Безмолвная - Константин Лёр

«Компетентность… Так, кажется, сказал вчера Каманах? Ну-ну, ещё посмотрим, чьё кунг-фу сильнее!»

— Ой, Лира, — хватает меня за руку соседка, не давая встать. — Тебе же нельзя никуда. Врач прописал тебе постельный режим. Я вчера слышала.

В качестве ответа показываю пальцем в сторону туалета и Манхи — заботливая душа — меня отпускает. Встаю, иду куда и хотел. Там оправляюсь, принимаю душ. Когда же, завернувшись в полотенце, выхожу, застаю соседку, всё ещё сидящую на постели. Киваю в сторону освободившейся ванной, но та не торопится воспользоваться предложением.

— Лира, прости меня, пожалуйста, — произносит она, смотря на меня виноватым взглядом. — Вчера, я тебя бросила одну, и очень переживаю по этому поводу. Ты, наверное, сильно рассердилась на меня?

Ну что тут скажешь?

Мои вещи аккуратно сложены у входа. Достаю из рюкзака планшет, подхожу к Манхи и плюхаюсь рядом с ней. Пишу.

[Да, я зла на тебя, но не из-за того пустяка. Ты отважилась лечь рядом с больной, не испугавшись подхватить инфекцию. Ты — вредная, но смелая девчонка! Люблю тебя за это ещё больше!]

Манхи, прочитав текст послания, поднимает на меня взгляд округлившихся глаз. Справившись с бушующими эмоциями, молвит:

— Я пообещала себе, больше не оставлять тебя одну. Мне было страшновато, но в итоге, всё обошлось. Ты выздоровела… Значит, мы, всё ещё подруги? — уточняет она для надёжности, после небольшой заминки.

[Даже не сомневайся в этом!] — успокаиваю её. — [Ты — моя лучшая подруга, и будешь оставаться таковой, при условии, что, немедленно выберешься из этого болота, в которое превратилась постель, и примешь душ. От тебя разит, как от водяного!]

Для подкрепления своих слов, широко улыбаюсь Манхи, и, препятствуя её порыву обнять Лиру, показываю пальцем в сторону ванной, мол: «Топай, давай, обнимашки — после!»

— Я тебя тоже люблю!

Сказав это, Манхи встаёт, и в приподнятом настроении скрывается за нужной дверью.

«Как мало нужно девчонкам для счастья» — думаю я, смотря ей вслед.

Спустившись вместе с соседкой вниз, застаю десяток пар настороженно-любопытных глаз, направленных в мою сторону. С невозмутимым видом сажусь за стол, при этом, подумываю, не постучать ли по нему ложкой, требуя еды. Потом, вспоминаю о том, что сам себе готовлю, с недавних пор. Порываюсь встать, но, выбраться из-за него мне не даёт ЁнСо.

— ЛиРа, как ты себя чувствуешь? — с какой-то странной интонацией, далеко не похожей на заботу, спрашивает она.

[Хорошо, хальмони] — не вдаваясь в детали, отвечаю ей текстом на прихваченном с собой планшете. Есть хочу — умираю, не до разговоров мне.

— Ты уверена? — не отстаёт ЁнСо.

Киваю, и показываю большой палец.

— Хорошо, ЛиРа, я спрошу тебя кое о чём, и хочу, чтобы ты была со мной предельно честна. Постараешься?

Оглядываю напряжённые лица присутствующих, обращаю внимание на довольную физиономию Оби… И лишь Манхи, на слова хальмони демонстрирует иную реакцию: недоумение. Насторожившись, снова киваю.

«Уж, не обратно ли в больницу они меня хотят отправить?» — приходит на ум единственная подходящая случаю мысль.

Но действительность, в очередной раз, преподносит мне сюрприз.

— ЛиРа, — строго смотря на меня, произносит ЁнСо, — откуда у тебя те чёрные гольфы, в которых ты вернулась домой?

Конец пятнадцатой главы.

Глава 16

Когда тебя, будучи ребёнком, наказывают — это обидно и страшно. Когда же, в совершеннолетнем возрасте — это, скорее всего, касается лишь вас с женой, ну, или любовницей. Не важно. В любом случае, шаг обдуманный и, даже, приятный, для тех, кто в теме. Например: «Сегодня, ты был непослушным мальчиком и будешь наказан!»

Звучит многообещающе, правда? И вот, тебя уже приковывают наручниками к кровати, а в руках у неё плётка…

Конечно, бывают случаи, когда произносится совсем другая фраза, тоже относящаяся к тематике наказаний. Такая как: «Встать, суд идёт». Если, это не элемент ролевой игры, тогда, без сомнений, вам есть чего бояться. По-настоящему. И предстоит осознанный выбор: оправдываться или отвечать, иначе — крышка! И никакое « fluggaenkdechioebolsen» тут уже не поможет.

А теперь представьте, что вам, взрослому, состоявшемуся человеку, совершенно серьёзно заявляют ваши родители, если они ещё живы, мол: «Плохой мальчик! Ты почему не слушаешься папу? — марш в угол!». Как вы отреагируете на подобное заявление?

Вот, и я послал ЁнСо подальше. Послал, в мгновение позабыв про реальный возраст своей тушки, и следующий из того расклад. Разумеется, таким образом, я среагировал на неприкрытую попытку обвинить меня в воровстве, а именно это прозвучало в сути вопроса. Если, просят ответить предельно честно — значит, чего-то там себе нафантазировали, усомнились в порядочности человека. Наверняка!

[Какое твоё дело, откуда у меня эти гольфы!] — трясущимися, от негодования, пальцами отстучал я ответ. Реакция пожилой женщины не заставила себя долго ждать. В виде звонкой оплеухи, на радость, наблюдавшей за представлением, Оби.

Да, есть у меня подобная черта. При безосновательных наездах на свою персону, гнев бежит впереди рассудка, диктуя правила игры. Потом, приходится расхлёбывать. Например, тогда, в школе, будь я в состоянии говорить, назначивший мне штраф ЮнДжон, мог бы услышать о себе много нелицеприятных слов. Или, не мог, потому что, сначала, я впадаю в ступор. И, в зависимости от того, как быстро от него отойду, будут развиваться дальнейшие события. Буду долго выходить — отвечать станет поздно. А быстро — будет поздно сожалеть.

Несомненно, правильной реакцией было бы сдержать гнев, как поступит любой взрослый человек, умеющий контролировать свои эмоции, чем он и отличается от вспыльчивого подростка, собственно. После чего, постараться разобраться в ситуации.

Что ж, это не про меня.

— Да как ты смеешь так со мной разговаривать, сопля ты неблагодарная! А ну, живо извинилась! — сверкнув яростным взглядом, рассерженной змеёй прошипела ЁнСо. Сонэ, от ужаса прикрыла ладонью рот, ЁнХо усмехнулся, а Манхи готова была упасть в обморок, судя по её побледневшему лицу. Всё это я отметил краем глаза, пока сидел, прижав ладонь к пылающей щеке, и молча отвечал на взгляд ЁнСо. Ни о каком извинении не могло быть и речи. Поздно отступать, слово — не воробей!

В общем, Лира серьёзно наказана. За «длинный язык». Две недели в карцере, без права переписки. Но сначала, её обязали прокатиться с кем-нибудь из взрослых в магазин, откуда, по их мнению, были экспроприированы злосчастные тряпки. Чтобы