Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

Так что ноги сами понесли меня туда. На свежее мясо у меня нюх работает не хуже, чем у собаки, а тут еще и я увидел, как дым поднимается.

Вышел на рынок, тот самый, у стадиона. Люди тут чем-то торговали, еще что-то. Двинулся туда, решил прицениться.

Да самый обычный рынок. Одеждой торгуют, камуфляжем в том числе. Книжный развал имеется, что совсем забавно, если учесть, что бумажные издания в наше время уже умерли. А тут даже журналы глянцевые продают, старые выпуски. На случай по-видимому, если кому-то захочется о старой жизни вспомнить.

А у них другое применение есть, это тоже помнится. Сверни пару трубкой, запихай под одежду, и ни один зомби их прогрызть не сможет.

Прошел практически через весь рынок, причем меня зазывали, предлагали посмотреть товар, но я внимания на это не обращал. К моему удивлению оружия не увидел на рынке вообще, и лекарствами тут тоже не торговали. А я-то ждал, что раз у нас постапокалипсис, то на развалах все будут кричать и зазывать: оружие, наркотики, девочки, поддельные документы и прочее.

Скоро увидел палатку, самую обычную, мангалы и грузного дядьку кавказской внешности. Высокого, здоровенного при этом, в плечах меня шире раза в полтора. Борода длинная, чуть ли не по грудь, волосы кудрявые во все стороны. Он суетился над одним из мангалов, раздувая угли с помощью опахала.

Что ж, пора узнать, сколько денег мне выдал полицейский. Хватит у меня на порцию или нет?

Уверенным шагом я двинулся туда и остановился, когда увидел над палаткой грифельные таблички, на которых белым мелом были нарисованы цены. И судя по меловым разводам на местах, где были цифры, они тут периодически менялись. Интересно, у них здесь государственное регулирование? Или каждый сам себе цены ставит?

Не знаю.

Но если верить ценам на табличке, то порция свиного шашлыка стоила двадцать рублей. Немало, наверное, почти треть суммы, которую мне выдали. А куриного — всего десять. Ну да, куры размножаются быстрее и так долго их откармливать не надо.

И это интересное. Получается, они и животных держат.

— Здорово, — подошел я ближе и сам не знаю зачем, спросил. — Мясо свежее?

— Зачем обижаешь, брат? — спросил кавказец, и я сразу же по акценту понял, кто это — армянин.

А ведь их наверняка вглубь России много ушло. Потому что на Кавказе тоже сейчас фронт, где ебашатся с турками, которые с начала века вспомнили о концепции Великого Турана и решили объединить земли под своей властью. Претендуя при этом и на русское Поволжье.

— Свежее, свинку только сегодня зарезали, — продолжил он. — Своими руками вот, как с утра встал.

— Порцию свиного дашь? — спросил я. Можно было сэкономить, но не хотелось.

Подумалось о том, что нужно было спросить: сколько будут платить мародерам в Феодосии. Это же, считай, как контракт подписываешь и головой при этом рискуешь. Значит и зарплата должна быть достойная. Как бы не продешевить.

Нет, надо вживаться в роль. Раз тут система не бартерная, а торгуют за деньги, значит, их надо заработать. Понятное дело, что моя цель — сделать так, чтобы эти деньги в конце-концов не стоили бумаги, на которой печатаются. И так и будет, когда я уничтожу структуру «Воронов».

Но пока, раз уж я притворяюсь одним из них, надо зарабатывать. Этого того стоит хотя бы для того, чтобы порадовать себя порцией свиного шашлыка. В цивилизацию попал, можно сказать.

— Конечно, брат, — ответил он, посмотрел на меня хитро и спросил. — Вино к шашлыку будешь?

— Если только с тобой выпью, — ответил он.

— А, хитрый, обмануть меня хотел, — он улыбнулся. — Знаешь традицию, что если со мной, то в счет не поставлю. Но ладно, выпью с тобой, почему нет. Сейчас будет, дорогой, только еще жарить поставлю.

И действительно, он дождался, пока угли раскалятся, после чего принялся накалывать мясо на шампуры. Делал он это быстро и четко, я аж загляделся. Вот, наверное, четкий армянин, чтит традиции и о национальных блюдах не забывает.

Закончил быстро, поставил мясо на огонь, вытер руки полотенцем и отошел. Я тем временем вытащил из кармана деньги, взял одну купюру в двадцать рублей — что-то подсказывало мне, что мелочь пригодиться может быть. Свиной шашлык по нынешним временам, считай — роскошь. Остальное наверняка можно дешевле прикупить.

А что мне еще надо? Белье чистое: трусы, носки, футболку какую-нибудь. Шорты или трико, может быть. Ну и помыться-постираться. А то не мылся я с тех пор, как детский лагерь покинул.

Да, это всего три дня назад было. А сейчас ощущение такое, будто вся жизнь прошла. Более того, я как будто в другом мире оказался. Где ходят бумажные, пусть и такие вот эрзац-рубли, и на улицах торгуют шашлыком.

Он вернулся с тарелкой, на которой было два шампура с шашлыком, бутылкой вина и двумя чашками, самыми обычными, поставил на столик. Протянул ко мне руку, и я сунул в нее купюру.

Армянин зачем-то осмотрел ее, помял, после чего сунул в карман.

— А чего это, уже фальшивые печатать стали?

— Да привычка, брат, — он усмехнулся. — У меня сеть кафе была тут, шашлык подавали. А до этого, не поверишь, сам на рынке стоял. И теперь стою.

— Ну да, возвращение к корням, — ответил я.

— Да, знаешь, я даже счастлив этому. А-то бизнес-шмизнец, тут кредит платить надо, там аренда, голова болит. А здесь спокойно, — и внезапно совершенно без акцента продолжил. — И готовить я люблю. А для хороших людей готовить — почему нет?

Рисовался, похоже, специально такую манеру держал. Может быть, он клиентов приманивает так? Кто знает? На колорит работает.

Он набулькал вина из открытой бутылки в два бокала, после чего сказал:

— Армянское, правильное вино! Для своих держу. Давай выпьем, и кушай, дорогой!

Мы чокнулись, и я сделал несколько глотков вина. Оно оказалось красным, сухим, терпким и при этом густым каким-то что ли.

Я взялся за шампур и откусил мясо. Да, если в вине я ничего не понимаю, то шашлык и есть шашлык. Сочный и очень вкусный. Маринованный тоже в меру, и луком не воняет, что само по себе хорошо. Так что кусок я прожевал и проглотил сразу же. Потом еще один, и решил немного остановиться, растянуть удовольствие.

— И как дела идут? — спросил.

— А как дела могут идти у того, кто честно работает и не наебывает? — он хмыкнул. Продолжение могло быть любым от «хуево», до «очень хорошо». — Нормально