Охотник на ведьм - Владилен Янгель

так ещё и коридор, в котором мы оказались, ничем не напоминал то зловещее место с кроваво-красными стенами. Вполне себе приличный коридор со скидкой на время, конечно, сухо, тепло, светло благодаря ряду небольших окошек, идущих почти под самым потолком. В общем, благодать, прям, идёшь — душа радуется, если не вспоминать, как я здесь оказался. Бред, что вообще происходит? Подпрыгнув, я ухитрился мельком глянуть в одно из окон, увиденное заставило меня выпасть в осадок. Лес, за окном лес! Самый настоящий и никакого тебе города! Брр, да что со мной, я себя Алисой чувствовать начинаю.

- Не отставай. - Окликнул меня Аврелий, за то время, пока я выглядывал в окно, он успел добраться до конца коридора и теперь стоял перед самой обыкновенной дверью. Признаться, красный цвет уже начал меня доставать, так что желтизна полированного дерева приятно ласкала взгляд, интересно, что за ней скрывается? Учитывая, каким образом я тут очутился, по ту сторону может быть всё что угодно. Я не идиот и прекрасно понимаю, что всё, что со мной произошло в недрах того зловещего здания, мягко говоря, неправильно. Самопроизвольно удлиняющиеся коридоры, 'Путь' опять же, да и Аврелий ведёт себя странно и явно темнит. Как-то всё это ту самую магию напоминает, которую инквизитор, вообще-то, должен бы искоренять везде, где найдёт, а не пользоваться. Но, хм... неисповедимы пути слуг твоих, господи.

***

- Ну что там? Ральдин заговорил? - Поинтересовался епископ дэ Лагуэ у тощего монаха с крысиным лицом. Ради того чтобы произнести эти две предложения, Освальд даже оторвался от поедания огромного торта, украшенного безумно дорогими фруктами с восточного побережья срединного моря. И что характерно жуткие вопли из расположенных в подвале пыточных ничуть не портили ему аппетит.

- Да, ваше святейшество. - Угодливо сообщил монах, необычайно острым взглядом изучая своего господина. Хотя формально никто никому господином не являлся, но это давно уже никого не обманывало.

- Тогда чего ты ждёшь? Пойдём. - Провозгласил епископ, отодвигая стол со сладостями, чтобы высвободить своё необъятное пузо.

Спустя несколько минут епископ, и его помощник стояли в нижних камерах, расположенных под личным особняком епископа в центре святого города.

- Отвечай, еретик, кто твой хозяин? - Тихо поинтересовался Освальд, кое-как, справившись с отдышкой и вот уже в который раз, напомнив себе, что пора бы заняться собственным здоровьем.

- Меня будут искать, это не сойдёт тебе с рук свинья! - Прохрипел в ответ растянутый на дыбе человек. Половина костей в его теле уже давно были сломаны палачами, а грудь и лицо пестрили ожогами.

- Ты же сказал, что он заговорил. - Спросил у своего помощника Освальд, грозно насупив брови.

- Половинный рычаг на локоть влево. - Скомандовал вместо ответа худой как щепка, монах. Всё это время стоявший без движения палач мгновенно подхватился с широкой лавки и, подскочив к дыбе, рванул на себя один из рычагов, приводящих в движение пыточный механизм. Растянутый на дыбе человек захрипел от боли, на крик у него давно уже не хватало сил. И без того растянутые сверх меры суставы не выдержали, и пленник хрипло взвыл от нестерпимой боли, несмотря на саднящие голосовые связки.

- Это уже слишком, он всё-таки служитель церкви, как и мы. - Выступил из тени приор 'чистильщиков'.

- Тиберий, скажи, я хоть раз указывал тебе или твоему ордену, как вам истреблять нечисть? - Необычайно мягко поинтересовался епископ.

- Нет. - Мотнул головой приор.

- Тогда почему ты считаешь себя вправе указывать мне, как вести дознание? - Всё тем же мягким тоном спросил Освальд.

- Прошу прощения, но он прав, его скоро будут искать, а мы не имели, ни малейшего права его задерживать. - Сделал последнюю попытку настоять на своём Тиберий.

- К тому моменту, как его исчезновение свяжут со мной, он успеет сознаться во всех грехах человеческих, так что у меня будет что сказать братьям инквизиторам, — Отмахнулся от доводов приора епископ; по его знаку палач вернул рычаг в исходное положение, и корчащийся на дыбе мужчина вздохнул с облегчением, хотя даже сейчас терзавшая его боль была почти нестерпимой, но именно почти к такому он уже привык.

- Ральдин, ты же понимаешь, что запираться бесполезно, ты всё равно заговоришь, возможно, не сейчас, но чуть позже обязательно — пытки сломают любого, и ты не исключение. - Обратился к пленнику епископ, он понимал, что приор по-своему прав, но отыграть назад уже не мог. Сто́ит выпустить своего коллегу на свободу, и он не будет молчать, а похищение епископа может и сойдёт Освальду с рук, но вот его амбиции занять папский престол точно похоронит.

- Будь ты проклят, боров! - Прохрипел Ральдин с ненавистью в голосе.

- Проклятья не помогут тебе унять боль, а я могу это сделать, но ты знаешь, что для этого нужно сделать. - Проникновенно сообщил Освальд, приблизившись к пленнику.

- Я не предам! - Прохрипел Ральдин, гордо вздёрнув подбородок.

- Никто и не требует от тебя предательства, всё, что мне нужно это сведенья о том, кому ты служишь, и куда исчез брат-воин Аврелий и его подопечный.

- Не знаю, а если бы и знал, всё равно не сказал бы такому глупцу, как ты. - Ответил Ральдин, повинуясь знаку помощника епископа, палач вновь дёрнул рычаг, выдавив из пленника новый полный боли хрип.

- Прекрати. - Приказал Освальд, с кряхтением усаживаясь на толстую дубовую лавку; под его непомерным весом даже это монументальное творение плотников жалобно скрипнуло и весьма ощутимо прогнулось.

- Ну, так просвети же меня. - Попросил пленника епископ. - Ради чего ты предал всё, во что верил? Расскажи мне, и, быть может, я даже встану на твою сторону. - Добавил он, проигнорировав ошеломлённый взгляд приора.

- Не играй со мной боров, я и сам немало провёл подобных разговоров. - Злобно прошипел Ральдин, прежде чем зайтись кровавым кашлем.

- Но в итоге ты оказался по ту сторону. - Сделал ещё одну попытку разговорить пленника Освальд.

- Конечно, она... она единственная, кто может изменить этот прогнивший мир. - Выдохнул Ральдин, прежде чем зайтись в новом приступе кашля.

- И какое же добро может принести в