Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

— Что же тогда вечно, Ваше Величество? — Задал вопрос епископ.

— Господь Бог вечен. Святой дух. И когда этот мир одряхлеет и умрёт, он вновь создаст свет. Зажжёт новые звёзды. Вновь зажжёт Солнце. Сотворит Землю, животных, птиц, рыб и нового человека. Может быть лучше, чем мы. Но это будет не скоро. Пройдут эоны времени. И конец света тоже не скоро. Кликуши, которые о нём кричат, просто лгуны и проходимцы. Не верьте им.

— Ваше величество… Ваши слова… Как бы это сказать… — Замялся епископ. Я усмехнулась, взглянула на него.

— Говорите прямо, Ваше Преосвященство, что мои слова, это ересь. Увы, епископ, но это не ересь. Просто я это знаю. — Я вновь погладила стену базилики.

— Вам об этом сказала Дева Мария? — Не унимался епископ.

— Она. И ещё я читала древние книги. Там говорится об этом.

— А что ещё сказала Дева Мария?

— Что мне нужно прибыть к базилике Апостола Петра.

— Зачем? Помолится?

— Возможно. Она прямо зачем, не сказала. Но я всё равно хотела помолится тут.

Я сделала шаг вперёд и зашла внутрь. Оглядывала убранство. Фрески. Старые фрески, потрескавшиеся и потемневшие от времени. Прошла к алтарю. Преклонила одно колено, сложила ладони в молитвенном жесте, закрыла глаза и стала молится.

«Богородица Дева Мария, исполненная благодати Божией, радуйся! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами и благословен Плод, Тобою рожденный, потому что Ты родила Спасителя душ наших».

«Достойно есть поистине восхвалять Тебя, Богородицу, вечно блаженную и пренепорочную и Матерь Бога нашего. Честью высшую Херувимов и несравненно славнейшую Серафимов, девственно Бога Слово родившую, истинную Богородицу, Тебя прославляем, Матушка».

Читала молитвы и начала впадать в некое состояние. Поняла, что сейчас она вновь придёт ко мне. Появился свет. Он словно шёл отовсюду. Почувствовала блаженство. И вновь я словно маленькая девочка. Мамины руки. Мамины объятия.

— Здравствуй, дитя моё. — Услышала я ласковый голос матери своей.

— Мама.

— Не плач, Сашенька. Хочу сказать тебе, что здесь лежат не мощи Апостола Петра. Здесь лежат останки римлянина по имени Антоний Марк Максимус. Он тоже был христианином и умер мученической смертью. Но кроме него, здесь располагалось римское кладбище.

— А где же тогда лежит Апостол?

— Я покажу тебе. Смотри внимательно. Это улица возле базилики. Ты её видела. Пройдись чуть дальше. — Передо мной возникла улица. Словно я оказалась за пределами базилики. Женщина, похожая на мою матушку вела меня за руку. Мы шли с ней. — Видишь дом, с лепниной?

— Вижу, Матушка.

— Заходим. — Мы прошли калитку, словно она дым. Никакого сопротивления, хотя я напряглась сначала. — Двор выложен плитами. Вон там в самом дальнем углу. Вот под этой плитой лежит Пётр. Симон, сын Ионин, Кифа, то есть камень, как его назвал Христос. Его нетленные мощи тут. Дитя моё, заберёшь себе то, во что он облачён. Увезёшь с собой.

Я смотрела на плиту. Она отличалась от остальных, которыми был выложен дворик дома. Все плиты имели форму квадрата и только эта плита была прямоугольная. Как раз в рост человека. В какой-то момент, я увидела мужчину в возрасте. С бородой. На нём была римская тога. Он стоял на той плите, на которую мне указала Богородица. Стоял, смотрел на меня и печально улыбался. И всё вокруг заливал яркий свет.

— Саша, тебе пора. — Услышала я голос Матушки. — Ты должна покинуть базилику. Её время вышло. Она просто ждала тебя. Чтобы ты прочитала в ней последнюю молитву. А теперь покинь её, дитя моё. Она начнёт сейчас разрушаться.

Я открыла глаза. Всё так же стояла перед алтарём, приклонив одно колено. Руки в молитвенном жесте. Удивительно, но слёз не было. Я встала. Оглянулась. Позади меня на коленях стоял народ и молился. Тут был и епископ Эрар де ла Марк. Священник, которого я встретила при входе в базилику. Мои сержант-дамы, палатины, за исключением Аббаса и Айтан. Герцог Ульрих Вюртембергский, ещё какие-то не знакомые мне совершенно люди, наверное, горожане.

— Всем быстро покинуть базилику. — Громко крикнула я. Народ замер. Перестали молится. Я подскочила к епископу, подняла его за руку на ноги. — Быстрее, Ваше Преосвященство.

— Почему, Ваше Величество? — Он был шокирован от быстрого перехода. То благоговение и религиозная нирвана, то крики и его чуть ли не взашей выталкивают из божьего храма.

— Базилика сейчас начнёт разрушаться. Надо срочно её покинуть. Все вон из базилики.

Что-то зашуршало. Я оглянулась. С потолка посыпалась толи штукатурка, толи пыль или песок. Непонятно. Потом раздался треск и вниз рухнуло несколько каменных блоков. Кто-то завопил: «Спасайся!» И народ ломанулся к выходу. Там началась толкотня.

— Палатины! — Крикнула я. — Сержант-дамы, Герцог, наведите порядок. Быстрее иначе нас всех завалит. — Опять затрещало. Раздался какой-то глухой гул. С потолка обвалилось на алтарь ещё несколько каменных блоков. Перед моими глазами, по стене побежала трещина, стала расширятся. Герцог грозно заорал на тех, кто толпился возле выхода. Там создалась давка. Несколько человек застряли, не давая выйти остальным.

— Стадо баранов! — Крикнул Богдан и выхватил плеть. Остальные палатины тоже схватили свои плети. Ещё пара блоков упало на алтарь раскалывая его и поднимая каменную пыль. Несколько рыцарей герцога принялись растаскивать обезумевших людей. Сержант-дамы тоже суетились, кого за шиворот, кого за ноги растаскивали, а кому в бубен или по шее били. При этом отчаянно ругались, наплевав на то, что они в святом месте. Я продолжала удерживать под руку епископа. Священник молился. Наконец, толпу растащили, стало свободнее.

— Матушка выходи, путь свободен. — Подскочил ко мне Божен.

— Быстрее, Ваше Преосвященство. — Я потащила епископа на улицу. — Божен, Илья, хватайте этого малохольного и тащите из базилики. — Я кивнула на священника, который продолжал стоять на коленях и молится. Парни подхватили его под руки и вынесли на улицу. Мы отбежали подальше от базилики. Стоял гул и треск, крыша базилики стала обваливаться внутрь. Потом от стен стали откалываться куски. Вскоре все утонула в огромном облаке пыли. Я стояла, держа епископа под руку, и смотрела на то, что осталась от древней базилики. Народу было вокруг море. Вся площадь занята. Люди, глядя на остатки базилики молились. Кто-то плакал.

— Почему она разрушилась именно сейчас? — Спросил меня потрясённый епископ.

—