Седьмой царевич 2 - Иван Шаман

— Ну это просто. Сорока! — крикнул я, и обезьянка тут же подбежала, держа в зубах огрызок яблока. — Иди сюда, мериться будем.

— Ой, так ведь это макака! А одёжка для детей! — возмутилась продавщица, но увидев у меня в руке нож, тут же заткнулась. Хотя ничего такого я в виду не имел, просто померив верхнюю часть и убедившись, что она нормально подходит, распорол снизу, чтобы пролез хвост и жопу не закрывало.

В результате уже через пять минут довольная и согревшаяся обезьяна щеголяла в детском розовом комбинезоне, чем вызывала ещё больше внимания со стороны прохожих. Я даже устал отбиваться от предложений сфотографироваться с милой обезьянкой. Надо ей будет накидку сшить, или прямо на комбезе надпись сделать — «Фото за еду».

— Ого, как ты своего питомца приодел, — удивилась Аня. — Решил её у себя навсегда оставить? Я думала это временное явление.

— Пока ничего не решил, кроме того, что хочу хорошо провести с тобой время, а она пусть пока погуляет, благо тепло одета, — заявил я, поцеловав девушку, повисшую у меня на шее.

— Думаю, твой директор по маркетингу, и главная секретарша сумеют выделить в плотном графике пару часиков, — ответила Аня, и, выставив тринадцатую за порог, мы плотно занялись друг другом. А когда через два часа, уставшие, но довольные открыли окно, обезьяна куда-то пропала.

— Сбежала? — расстроенно спросила девушка. — Может, она замёрзла и решила спрятаться где-то на чердаке?

— Может быть. А может, кто-то из соседей впустил к себе. Она в любом случае не пропадёт, — ответил я, а самому было неприятно и немного тревожно. И это чувство только усилилось, когда я включил телевизор.

— … в эфире новости Кубани, — произнесла миловидная женщина-диктор в строгом костюме. — Вчера вечером в Сочинском заповеднике произошла поломка ограждения, в результате сбежало около тысячи обезьян. Была разгромлена лаборатория испытания вакцин и пропал сотрудник. Директор питомника, профессор Филимон Ченжерштейн, прокомментировал ситуацию следующим образом:

— … Это катастрофа не только для нас, но и для всего научного сообщества Российской Империи, и, не побоюсь этого слова, — мира! — воздев палец к небесам, говорил хорошо знакомый учёный. — Мы должны как можно быстрее вернуть наших питомцев, чтобы избежать жертв среди невинных животных…

— Тем временем произошло нападение обезьян на продуктовый рынок Адлера, ущерб оценивается в сотни тысяч рублей, есть пострадавшие и раненые, — дополнила диктор. — По факту исчезновения сотрудника и поломки ограждений было возбуждено уголовное дело.

— Не могла она убежать к сородичам? — спросила Аня.

— Слишком далеко. Да и как бы она узнала о происходящем? Тоже новости посмотрела? — покачав головой, ответил я и уже собирался переключить, как попался другой интересный сюжет.

— На международной арене широко обсуждают факт нового закона, введённого в Соединённых Штатах — новая роялистская грин-карта, с подъёмными при переезде. Конгресс утвердил бонусы в размере ста тысяч долларов для лиц королевских кровей. Десять тысяч для княжеских и три тысячи для остальных категорий, с предоставлением вида на жительство и освобождением от налогов на срок до десяти лет.

— Вот я понять не могу, почему весь мир начал с ума по дворянам сходить? Ладно у нас чуть страна не развалилась, вот и достали из тёмного кровавого чулана железные скрепы, — вздохнув, проговорила Аня. — А чего американцам-то не сидится, у них никогда своих дворян не было? Хоть некоторые Штаты и называются графствами.

— Всякое может быть… — пожав плечами, ответил я. Мне настоящая причина была очевидна — поиск людей со способностями. Или, вернее сказать, тех, кого примет скрижаль. А это значило, что и у наших прямых противников есть своя каменная табличка. Как и у британцев, и у палестинцев.

Выходит, их как минимум четыре, а, скорее всего, больше. Если они одинакового размера, то в каждой по двадцать пять символов. Уже сотня. И в одной из них может попасться нечто такое, что станет ультимативным оружием, с которым не смогут справиться ни танки, ни самолёты. Потому что символы меняют саму реальность.

— Обострился кризис на ближнем востоке, — тем временем диктор освещала мировые события. — Серия терактов на землях Арабских Эмиратов и Кувейта продолжилась в Ираке. По всему побережью взрываются и горят нефтяные хранилища, цена на нефть превысила отметку в двести двадцать долларов за баррель. Страны аравийского полуострова обвиняют друг друга в терактах. На границе Ирана и Ирака возобновился крупномасштабный военный конфликт.

— А хорошие новости есть? — недовольно поморщилась Аня.

— Ну, для нас это как раз хорошие новости, — хмыкнул я, выключая телевизор. — Нефть подскочила до небес, денег в казну будет идти столько, что даже при всём желании не разворуют, подавятся. Даже до народа сколько-то дойдёт.

— Что-то ты не очень веришь в нашу власть.

— О нет, я как раз в неё сильно верю. Но есть нюанс, — усмехнулся я. — Когда у тебя в правительстве большая часть олигархи из нацменьшинств, или вовсе из людей с двойным гражданством, рассчитывать на то, что они будут оставлять деньги внутри страны, несколько странно. Но и запретить просто так не выйдет, они будут изгаляться как могут, проводить в депутаты нелюбимых родственников, сажать вместо себя подставных лиц, а деньги вывозить в виде бриллиантов в соли или воде. От этого никак не уйти. Человек вообще существо крайне изворотливое.

— Ого. Ну можно же… запретить выезд? — предположила Аня.

— И они воспользуются водными границами, или благовидным предлогом вроде международного экономического форума.

— Ну тогда… запретить иметь недвижимость зарубежом?

— Они найдут выход, поверь, — обняв сзади Аню, пока она прихорашивалась у зеркала, ответил я. — Сделают всё на подставных лиц, с документом, подтверждающим их полное право при переезде. Вариантов сотни. Так что наследственное дворянство со службой в армии — не худший выход.

— Я только оделась, а ты меня опять раздеваешь? — с улыбкой повернулась ко мне Аня. — Кажется, князь ненасытен в постели?

— Ну, если кровать тебе надоела, у нас есть ещё множество других вариантов. Например,стол, или ванна.

— Извини, не сегодня, — вознаградив меня долгим поцелуем, ответила девушка. — Ты вот скинул на меня работу с секретарями, и у меня теперь