Иное начало - Серослав Амадайн

нас сюда закидывают! Но кто и зачем? Это первостепенный вопрос. Такие вещи, знаете ли так просто не случаются. Да и только ли землян? А может и с других миров переселяют? Что есть ещё миры — теперь у меня никаких почему то не возникало сомнений. Кстати, не будем скидывать со счетов и такую сущность как Бог, или боги, кому как угодно с объективной оценки. Так вот…

Боги, в жизни этого мира, играли далеко не последнюю роль. По разговорам — так и вообще они чуть ли не материальны. И их много! Есть как водится добрые, есть злые, но все они едины и живут в большом небесном городе под названием Планетон! Как символично, не правда ли? Интересно, как они уживаются там? Интересная версия… В детали имён и рангов я не вдавался, по ходу дела разберусь. Но вот с тем кому поклонялись мои люди ознакомился. Бога звали Мелавин. Бог урожая и как не странно — крепости духа!

Про урожай то понятно, знаем таких. А вот про «крепость духа» не слышал. Хотя, признаться, я не знаток божественного состава своего мира. Просто у нас принято считать — что бог един! Но далеко не у каждого народа он является таковым. Да, безусловно есть верховный, но имеются в религиях и другие! В этих делах мои знания есть лишь в общих чертах, хотя о тех же славянских богах почитал вполне себе. Однако других «пантеонов» в истории Земли тоже не мало было, один греческий чего только стоит!… Ну, в моём бывшем мире… Мда уж.

Мишка поселился со своей подружкой в её старенькой избе чуть ли не на краю пригорода. Дом её сохранился, а вот остальное всё хозяйство пошло прахом за годы отсутствия.

— Эй! — пошумел я шагая по заросшему дворику к неказистому крыльцу. — Хозяева! Есть кто!?

Дверь со скрипом открылась и на пороге появилась средних лет женщина. Своим видом она напоминала сбитую такую хуторскую доярку.

— Кого там принесло с ранья… Ох! Простите, мой анай! — она низко и суетливо начала кланяться едва разглядела меня ближе. — Я вас не признала, изменились вы за то время, что от нас уехали.

— Всё течёт, всё меняется! Как вас зовут?

— Кого?.. М-меня? А, Айра! Меня зовут Айра, ваша милость.

Тут, отстраняя её с переднего фланга, вышел из дома Мишка:

— С кем это ты тут беседы ведёшь, а?

Мишка хмурил брови и делал строгий вид, но потом едва удержался на месте когда разглядел кто пришёл.

— Анай Янко! Моё почтение, ваша милость! — он специально, театрально — выпендрёжно, раскланялся. — Чем обязаны?

— Разговор есть у меня к тебе, кузнец. Работу хочу предложить.

Мишка хмыкнул и повернулся к Айре:

— Ты вроде как в город собиралась сходить, за бельём кой каким?

Женщине дважды повторять не пришлось, она сразу поняла что мужчины хотят поговорить наедине. Она быстро собралась и вышла из дома.

Мы с Мишкой крепко обнялись, похлопали друг друга по спине. Потом он плеснул своего знатного квасу и мы присели за столом.

— Как видишь убранство тут не богато, громоздкую мебель пришлось оставить там.

— Да ладно тебе, получше наживёте. А она ничего так у тебя, — я улыбнулся и руками показал большие груди. — Настоящая жена кузнеца!

— На себе не показывай, примета плохая! — насупился шутливо Мишка.

Мы рассмеялись.

— Ну а ты как, устроился? — делая большой глоток поинтересовался кузнец.

— Фуууух!… И не спрашивай. Влип я с этим анайством по самые помидоры.

Я вкратце обрисовал ему картину маслом не упуская важных моментов. Мишка только ухмылялся да глаза пучил. Особенно когда разговор зашёл про то, как в крипту ходил.

— Да ладно тебе! Врёшь!

— Вот те крест на пузе! — я перекрестился.

— Пхахах! А ещё мне тыкал за гоблинов!

— Это кстати не гоблины, а рахи. Так их тут называют. И проблему они составляют очень большую. Советую запираться на ночь. Да и вообще, особо тут не рассиживайтесь. Надо что бы ты жил за стеной, в городе. В зиму тут другая напасть добавится, их называют — арданы.

