Сиа - Анюта Соколова

эмоции, то очень давно. Путь к власти делает человека бесчувственным, иначе до самого верха он не дойдёт. Её лицо исказилось, губы задрожали, глаза наполнились слезами, подбородок некрасиво отвис, на идеально гладком лбу собралась складка. Керер тихонько завыла на одной ноте, обхватила себя руками и начала раскачиваться из стороны в сторону.

— За всех замученных обезьянок, — беззвучно выдохнула я.

Теперь можно было уходить. На всякий случай я добавила голубого охранникам. Не потому, что боялась за нас с Нэлом: хотелось, чтобы Керер подольше не замечали. Несколько минут отчаяния за множество грехов — ничтожное наказание, так я и не господь бог и даже не Сиале.

— Она потом будет помнить сам разговор? — забеспокоился Нэл.

— Это же не провалы в памяти, это эмоции. Скоро мьесса Керер снова начнёт здраво рассуждать.

— И нас переедет грузовик.

— Ты заразился моим пессимизмом? — хмыкнула я. — Нет, она не настолько мстительна. Зачем ей напрасно рисковать? Мы пообещали молчать, проще оставить нас в живых, чем допустить международный скандал и лишиться власти. Мьесса Керер политик.

— Именно, — Нэл распахнул передо мной дверцу машины. — Политик предпочтёт устранить потенциальную опасность. Газетчиков просто припугнёт, а на иностранные государства ей плевать.

— Не начинай, — в который раз запротестовала я, усаживаясь на пассажирское сиденье. Этот спор мы вели с Амьера и до сих пор не пришли к единому решению. — У нас всё равно нет иного выхода.

— Отправить копии писем в посольства прямо сейчас, — Нэл завёл двигатель. — А после пойти в редакцию «Новостей Хитара» и рассказать о произошедшем парочке журналистов.

— А о смерти Мирона тоже рассказать? Мёртвым-то нам будет всё равно, а живым придётся отвечать за убийство.

— Самооборону.

— Так нам и поверят. И потом, Нэл, — я вздохнула, — мне очень не хочется позорить свою страну. К тому же мы пообещали Керер молчать.

— Потому что иначе уже сидели бы в тюремной камере, — усмехнулся он. — Я там был, мне не понравилось. Ладно, давай надеяться на хорошее. Керер действительно не дура, должна понять, что мы не блефуем. Поехали знакомиться с родителями.

Глава 29

Особняк за старинной чугунной оградой я точно когда-то видела. В районе университета все улицы были застроены такими солидными, представительными домами. Наш автомобиль остановился на лужайке перед гаражом. Сердце в груди начало колотиться как бешеное. Меня никогда не знакомили с родными: Ширан был сиротой. А у Нэла и отец, и мать, и брат…

— Уна, пожалуйста, успокойся, — улыбнулся мне Нэл, помогая выйти из машины. — Ты перед расстрелом так не дёргалась. Неужели свекровь страшнее наставленного пистолета?

— Намного, — честно призналась я.

Нэл обнял меня:

— Не стоит так волноваться. Мои родители замечательные, и они всегда хотели дочку.

— С двумя сердцами, — буркнула я под нос. — Ты на всякий случай багаж из машины не вытаскивай, вдруг придётся ехать в гостиницу. И вообще сейчас слишком рано для гостей.

— Так это для гостей, а мы вернулись домой.

Лужайка подступала к самому дому, у парадного входа росли две пушистые туи. Бронзовая ручка на двери была в виде тигриной головы, я смотрела на неё так, словно тигр может ожить и укусить. Нэл оценил ситуацию, подхватил меня на руки и внёс в дом. Внутри всё оказалось таким, каким и представлялось: обжитым, милым и уютным. Но долго рассматривать прихожую мне не дали.

— Нэл! — по лестнице сбежал молодой широкоплечий мужчина. — Чёрт тебя задери, живой!

— Уна, познакомься: это мой брат Мэлис, — представил мужчину Нэл. — Брат, умерь пыл. Уне и так не по себе.

— Уне? — знакомые лазурные глаза внимательно оглядели меня. — А как же?..

— А Алина меня задёшево продала, к тому же врала о ребёнке. И к лучшему. Прошу любить и жаловать: Леуна Ай-Руж, моя жена.

— Ещё не жена, — возразила я и протянула Мэлу руку. — Извините, что я в таком потрёпанном виде. Мы третий день в дороге. Рада познакомиться, мьесс Рекре.

Он настороженно пожал руку и переспросил:

— Айруж?

— Ай-Руж. Я наполовину сиа.

Нэл рассмеялся:

— Что-то мне это напоминает: сразу видна родная кровь. Брат, Уна не полукровка в обычном понимании этого слова. Она уникальна, и к тому же целитель. Но это очень долгая история.

— Люблю долгие истории, — уже приветливее улыбнулся Мэл. — Пожалуйста, мьесса Ай-Руж, проходите. Нэл покажет вам комнату, а потом ждём вас к завтраку. Разговоры потом.

— Всё будет хорошо, — шепнул мне на ухо Нэл. — Я за нашими вещами.

* * *

— Это ужасно, — мьесса Рекре, намного более смуглая, нежели её сыновья, стиснула тонкие пальцы. — Нэл, вы выжили просто чудом!

— Главное, что выжили, мама. Всё уже позади.

После завтрака мы перебрались в гостиную. Моя первоначальная оторопь прошла: родители Нэла держались очень дружелюбно. Это не было притворством или вежливостью: ореолы над профессором Рекре и его женой светились васильковой нежностью.

— Ничего себе позади, — Мэл повертел в руках пухлый запечатанный конверт. — Хочешь сказать, что от несчастного случая вас защитит вот эта бумажка?

— Мы очень на это надеемся, — Нэл обнял меня. — Подробностей вам лучше не знать, но это одна из семи копий, остальные в надёжных местах. Если с нами что-нибудь случится, вскройте первый конверт и выполните инструкции.

— Я тоже надеюсь, что правитель Хитара оставит вас в покое, — задумчиво произнёс профессор Рекре, худощавый подтянутый мужчина с проседью в густой шевелюре. — Только по иной причине. Самооборона или нет, но вы убили человека и теперь вынуждены молчать. Госпожа Керер прекрасно это понимает. Вы для неё больше не опасны.

— Нэлор, по-твоему, лучше было дать убить себя?! — встряла мьесса Рекре.

— Конечно, нет, дорогая. Просто ситуация очень серьёзная. Возможно, какое-то время за нами будет следить служба безопасности, нужно понимать это и не совершать предосудительных поступков. И ещё: Нэл, прости, что я вмешиваюсь в столь деликатный вопрос, но вам с Леуной следует как можно скорее оформить официальные отношения. Хотя бы для того, чтобы фамилия Ай-Руж не привлекала ненужного внимания.

— Это решать Уне. Я обещал её не торопить.

Профессор внимательно посмотрел на меня:

— Леуна, вы ведь дочь профессора Тевора?

«Приёмная», — по старой привычке хотела ответить я и запнулась. Надо рассказать. Чем дольше откладываешь, тем хуже.

— Вы должны знать. Я один из отцовских экспериментов, гибрид человека и сиа. С виду я человек, но у меня три сердца… теперь только два.

— Одно из её сердец погибло, пока целитель занимался мной, — произнёс Нэл. — Я трижды обязан Уне жизнью. Поэтому, если вы оттолкнёте её, потеряете и меня.

— Боже мой! — ахнул профессор Рекре. — Тевор всё-таки был гением! Но как вы можете