Сигнал иного порядка - Софья Андреевна Мироедова

о себе была не лучшего мнения. Сколько раз Вика прокручивала в голове, что было бы, если бы она не выпила лишнего, если бы не поддержала выбор лодки с гибридным управлением, если бы они не поехали смотреть на Мартена, если бы не оказались на воскрешении Нафрит, если бы… Эти «если бы» первые пару дней роились в голове, грозясь свести её с ума.

– Это случилось, – Вика развела руками.

– Твоё здоровье, память, всё в порядке? – заботливо спросила мама.

– Да, никаких проблем, – она решила не посвящать родителей в свои сомнения.

– Пять часов, – продолжал отец.

– Уймись уже, ради бога, – позвала его мама.

– Конечно! Теперь понятно, почему ты бросила этого негодяя.

– Я его понимаю, – его жена тяжело вздохнула. – Я благодарна ему.

Вика кивнула.

– Что теперь? Приедешь к нам? Переведёшь дух? Ты где? – расстреливал её вопросами отец.

– Я решила поменять работу. Полечу в колонии.

– Может, сначала домой? – папа настойчиво смотрел на дочь.

– Нет, я уже на станции. Корабль отходит сегодня.

– Не слишком ли поспешно? – забеспокоилась мама.

– Мам, я уже всё решила. Если бы не воскрешение, вы бы так не переживали.

– И то, правда. Она давно хотела в колонии, – папа посмотрел на маму.

– Да, – улыбнулась та. – Колонии всегда были твоей мечтой. Помнишь, как ты собирала фигурки инопланетных животных в детстве?

– Что за работа?

– Это исследовательская миссия, – Вика тянула, не находя в себе сил, выложить всё разом.

– Уж не к Кеплера ли? – нахмурился отец.

– К Кеплера, – кивнула дочь.

– Вот вертихвостка! – его глаза заговорщически прищурились. – Знала ведь, чего ждать.

– Ты всегда говорил, нужно быть на острие, – подыграла ему Вика.

– Кеплер сейчас – это главный фронтир, – объяснил он супруге.

– Да знаю я, – отмахнулась мама. – Он про этот Кеплер мне уже все уши прожужжал! Там ведь рассчитывают найти разумную жизнь?

– Они пытаются с нами связаться! – воскликнул папа.

– Вика, ты точно не хочешь передохнуть у нас? Щенки уже выросли, забот сейчас почти нет.

– Мам, корабль отходит сегодня. А экспедиция начнётся через пару недель. У меня просто нет времени отдыхать.

– Что там Рудольф Абель? – кивнул папа. – Достойный человек? Он совершил много открытий, светоч науки!

– Доктор Абель, – начала Вика, ища верное описание. – Исключительный человек.

– Я так и думал.

Они проговорили ещё час, подливая себе чаю. Родители показали подросших щенков, которые прилежно выполняли команды и были готовы разъехаться по новым хозяевам. Последние десять лет родители, не рассчитывая дождаться внуков, посвятили себя разведению фокстерьеров. Питомцев у них было немного, зато все были обласканы и любимы несмотря на присущую делу строгость воспитания и отбора. Обменявшись всеми новостями и нашутившись всласть, они попрощались. Вика обещала выходить на связь хотя бы раз в неделю и рассказывать всё возможное о миссии, конечно, с учётом её высокой секретности. Отключив голограмму, она ещё долго сидела в кресле, утирая слёзы и убеждая себя в правильности сделанного выбора.

Виктория набралась сил и приступила к сборам. Она решила оставить всё немногое, что брала с собой на Универсариум. Едва ли ей пригодились бы лёгкие платья и нехитрая косметика. Вместо этого она заказала на станции новый базовый гардероб для холодного климата и села у зеркала, размышляя, не отрезать ли свою медную косу. Длинные волосы в экспедиции были непрактичны.

Рассматривая своё лицо, она вдруг застыла. В уголках глаз едва заметными штрихами наметились морщинки. Раньше их там не было. Их там в принципе быть не могло. Вика села ближе, включила на зеркале увеличение и начала дотошно рассматривать кожу. После поверхностного исследования были обнаружены тонкие складки у губ и носа, чуть заметная запятая над правой бровью. Она начинала стареть? Почему? Неужели процедура воскрешения как-то повлияла на изменённые при рождении гены? Невозможно.

Виктория посмотрела на руки – заметных изменений она не нашла, но кожа стала чуть суше. Она разделась и обнажённая начала крутиться у зеркала в поисках других отражений старения.

Потратив на исследование тела большую часть оставшегося времени, Вика отбросила идею о стрижке, надела утеплённое платье и вышла из номера. За новыми вещами она планировала зайти по дороге. Заодно нужно было пообедать, неизвестно, чем будет кормить её Абель на корабле. Она сильно сомневалась, что его гостеприимство выйдет за границы первой встречи.

17 Рудольф

Рудольф так и не смог превозмочь джетлаг. Странно, это слово появилось в 20-ом веке вместе с путешествиями самолётом по Земному шару, но так и не сменилось на более современное. Он не мог спать ночью, и его клонило в сон днём. Легко было бы пренебречь условностями, но все его встречи были выстроены по общему времени СС.

Абель не сомкнул глаз с вечера, хотя шёл уже седьмой час утра. Он мысленно продолжал разговор с Голицыной. Казалось, в ней не было ничего особенного, но внезапно она ухватила его внимание. Одновременно напомнив об Адель и предложив нетривиальную интерпретацию сигнала.

Он давно не вспоминал о смерти жены, об обстоятельствах. Это случилось тринадцать лет назад на третьем году жизни на Трапписте-1 e и на втором испытаний их нейросети. Адель получила финансирование, предложив разработать конфигурацию памяти на мемристорах. Этот подход был недооценён исследователями прошлого, переключившимися на квантовые методы вычислений. Она предлагала сочетать эти их – вести прогнозы, не теряя памяти.

Мемристор, в отличие от классического компьютера, где процессор и память исполняли отдельные роли, одновременно хранил и обрабатывал данные. Он запоминал предыдущие состояния, даже если был обесточен. Здесь можно было провести параллель с мозгом. Очень долго считалось, что невозможно объединить технологию мемристоров и квантовых компьютеров, ведь один работает с классической физикой, а другой – с физикой частиц. После того как Татьяна Ф. Шмидт открыла свой закон интерфейса, стало очевидно, что многие из общепринятых норм как физики, так и математики, можно было трактовать совершенно иначе.

Это и допустила Адель в своей разработке – объединила классический мемристор и квантовые вычисления. Проводя процессы параллельно и неотделимо друг от друга. Она сделала квантовые вычисления подсистемой мемристора. Это было их личным маленьким прорывом. Единственным минусом стала хрупкость серверов. Они не нашли, как изолировать матрицы от внешнего воздействия, чтобы сделать устройство мобильным. Поэтому истиной мемристорной нейросетью была лишь их модель в лаборатории на Трапписта-1 e, закупоренная в несколько слоёв прочнейших материалов и располагавшаяся в отдельном куполе. Они освоили грант, однако технология не пошла в мир – оказалась слишком неповоротливой.

Это не остановило Адель.

Если Рудольф в то время занимался астрофизикой и физикой частиц в применении