмо подумал Белугин. – Пока ты болтаешь, у меня есть время подумать. А оружие… что оружие, действительно, вполне заурядный пистолет-пулемет Шпагина образца тысяча девятьсот сорок первого года. Но машинка убойная. Что там у нее со скорострельностью, вроде бы, тысяча выстрелов в минуту? С лихвой хватит, чтобы нашпиговать меня свинцом, точно рождественского гуся яблоками! На таком расстоянии даже целиться не нужно, и так каждый патрон в цель попадет. А в диске их семьдесят один. Это если он полностью снаряжен.

Так, а что, если сыграет иная карта? Как там рассказывал наш препод на курсе аварийно-спасательного дела: в СССР в военное время на площадке хвостового вагона должен был дежурить проводник. В его обязанности входило следить за сигнальными фонарями, на поворотах оценивать состояние эшелона. Если приключалась какая-то бяка, то он флажками или фонарем семафорил машинисту на локомотив. Плюс у него там имелся привод ручного механического тормоза на случай форс-мажора. Интересно, если он нас заметит в таком странном виде, среагирует, или нет?»

- Не хотелось бы отвлекать вас, но у меня мало времени, - в голосе старика прорезались нетерпеливые нотки. – Молодой человек, передайте мне, пожалуйста, портфель. Только очень нежно, а то я огорчусь. И, уж поверьте, для вас в этом не будет ничего приятного!

- Можно подумать, если я отдам документы, то уйду целым и невредимым, - фыркнул Алексей, прижимая заветный портфель к груди. Не слишком надежная защита, но все же – вдруг Махров побоится испортить пулями бумаги. Или что там внутри?

- А смысл вас убивать? – старый железнодорожник, похоже, искренне удивился. – Гуляйте себе, пока буйну головушку не сломаете. Как дружки ваши, из самолета. Кажется, это был пикирующий бомбардировщик?

До Белугина не сразу дошел смысл сказанного. Зато когда он понял…

- Что ты сказал?! Повтори, что ты сказал, старый черт! – задыхаясь от ненависти, крикнул Алексей, повернувшись к Махрову. В этот момент его совершенно не волновал наставленный автомат, единственным жгучим желанием было добраться до