Вельруф - Антон Чернов

В общем, вопрос раз: проследить или нет? И, скорее… хрен знает. А вот с “заложить” старолагерным… Просто не знаю. Заложу, так и сам лишусь доступа в обход… Хотя ни черта не лишусь. Ну, положим, поставят крепостицу-ворота. Так я всё равно по скалам добираюсь, там крепостей не напасёсси, да и не встанут они на пиках. Так что, пожалуй, заложу. Всё же, хоть бандюги тут все лагеря, новолагерные этими своими “налётами” поступают неэтичнее, как по мне. Так что нахрен “следить”, решил я. Заложу гопников — тот же Марвин от таких же помер, да и вообще.

И тут заметил тройку патруля, вышедшую на мост. И посеменил к ним.

— За Гомеза! — ехидно помахал я рукой знакомой троице.

— О нет, — скорбно вздохнул один из них, хватаясь за меч, тогда как второй просто закатил глаза, выхватывая клинок.

— И кого ты опять притащил?! Мракориса?! — возмущался старший тройки, снимая из-за спины самострел.

Забавно вышло, мысленно поржал я. А если заржу вслух — могут и побить, и в данном случае я бы их даже понял. Я, в принципе, возможно, и отобьюсь… но нахрен нужен конфликт на ровном месте.

— Никого, расслабьтесь, — махнул я рукой. — Но не совсем. Я несколько минут назад видел воров Нового лагеря, два десятка, взбирающихся на холмы во-о-он там, — указал я.

— Там, говоришь? — нахмуренно уточнил стражник, убирая арбалет.

— Угу. Два десятка.

— Это нехорошо, — совершил он потрясающий в своей логичности вывод. — А ты что там делал? — прищурился он на меня. — И не врёшь?

— Природой любовался, — фыркнул я.

— Он — охотник, Ганс, — напомнил его подчинённый.

— А, да, — перестал изображать мента на перепутье стражник.

— А врать мне лениво. Я — предупредил, а дальше сами думайте, — пожал я плечами.

— Благодарю. И нам надо в лагерь, — обратился он к своим подчинённым.

А я просто развернулся и потопал дальше: предупредил, а разборки и резня мне совершенно не интересны. Сами пусть развлекаются. Особенно если учесть, что судя по всему мне известному, само возникновение этих “разборок” — следствие действия и бездействия рудных баронов. С этим вообще картина выходит довольно… гаденькая. Но “устоявшаяся социальная конструкция”, не говоря о том, что если и орать “справедливость!”, то первые кандидаты на осправедливливание вообще выходят божества.

А вот не нагажу ли я себе в плане “вражды с новолагерными” — это вопрос. И, судя по всему мне известному — нет, не нагажу. Глобально, само собой. Локально, если ситуация всплывёт, какие-то приятели гопников или сами гопники (если выживут) что-то там могут попробовать “предъявить”. Но учитывая род занятий, “предъявить” они могут просто в силу того, что у меня есть что-то ценное, им приглянувшееся. Так что хрен бы с ним со всем, мысленно махнул я рукой и закрыл для себя тему.

Ну и топал под лучами восходящего солнца по холмам и плоскогорью. И даже приятно: видно далеко, никто не подкрадётся, голодающей фауны Миненталя в зоне досягаемости нет. Так, копошатся редкие падальщики на границе леса у подножья холмов.

Топал я, топал, и наконец, притопал: холмы впереди переставали быть холмами, резко вздымаясь вверх скалами, с плато поверх них. Ну а выше плато — скалы, тут понятно. На плато этот “монастырь”, очевидно и торчал, а что неприятно — скала начиналась не просто, а сложно, отделённая от меня узким ущельем-каньоном. Узким-то узким, но относительно: метров пять. И надо, видимо, идти выше в горы, что логично: про фауну в окрестностях монастыря и Торрез вещал, и игрушка тонко намекала. Но для начала решил я в каньон заглянуть. И как порадовался утреннему солнцу вместе с серьгой-артефактом, так и напрягся: солнце освещало беспорядочные красно-коричневые, довольно обширные пятна на дне ущелья.

Кровь, причём, судя по тому, что в конце ущелья пещера — это логово мракориса. Эти весёлые тварюшки “помечали” своё логово такими пятнами крови, судя по рассказам. Хрен знает, зачем, но связываться с этой тварью (или тварями) никакого желания.

В общем, полез в горы, которые, к счастью, были вполне пролезаемы. Не проходимы, конечно, но было бы желание — вполне можно было бы двигаться без клиньев и верёвок. Видимо, так призрак, побывавший за стеной, сюда и забрался.

Двигался, не напрягаясь, время от времени вбивая клинья и устраивая себе отдых. Даже перекусил в воздушке. И где-то ближе к полудню начал движение не вверх, а вбок, в сторону плато. И видок был, как минимум, интересный.

Плато выходило весьма немаленьким, метров семьсот протяжённостью овал, охваченный на две трети скалами. Плато рассекала стена, тянущаяся от скал со стороны лагеря да скал со стороны моря. Кстати, с моего ракурса было видно, что с плато к морю есть спуск, но скорее всего, отвесный, непригодный для подъёма без альпинизма.

Далее, напротив стены с воротами были каменные прямоугольные платформы со ступенями, ведущие к скале, на протяжении сотен метров. Ну а сама скала была явно отполирована на несколько метров от платформ, и какие-то каракули с рисунками имелись. Контррельфные, заглублённые, так что с моего ракурса, даже не учитывая расстояние, хрен что рассмотришь. Как и вообще со скалы: надо либо смотреть на них прямо, либо лезть на стену — иначе никак.

Сама скальная стена, кроме части с рельефами, была просто отвесной скалой, причём с разногабаритными пещерами, но эти пещеры ни хрена не давали ответа на ключевой вопрос, который меня интересовал ещё с момент рассказа. В смысле, откуда “тьма тварей”, и если они тусят “за стеной” — то что они жрут-то? Просто само плато было каменистым, с редкими кустиками зелени. И с моей верхотуры ЗА стеной я никакой живности не наблюдал, вот вообще. Перед стеной — да, копошилось что-то по мере спуска к реке, причём немало. Но падальщики-вараны, и никак не “тьма”.

Ну и стояло два каменных, трёхэтажных, немаленьких здания. Без крыш, но целые, с окнами, хотя без архитектурных изысков, собранные из здоровенных каменных глыб. По логике, подо мной ещё и пещера, судя по виденным платформам. И там валяется фокусировщик магии, в просторечии “юнитор”. Это если судить по игре, хотя бред редкостный: фокусировщики магии, “наследие старины глубокой” мало того что были, но и использовались