Азраиль. Война Небес! Том 4 - Григорий Магарыч

— Ненавидишь настолько, что готов сдохнуть на ней? — язвительный, полный самонадеянности и уверенности, голос Константина Раевского достиг ушей силуэта. — Когда люди говорили мне о твоих талантах, я ожидал немного… большего, знаешь. Всё ждал, пока сделаешь со мной то же, что и с сёгуном, если честно. Ах да, забыл. Эраст Орлов поимел сильнейшего из вашей пары.

Пришелец не смеялся, он лишь облизывал свои губы длинным языком.

— Ублюдок, — пальцы амфибии сжались в кулак от ярости. — Не смей говорить о Морфее в таком ключе!

— Ещё я слышал, что камней в твоём арсенале нет, — Раевский покосился за спину, из поместья выбегали солдаты, которые постепенно окружали врагов.

— Они не нужны, чтобы убить столь жалкое существо, — обидчик отмахнулся. — Эраст Орлов, полагаю, отбросил копыта. Поэтому потери равны.

— Нас окружают, Гектор! — обернулся Гестар.

Гектор и Гестар — теперь они руководят армией трёхметровых Кундаров?

— Плевать. — Улыбка амфибии стала чуть шире; самодовольный взгляд упёрся в залитые кровью глаза канцлера.

— Парни! Кончайте с ними! — рука Раевского сжалась; узоры на трости вновь засияли. Мощный поток пламени буквально в миг прорезал воздух и… прошёл сквозь обоих⁈

Недосягаемы!

— Верни осколок, — Гектор сделал шаг в сторону Раевского. — Ты, человек, обязан мне его вернуть. Хотя бы из уважения к своей расе.

— Я стал сильнейшим человеком за всю грёбаную историю цивилизации… — шаг за шагом Константин Раевский уменьшал дистанцию. — Планете очень повезло, что я — не поехавший психопат. И пока ты со своим приятелем позволяешь себя окружать, я не собираюсь слушать вашу гнилую болтовню.

С Гектора моментально спала улыбка; голос приобрёл грубый тон и, показалось, начал отражаться в пространстве.

— Я тебя и всю твою Землю из реальности сотру! — слова его буквально лезвием прошлись по разуму старика.

— Попробуй!

Более слов никто не произнёс. Всё произошло быстрее, чем кто-то мог отреагировать — слишком быстро. Вот Гектор вырывается вперед, позволяя Ауре усилить своё тело. Вот он натягивает тонкую улыбку. А вот…

Кровь.

Дикий крик боли Раевского прорезал тишину полей, начисто заглушив неспешный гул ветра. Узоры — те же самые, что канцлер видел на теле Эраста Орлова — стремительно прорезались на груди, животе, шее, руках канцлера. И вот уже крики переходят в хрипы и бульканье.

Безумие! Этого не может быть. Вдали послышались сдавленные звуки солдат — отряд рода Раевских перешёл в атаку. Гектор, стоя аккурат перед канцлером, хищно облизал губы.

Свалившись на колени, Раевский пытался собирать рукой рассыпающиеся узлы кишок; лицо исказилось болью, струйка крови изо рта, глаза в неверящем, непонимающем ужасе продолжали буравить ублюдка…

А затем тело старика грохнулось плашмя, разбрызгивая ещё больше крови. На Гекторе же не появилось ни одной капли крови, ни одной царапины. Лишь небольшой ожог в области предплечья. Он по-прежнему стоял всё в той же позе, вертя в руке короткий кинжал, и продолжал улыбаться, глядя на происходящее.

— Я выясню, кто присвоил осколок Морфея! — отдаляющийся голос Гектора вновь достиг ушей канцлера. — Сожру каждого!

Неужели судьба действительно… так сурова?

* * *

Второе Небо. Российская Империя. Район Красного ордена.

— Янко! — Лиза будила однорукого парня. — Янко, милый! Тут новости страшные!

Янко Драгомир открыл глаза. Поглядел на Лизу Орлову. Боже, какая она красивая, когда волнуется.

— Да, милая.

— Константин Раевский был убит в своём поместье! — она испуганно округлила глаза. — Ты в Империи последний, у кого есть осколок!

— Да ладно? — Янко поморщился. — Ты не шутишь?

— Нет!

— Чёрт возьми. Спрашивала у Софии про Эраста?

— Не поверишь. Сегодня пришла к нам и сказала, что снова чувствует жизнь в Эрасте! — Лиза говорила быстро, взбудораженно. — София говорит, что брат скоро вернётся!

— Полгода не было этого идиота, — Янко фыркнул. — Даже он положение не исправит.

— Ладно, забудь про Эраста, — Лиза легла под одеяло к Янко. — Просто скажи, что нам дальше делать? Какое будущее у Красного ордена?

— Я не знаю, любовь моя. Не знаю.

Глава 16

Второе Небо. Московия. Кремль.

Да… интересно.

Когда создавал портал на второе Небо, не думал увидеть того, что увидел. Скажу больше, я не думал попасть туда, куда попал.

А попал я на самую высокую башню Кремля.

Вот только вместо того, чтобы быть связанным имперцами, встретил разрушенные здания города. Кремль пал, род Романовых прекратил своё правление за какие-то полгода. Надо же, а раньше Российская Империя казалась куда более непреступной.

Я долго оглядывал нынешнюю Московию. Вёл себя спокойно, старался не показывать истинных эмоций. Чуть более полугода прошло с момента, как я исчез, но город, помимо разрушений, буквально опустел.

Людей в округе не было, только военные — техника, солдаты и прочее. В небе витали боевые вертолёты, по всему городу были расположены ракетные установки, готовые выстрелить в любой момент. Это место… я ещё не видел такого на Земле.

Ах да, совсем забыл. Трупы. О, трупов в городе было куда больше, чем живых.

— Да, всё чуть хуже, чем я рассказывал, — Боря грузно вздохнул. — Но… эй, ты только-только в себя пришёл, я не мог тебя огорчать, босс.

Я поморщился.

— Ты говорил, Кундары взяли во владение небольшую часть планеты. Говорил, мой сын сумел сдержать их натиск, — мои глаза покосились на профиль здоровяка. — Ты хоть что-то сказал без преувеличений?

— Насчёт твоей семьи, босс, я не врал. Все в здравии.

— И на том спасибо, — я отвёл взгляд.

— А ещё насчёт Янко, — добавил Боря. — Он действительно хорош. Кундары выстроили блокаду вокруг города только с одной причиной, Янко не позволил им подобраться ближе к району Красного ордена. Учитывая то, что осколки оставались лишь у сына Драгомира и Константина Раевского, этот результат поистине стал выдающимся.

— В бой они тоже не рвутся из-за Янко? — я нахмурился. — Или Кундары поумнели?

— Отчасти потому, что Янко очень хорош, — отозвался он. — Но и второе тоже имеет место… да. Думаю, после смерти Баронка их управление слегка сменилось. Сейчас характер нападения Кундаров чуть более пассивный.

— На первый взгляд кажется, что Кундарам больше нельзя терять своих, — предположил я.