Инженер Петра Великого – 3 - Виктор Гросов

Это же один из тех полков, которые Брюс по-тихому разместил в окрестностях Игнатовского, чтобы устроить засаду на шведских лазутчиков. Неужели «крот» завелся и в армейских рядах? Или это была еще более хитрая провокация, чтобы мы тут все перегрызлись и потеряли бдительность?

Враг был гораздо ближе и изворотливее, чем мы думали, еще и действовал наглее.

Глава 15

Февраль в этом году выдался — врагу не пожелаешь: сыро, грязно, промозгло до костей. Нева еще не вскрылась, лед потемнел, пошел водянистыми пятнами — вот-вот тронется. В такую погоду и на душе как-то паршиво, а тут еще Яков Вилимович, мой главный заступник и, хочется верить, добрый товарищ, подлил масла в огонь.

Сидели мы в Инженерной канцелярии. Его кабинет насквозь пропах сургучом и старыми бумагами. Сам Брюс был какой-то дерганый, озабоченный. То и дело тер себе высокий лоб, а глаза беспокойно метались по бумагам, будто не могли ни на чем остановиться.

— Эта зараза, Петр Алексеевич, она ж повсюду расползлась, — проговорил он наконец, негромко, с застарелой горечью, отрываясь от очередного донесения. — Уж и не знаю, где корни-то ее глубже сидят — в казнокрадстве ли беспардонном, или в этой тихой подлости, когда наши же, русские люди, за шведское серебришко готовы и мать родную с потрохами продать. А тут еще предатель может в самих войсках, среди тех, кто Государю присягал… Это, знаешь ли.

Я помалкивал, да и что тут говорить? Тема для нас была не в новинку. Чем лучше у меня дела шли, чем больше всяких новых штук выходило из моих мастерских, тем гуще вокруг всего этого вились всякие темные личности. Так и норовили что-нибудь вынюхать, стащить. Благо безопасность была на высоте. Брюс со своими ищейками из Тайной канцелярии из кожи вон лез, чтобы эту паутину распутать, да только она, казалось, еще больше разрасталась.

— Все чаще я про тот день думаю, про тот самый миг настанет, когда можно будет одним махом всю эту нечисть прищучить, — продолжал Брюс, выбивая пальцами дробь по столу. — Всех этих смутьянов, изменников, кто против Государя нашего злоумышляет, кто его дело праведное губит, секреты воруя да поставки срывая… Только вот как этот «миг» подгадать? Как бы не спугнуть рыбёху покрупнее, вытащив одну мелочь пузатую?

Я и сам не раз ловил себя на мысли, что кто-то из моих же «академиков» или мастеров может оказаться с гнильцой. Пока, слава Богу, явных проколов не случалось.

А в Игнатовском дела, несмотря на все препоны, потихоньку-полегоньку, да двигались. Главной моей головной болью, если не считать бездымного пороха, оставалась сталь, которая смогла бы выдержать адское давление порохов и позволила бы наконец-то сварганить легкое, скорострельное оружие — мою мечту, СМ-1.

«Академики» мои — Федька, Гришка, да и остальные ребята — не покладая рук бились над этой задачкой. Десятки, если не сотни, неудачных плавок, горы испорченного металла, вечный дым, жар, копоть… Иногда казалось, что мы просто топчемся на месте, что эта задачка нам не по зубам.

И вот, наконец, в один из таких же беспросветных февральских дней, когда казалось, что весна уже никогда не заявится, случилось! В очередной раз мы колдовали у нашей маленькой опытной печи, мудрили с новым составом шихты, пробовали новый режим плавки. Я, честно говоря, уже почти ни на что не надеялся, но когда из формы выковыряли небольшой слиток, а после проковки и закалки он показал на изломе такую мелкозернистую, однородную структуру — аж сердце екнуло. Образец утащили в испытательную мастерскую. Там его аккуратненько высверлили, смастерив что-то вроде короткого ствола, и зарядили.

Заряд моего бездымного пороха бабахнул от души.

Стволик выдержал! Потом второй заряд, третий… На пятом его, конечно, чуток повело, но он не треснул, не разлетелся на куски!

— Есть! Получилось! — заорал кто-то из мастеров, и его вопль тут же подхватили остальные. Федька не сдержался, размашисто перекрестился. А Гришка утирал со лба пот замызганным рукавом рубахи, и лыбился так, будто ему только что персонально все мое имение отписали.

Это была еще не та сталь, которая требовалась для полноценной СМ-1, для ее тонкостенного нарезного ствола и механизма. Зато это был огромный шаг вперед, это уж точно. Полученный металл вполне годился для стволов СМ-0.1К — моего крупнокалиберного крепостного штуцера, с некоторыми оговорками по части «живучести». Главное — мы наконец-то нащупали верное направление, поняли, куда дальше копать.

О таком прорыве я тут же, не мешкая, доложил Государю. Петр Алексеевич принял меня в своем скромном домике, где он, по-моему, бывал куда чаще, чем в пышных парадных палатах. Он был весь в делах, казалось, сама энергия войны его подпитывала. Внимательно выслушал мой доклад, он ни разу не перебил.

— Ну, что ж, Смирнов, молодец! Хвалю! — произнес он, когда я закончил. — Стало быть, сталь твоя для штуцеров-то сгодится?

— Так точно, ваше величество, — подтвердил я. — Для штуцеров, для усиленных стволов, чтобы бездымный порох держали, — самое то. Ресурс, конечно, будет на несколько сотен наверное. А это уже…

— Знаю, знаю, что это! — оборвал меня Петр, вскакивая и принимаясь вышагивать по комнате. — Карл времени нам в обрез дает! Каждая фузея сейчас на вес золота! Посему приказываю: немедля, не дожидаясь, пока вы там всю технологию до ума доведете, начинай производство этих твоих СМ-0.1К! Сколько сможешь сделать! Армии они нужны! Понимаешь?

Я понимал. Еще как понимал. Северная война набирала обороты, шведы, оправившись от первых оплеух, снова щерились. Карл XII стягивал силы, готовил новые пакости. И любая новинка, способная дать нашим войскам хоть какой-то козырь, была бесценна. Но пускать в серию, на фронт, фактически «сырое» изделие, с неотработанной технологией стали, — это был огромный риск. Цена такой ошибки могла оказаться непомерной.

— Ваше величество, — я осторожно привлек внимание Царя, — технология-то еще совсем зеленая. Качество металла может гулять от плавки к плавке. Боюсь, как бы чего не вышло…

— Бояться будешь опосля, Смирнов! — отрезал Государь, останавливаясь передо мной. — Сейчас — делать! Исполнять! Твоя задача — дать армии оружие. А моя — им побеждать. Ясно?

Приказ есть приказ. Тем более приказ царя, который сам во все вникал, сам рисковал и вел за собой. Я мог