Осколки мира. Том 2. Рыцарь мечей - Ник Гернар

— Что это за твари в наростах? Мы в первый раз таких видели!

Женщина, пахнув горько-сладкими духами, придвинулась ко мне.

— Щитовники! — ответила она. — Наши разведчики уже встречали их. Причем сразу в нескольких пустошах, значительно удаленных друг от друга. Но так близко к городу они подошли в первый раз.

— А как там Биосад?

София усмехнулась.

— Не считая варварского вторжения в лабораторию — нормально. Но, думаю, это все лучше обсудить позже, когда прилетим.

Я кивнул. Но не удержался и, еще раз наклонившись к ее уху, сказал:

— Это был не Биосад!

София удивленно взглянула на меня. Нахмурилась.

— С чего вы взяли? Это просто предположение, или есть какие-то факты?

Я коварно улыбнулся.

— Думаю, это тоже будет лучше обсудить позже.

А потом добавил:

— А ваша религиозная деятельность в ТЦ — это прикрытие или хобби?

София хмыкнула. Смерила меня взглядом.

— Запомнили, значит? Не поверите, но религиозная деятельность в данный момент официально является моим основным местом работы. А вот это, — обвела она взглядом вертолетную кабину. — как бы мое хобби и социально полезная активность.

Я только головой покачал.

Нет, серьезно? Она и правда самая настоящая церковница?

Даже подумать было страшно, что за винегрет у нее в голове, и как посты с молитвой в ее системе ценностей совмещаются с отстрелом юрок, пространственными разломами и генетически измененными людьми. Но, вероятно, я просто отстал от жизни.

Вскоре мы добрались до ТЦ.

Приземлились на небольшой площадке в отдалении от автомобильной стоянки, где нас уже ждал неприметный серый автомобильчик с помятым капотом и серебряным крестиком на носу. На месте водителя никого не было — несмотря на внешнюю простоту, машина управлялась автопилотом.

Подбросив Женьку и Егора к отелю, мы с Софией отправились в штаб-квартиру ЦИР, чтобы обсудить дальнейшие планы сотрудничества.

Пока машина разворачивалась на перекрестке, пропуская то пёструю ватагу молодых парней с какими-то эксклюзивными винтовками с кучей непонятных мне навесов и приспособлений на стволах, то возвращавшихся с работы ночных бабочек с потекшим макияжем, София решила обозначить основные пункты, которые нам предстояло решить на сегодняшней встрече:

— Сейчас приедем на место, и я первым делом отдам вам карту со всеми выплатами. Так что рекомендую сразу сходить в банк и привязать ее к вашим биометрическим данным со специальной пометкой «вариативная верификация» — так делают все измененные, которые планирую дальнейшие трансформации. Ваше личное дело в полном порядке, документы оформлены, так что никаких проблем с этим не будет.

— Отличные новости, — одобрительно кивнул я.

— Второе — вы расскажете мне про нападение на лабораторию. Все, что вы знаете, со всеми подробностями и догадками.

— Есть, мэм, — хмыкнул я.

Она строго зыркнула на меня.

— Третье — вы прямо сейчас перестанете шутить и наш разговор будет исключительно серьезным.

— А вот это вряд ли, — отозвался я. — Видите ли, с моей работой нельзя без юмора. Если ко всему подходить исключительно на серьезных щах, так и свихнуться недолго. Так что манера иронизировать и подшучивать настолько прочно прописывается в кодах центральной нервной системы, что срабатывает непроизвольно на уровне рефлексов.

София недовольно поджала губы.

— Ладно, как-нибудь переживу… Четвертое — ваше новое задание… — тут она не выдержала. — Слушайте, вы на меня теперь так посматриваете, как одержимый на пастора с молитвенником. У вас какие-то проблемы с церковью?

Я улыбнулся.

— Просто в первый раз сталкиваюсь с тем, чтобы один человек работал… скажем так, в настолько противоположных ведомствах.

— Церковь — это серьезный и опасный инструмент, — сказала София после некоторого молчания. — Всегда была, есть и будет. Сейчас очень многие ее недооценивают, и совершенно напрасно. Вы знаете, что Нейротик на заре своей деятельности дважды чуть не обанкротился из-за того, что фармакологические и анти-эйдж компании, объединившись, профинансировали соответствующую активность в разных конфессиях? — рассказывала она, в то время как за окнами нашего авто медленно проплывали недавно открывшиеся закусочные и пивные. — Репликантов объявили вне закона, им запретили посещать религиозные обряды и принимать в них участие, за репликантов можно было молиться только как об усопших и тому подобное. Устраивались целые демонстрации с яркими лозунгами, появилась организация радикально настроенных исламистов, которые начали охоту на людей, прошедших репликацию. И все это длилось до тех пор, пока действующий папа Римский Августин Первый не заявил со своей кафедры, что гонения на репликацию есть великое заблуждение и ересь, точно так же, как и добровольный отказ от медицины. Он сравнил старое тело с гниющей рукой. И сказал, что нет греха умереть от гангрены, если нет возможности ее вылечить. Но если человек прибегнул к помощи хирурга и избавился от гниющей конечности, заменив ее протезом, в этом также нет греха. Так почему некоторые христиане позволяют себе клеймить тех людей, что имеют возможность избавиться от гангрены старости, и воспользоваться протезом молодого здорового тела, созданного искусственно в лабораторных условиях точно так же, как создаются в мастерских титановые суставы и зубные импланты. И плотина неприятия рухнула.

— Интересная история, — отозвался я. — Поучительная.

— В самом деле? — скептически усмехнулась София. — И чему же она, с вашей точки зрения, учит?

— Что если бы Иуда прошел школу современного маркетинга, он бы продал Христа не за тридцать серебряников, а за тридцать процентов акций, и вдобавок стал бы официальным сооснователем христианской церкви, — хмуро ответил я.

Глава 17

На каждом корабле найдется своя крыса

Тяжелое дыхание разрывало ему грудь, обжигало легкие и заставляло то и дело откашливаться. Руки, ноги и поясница болезненно ныли. Вся одежда пропиталась потом. Горячие капли катились по лбу и вискам, впитываясь в маску.

Черт с ней. Кто здесь его видит, кроме искаженных тварей?

Тень, он же Андрей, стащил маску с лица, подставляясь теплому ветру и яркому полуденному солнцу, проглядывающему промеж тяжелых ржавых туч. Замедлил шаг и, наконец, совсем остановился. Наклонился вперед, упираясь руками в колени — так дышать почему-то было легче.

Спокойней. Вдох и выдох. И еще раз. И еще.

Он вытер пылающее лицо ладонью в перчатке. Осмотрелся по сторонам.

Когда-то здесь располагалась деревня Авдеевка.

Она почти вымерла к тому моменту, когда в паре километров от нее вдруг возвели большой агрокомплекс «Зозуля». Вот тогда здесь опять появились жильцы, да так много, что двух улиц оказалось слишком мало, и выросли еще три — с красивыми новыми домами, палисадниками и гаражами.

Конечно, все ценное отсюда уже давно вынесли.

Агрокомплекс ободрали до железобетонного скелета, всё оборудование, батареи, осветительные установки, провода и даже стекла