— Кто такие?

— По типу йети, так понимаю. Обезьяноподобные громилы. В зиму особенно активны.

Мишка всерьёз призадумался.

— В общем давай так, — я хорошенько приложился к квасу, — завтра я с отрядом отваливаю на охоту за местными беспредельщиками. Сегодня же переговорю с трактирщиком Фронди, пусть возьмёт вас пока на постой. А ты всерьёз займись постройкой дома в Хайтенфорте. Место сам выберешь. Если что — ссылайся на меня. Фелани и Лобеля, это мой управляющий, я предупрежу. Типа если что — дельный кузнец под рукой что бы был!

— Так вроде ж есть у вас там кузня!?

— Там дед с внуком. Старик вроде ничего так по делу, да годы уже не те. А внуку ещё учиться и учиться. Есть у меня задумка по этому поводу, но это потом.

Мы ещё немного посидели, поговорили о том о сём, повспоминали, но пора и делами заняться.

Провожая меня, Мишка от души забеспокоился:

— Серый, может ну его, а? Нахрена сам лезешь? У тебя вон солдаты есть, да и капитан, как ты говоришь, мужик опытный.

Я покачал головой:

— Думаешь я не очкую? Ещё как. Наверняка другие бы анаи так и поступили. Но мне нужен авторитет, бро! Без авторитета тут — это смерть для аристократа. Сложность только во времени и в том что бежать приходится впереди паровоза, в лаптях. Но другого варианта нет. Не успеваем ходить, значит будем бегать!

Фелани и Лобель были поставлены сразу в курс дела про переезд кузнеца Михана, и возражений никаких не имели. Я красочно расписал как нам нужен ещё один кузнец под рукой.

Дальше день пролетел как один час. Его я провёл почти весь в жёсткой отработке приёмов на тренировке. Ворчливому старикану всё ещё многое не нравилось в моих телодвижениях, но мне было плевать. Я прекрасно понимал, что он недоволен из вредности. Ставлю на кон свой титул — кабы он не знал кто я на самом деле, то отношение было бы у него другое. Наверняка распевал бы хвалебы как у меня всё хорошо получается.

Но вот наступил вечер того самого дня когда решено было на утро выдвигаться в поход.

Сам ритуал клятвы проходил простенько, но с кровью. Здоровенная чарка с носиком, вино. Дальше каждый произносит слова клятвы, местами делая паузу и припивая из чарки:

«Молюсь над этой чашей, принимаю в себя это вино, которое пусть станет кровью. Слово моё, как камень — вечное: хранить жизнь аная Янко Фернидада-Фортхай, служить ему и защищать. И да не предам я его ни во тьме, ни во свете!».

Кстати Лобеля тоже притащили. Старик Нойхэ лично позаботился об этом. После, каждый пустил себе крови немного и капнул в чарку. Проблема с этим моментом возникла в любезном Лобеле и, как ни странно, во мне.

«А что?! Ну не привык я в цивилизованном мире сам себя истязать!»

Лобеля заломали быстро. Нойхэ молча нож ему в руку сунул, или пригрозил сам это сделать. Ещё и сказал это с таким лицом, что управляющий быстро расставил приоритеты. Лобель, дрожа как осиновый лист, кое как чиркнул палец, и поскуливая да сетуя на кровожадных хозяивов, выжал маленькую капельку крови в чарку, которую терпеливо держал перед его носом старый капитан.

Как будто душу выжал, ей богу!

Я же, «собрав яйца в кулак» лишь слегка позволил себе поморщиться, когда острое лезвие полоснуло большой палец. Хотя признаться я не жёсткий герой и делать себе глубокий надрез на ладони больно, и безусловно глупо я считаю. Это только в кино показывают как герои лихо вспарывают себе ладонь, а потом замотав наспех тряпкой продолжают заниматься делами. Хотя, признаюсь чести ради — собравшиеся щедро полосовали себя, ну кроме Лобеля. Этот вообще от вида массового истязания сидел на стуле белее мела. Будь моя воля — приказал бы не пускать кровь, хватило бы просто слов. Однако тут правила мира иные, и не мне их менять.

По итогу ритуала, обзавёлся амулетом