Вельруф - Антон Чернов

Те же греческие и римлянские босиком войну воевали, и отнюдь не из-за “хреновых технологий”. Просто статистически подвижность — важнее. Рыцари с их сабатонами — так это чисто “конная” фишка, причём даже в этом случае больше потому, что пешец как раз по ластам такому коннику и гвоздил, ему с земли по ластам гвоздить удобнее. Посмотрим ещё, в общем, а пока меня и ботинки устраивают.

Ну и тесак со шкуродёром Стоун сделал на загляденье, с ножнами и вообще. В общем — лучше, чем всё, что я мог бы достать дома, несмотря ни на какие технологии. Рукоять тяжёлого сорокасантиметрового тесака была, конечно, не “эргономичной”. Потому что полую трубу такой толком не сделаешь. Но вполне ухватистой, затыкаемой пробкой, а посох туда войдёт, делая вполне пристойную глефу-нагинату, при нужде.

Короче, выходил я от кузнеца, всеми силами борясь с довольством и восторгами, вынужденно признавая, что первые пятьдесят лет у мальчишки — самые сложные. Да и потом, судя по всему, ненамного проще будет.

Но веселье радостью, а у меня вполне конкретные цели. И вообще, если разобраться, так же магия “прямого действия” выходит несколько весомее, чем… А вот додумать я не успел, немного удивившись.

Просто первый раз я действительно шмыгнул, не только “типа никого не видя”, но и не приглядываясь. Ну, копошился там кто-то на площади или просто стоял. Но не до того было. А вот сейчас я видел ожидаемое и… ну как минимум — удивительное.

Ожидаемое было в красной мантии, через площадь наискосок, носило позывной “Мильтен” и отчётливо помахивало мне лапой в стиле “дуй сюды”. Это было если не гарантированно, то более чем ожидаемо после самоварного ржача у ворот: не знаю, “задолбали” или нет маги стражу, но явно не один раз подходили. А выходит, что магическим попам я для чего-то понадобился, этот поразительный и неочевидный вывод я своим могучим умищем осилил. Что хотят — хрен их знает, но как минимум выслушать точно стоит.

Но махать лапой послушнику и вприпрыжку скакать к нему я не спешил, борясь с некоторым офигиванием. Дело в том, что Марвин-Безымянный, о котором я думал полюбопытствовать у знакомых, да и может, поговорить с Избранным попозже — был на замковой площади. Что немного странно. Как и то, что облачён на текущий момент Марвин был уже не в призрачную потёртую кольчугу, а в уже более-менее пристойный, хотя и не полный доспех в красных цветах. То есть, меня неделю не было, а этот шустрик уже обзавёлся стрелой в колене… в смысле, пошёл в стражу. Может, и нет, но что заработал на такой обвес… ну не слишком верится. Хотя возможно. Но в сочетании с пребывании на замковой территории практически нереально, факт.

Но “подвис” я от лицезрения Избранного в несколько меньшей степени, чем от его собеседника. Дело в том, что по площади бок о бок, негромко переговариваясь, шла парочка. Марвин, кстати ластой мне приветливо помахал, да и вектор направление у парочки был ко мне.

Так вот, собеседником Безымянного, со вполне доброжелательным выражением на зверской морде, посверкивая полированными доспехами, был… Мой противник на арене. Причём кивнул на пути в мою сторону, приблизил шрамированную морду к Марвину и явно что-то про меня сказал. После чего с широкой лыбой(!) стукнул Избранного по плечу и деловито потопал к баронскому обиталищу. И его обиталищу заодно: рудный барон Шрам, телохранитель аж самого Гомеза. Тип, которого Скатти Аренный, Пейн всего Старого Лагеря, советовал мне опасаться. И… ни хрена не понимаю, но очень интересно.

Тем временем улыбающийся Марвин дотопал до меня, протянул лапу, которую я пожал.

— Приветствую, Вельруф, — кивнул он.

— И тебе привет, Марвин.

— Про тебя ходит много слухов. И говорят только хорошее, — сообщил Безымянный.

— Кроме случаев, когда врут и говорят гадости.

— Так и выходит, — со смешком выдал парень. — Как тебе? — явно покрасовался он обновкой.

— Очень и очень неплохо, особенно для новичка. Впрочем и я — новичок, — пожал плечами я.

— Но сильнейший мечник Миненталя.

— Если меня так называют — то зря.

— Да-а-а? — ехидно улыбнулся собеседник. — А Марвин говорит иначе. А его называют самым сильным Мечом долины, даже Кор Нодраг из Болотного лагеря, — поморщился парень, потирая предплечье.

— Марвин? — уточнил я.

А после слушал и обтекал. Итак, нашего рудного барона Шрама звали… Марвин. Мало того, он последние пару дней, собственно, как только узнал про Безымянного, оказывает ему… Ну скажем так, дружескую протекцию.

— Говорит, что я похож на него в молодости, даже спрашивал откуда я родом… Но я, к сожалению, не помню.

При этом, Марвину… ну не сказать, чтобы “дули в жопу”, но парню везло явно не по-детски. Итак, его заприметил и явно был расположен Диего. Если разобраться, то третий человек в лагере, после баронов и магов: в конфликте со стражниками, например, Диего выходил “главнее”. Далее, на следующий день после моего отбытие на дрочилово дянь-тяня Марвину “подворачивается” работёнка. Найти… амулет Нека, да и самого Нека, стражника, пропавшего на днях. И Марвин находит, причём в той самой пещере, которую я “почистил” от кротокрысов. Тело в броне стражника, с амулетом. Броня на Безымянном, кстати, как раз с этого трупана. Судя по запаху — почищенная и отстиранная, ну да не суть.

— А ты понимаешь, Марвин, что всё это очень подозрительно? — как Безымянному, так и себе сообщил я. — “Свернул шею”, как ты говоришь, в пустой пещере…

— Ходят слухи, что Нек подался в Новый лагерь, — заговорщически понизил голос Избранный. — А труп… ну да какое мне дело? Доспех — у меня, — покрасовался он в очередной раз. — Амулет отдал. А настоящий это был Нек или нет…

— Да, совершенно всё равно, — признал я.

В общем, после этого “эпичного квеста” Марвин решил “размяться на арене”. Огрёб от стероидного качка, хотя несколько боёв выиграл. И был замечен Шрамом, который по возрасту действительно годился парню в отцы. А с именем… это я, конечно, отжёг, хотя и сам не знал. В общем, ждёт нашего Избранного путь в стражники, с волосатой лапой его тёзки, судя по контексту.

— И ещё Марвин говорил про тебя, Вельруф, — неожиданно посерьёзнел парень. — Что ты демонически сильный мечник, да ещё и очень умный — победи ты его у всех на глазах, он бы вынужден был…