Мастер меча тысячелетней выдержки. Том III - Оро Призывающий

— Собственно, — мягко и вкрадчиво заметила Анжела, — затем я и пришла. Ты сказал, что нам есть о чём поговорить — что ж, давай говорить. Что ты имел в виду тогда, вчера, когда позвонил?

Что имел в виду?.. Наверное, я просто пытался заинтересовать Анжелу. И у меня это неплохо получилось.

Я поморщился.

— Ну, шутки шутками, а мы и правда на пороге большой войны с Богами. Я довольно неплохо знаю этих сволочей, и могу гарантировать, что запугать их не получится — у них эго бежит сильно впереди разума. Несколько штук убиты, и это пошатнёт положение, но их всё ещё много, и они всё ещё планируют напасть.

Анжела пока не знала о смерти Зевса и его шайки; я не спешил ходить с козырей. Не нужно сразу шокировать её громкими заявлениями.

— Так вот, — продолжил я. — Меня такой расклад не устраивает; я только-только сбежал из царства мёртвых и совершенно не горю желанием туда возвращаться. Современный мир очень мне нравится, и хотелось бы видеть его… не в виде разрушенных войной и залитых кровью руин.

— И ты решил помочь чем можешь, — кивнула Анжела.

Помочь?.. Хм. Скорее, было бы неплохо, чтобы вы мне помогли. Ну, хотя бы избавили от назойливых неприятностей вроде Кислевских.

— Типа того, — согласился я. — С твоим отцом я ещё не знаком, но с его спецслужбами уже успел пообщаться… Кажется, через них герцог приглядывается ко мне?

— Да, — отозвалась Анжела. — Отец… узнал о тебе побольше и решил, что ты можешь стать ценным союзником. Но ждал, что ты предложишь это первый.

— Правильно сделал. Твой отец умный человек. Вот только Кислевские… как бы сказать помягче… их я умными людьми точно не назову.

Анжела поморщилась.

— Антон — самовлюблённый идиот, не видящий дальше своего носа. А его отец, Игорь Кислевский — слишком полагается на то, чтобы запугать, надавить, заставить. Он не считает никого себе ровней и мечтает забраться на самую вершину.

— С самой вершины больнее падать, — пробормотал я. — В общем, расклад прост. Там, в Академии, Кислевский-старший так вцепился в возможность сделать своего сыночка национальным героем-богоборцем, что сходу, не разобравшись, пошёл вершить репрессии и записал меня в свои враги. А потом Антон и вовсе настропалил его против меня своими рассказами о том, что я якобы обманул и предал их предка…

Я наткнулся на вопросительный взгляд Анжелы.

— Смешная история, потом расскажу. Короче говоря: я мог бы стать союзником для тебя и твоего отца — но точно не для Кислевских.

Анжела задумчиво глядела на меня.

— Ну, это ясно. Но всё-таки Кислевские, даром что виконты, довольно влиятельны, и мой отец не просто так собирался скрепить союз наших семей, выдав меня за Антона. Они сильные союзники, с которыми нужно считаться…

Она не договорила, оборвав фразу на середине и вопросительно поглядев на меня. Вопрос, впрочем, и так был понятен.

Кислевские — мудаки, и с этим никто не спорит, но они сильны, и союз с ними имеет свои преимущества. Что могу предложить такого герцогу и Анжеле я, чтобы это перебило пользу Кислевских?

— Всё это, конечно, самое начало диалога, — улыбнулся я широкой, радушной улыбкой. — Долгого, обстоятельного диалога о многом и разном. Думаю, мне будет что обсудить и с тобой, и с твоим отцом…

— Однако, — заметила Анжела, — позвонил ты всё же мне, а не моему отцу. Почему, можно спросить?

Моя улыбка стала ещё шире.

— Может быть, я не Стерлинг, но я нахожусь в его теле, и у меня сохранились кой-какие его воспоминания и мысли. В том числе и кое-что о тебе. Кажется, он запомнил тебя как умную, любознательную и интересную девушку, умеющую мыслить критически и быстро соображать в непростых ситуациях…

Наглое враньё с моей стороны, конечно. Стерлинг — насколько мне передались его мысли, а мне передалось всё же лишь самое поверхностное — обращал внимание в основном на внешний вид девушки, её красоту, и уж точно не думал о её мозгах. Но комплименты всегда в моде, не так ли?

Анжела улыбнулась в ответ.

— Пусть так… но какие-то конкретные предложения у тебя есть?

Я чуть поморщился.

— Ещё вчера с утра — были… но с тех пор многое произошло и сильно поменялась диспозиция.

— Поменялась в нашу пользу и наоборот? — осторожно уточнила Анжела.

Кажется, я не ошибся насчёт критического мышления и острого ума.

— Не в пользу Богов, это точно… — негромко пробормотал я. — Но как раз из-за этого они могут прийти в ярости, пойти вразнос и атаковать; пострадает множество невинных людей…

— И что же делать?

Глубоко вздохнув, я устроился на диване поудобнее.

— Вот как раз это-то я и хочу понять. Возможно, мы сможем что-нибудь придумать и помочь доруг другу… и этому миру заодно?

* * *

…в особняке Кислевских было тихо и пусто. Хорошо, что они заранее позаботились об этом. План, который они составили с отцом, был безупречен — войти, вырубить всю охрану, испортить системы слежения. Затем — красивая сцена с Сизифом и его друзьями на мушке. Понятно, что от этих идиотов ничего не добиться, но и сделать они против кучи автоматчиков ничего не смогут. Тут даже этот аферист с истёкшим сроком годности не сумеет выкрутиться!

Затем — Антон «приходит в ярость», отец его успокаивает, и Антон выбегает из комнаты. Честно говоря, Антону даже играть особо не пришлось — он и правда вышел из себя. Как он вообще смеет, этот мерзавец!..

Но, оказавшись за пределами гостиной, он тут же взял себя в руки. Теперь — хватит эмоций, нужно заняться делом. Он в этом особняке не просто так.

Эгида. Наглый мудак Сизиф похитил у него Эгиду, артефакт, по праву принадлежащий его предкам. Там, в Академии, с Эгидой Антон был неуязвим! Слишком силён для этого мудака! Если бы не случайность, тому никто было бы не победить…

А затем Сизиф её похитил. Он потом просмотрел видео с камер (конечно, перед тем, как люди отца уничтожили их — до последней копии); там хорошо видно, как Сизиф прячет Эгиду себе под рубашку, как раз перед появлением военных и отца.

Отец тоже видел это. Он и задал Антону жёсткий и требовательный вопрос: как