На перекрестке путей - Тимофей Иванов

последовала честная драка стенка на стенку, к которой ушастые оказались не готовы. По задумке преступного эльфийского генштаба, который в конце концов обязательно надо судить нашим беспристрастным трибуналом, их твёрдый кулак должен был влететь в наш разрыхлённый строй. А в итоге встретились два накрепко сжатых биологическим молота и ассонский оказался куда как покрепче. Наш клин драккаров пробил себе дорогу сквозь корабли ушастых, разделив их формацию на две половинки, пусть и понеся при этом значительные потери. Однако у жителей лесов их было куда больше. Поняв что бой проигран, эльфы обогнули наши корабли и свалили на юг… Ну, те кто смог. Мы конечно постреляли с носовых фигур и баллист на предельных дистанциях, но наш вклад в целом был весьма скромен. А вот разделившиеся на два отряда ассонские корабли перехватили значительную часть корыт с лебедиными носовыми фигурами. Что тут сказать, если противник побежал, его надо бить и гнать, именно так меньшими силами можно уничтожить большие. Хотя ассонские корабли как раз превосходили числом эльфийские даже до начала боя, нас всё таки не зря зовут морским народом.

Однако сражение было окончено и со мной наконец связался Сигурд. Голос его был слегка неуверенным, ещё сказывалось отсутствия привычки к использованию серьги, но всё же уже разборчив:

— Вы живы? Трофеи в порядке?

— Да, всё хорошо. Можем тащить на ближайший остров да потрошить — отозвался я — И поздравляю со славной победой.

— Ха-ха! Тут скорее тебя поздравлять надо — расхохотался конунг, чей голос звучал по мыслесвязи всё бодрее — Три дракона за раз, вот что в сагах назовут славной победой. Никто прежде такого не совершал. Ни один герой древности таким не прославился!

— Ну так я годами готовился к подобному и сделал всё не в одиночку — передал я — В конце концов у меня приёмный сын сегодня завалил первого дракона! Вот кого поздравлять надо. И Сяо Железнобокий отметился. И Асмунд Рыжий Кот с Тиллем Двуруким. Да и Эйдис Странница тоже семейный меч драконьей кровью напоила. В общем скальдам придётся долго перечислять имена.

— Это правильно — одобрительно сказал вождь всех медведей — Своих соратников надо ценить и уважать, не зажимая их славу. Ты молодец, прям как я в молодости.

Можно было бы конечно повыпендриваться на тему «Ооо, а ты тоже драконов валил? А что никто не знает, всю славу соратникам отдал?», но я всё таки не был настолько отбитым мудаком. А потому просто сказал:

— Стараюсь следовать лучшим примерам из саг, а не худшим.

Сигурд фыркнул. Про него несколько песен тоже сочинили, было за что, наш конунг по молодости-то поураганить успел неслабо, пока его отец на троен сидел. Сяньская война вообще была для него и его хирда звёздным часом, они там действительно прославились. Но прямо я на собеседника не сослался. Есть тонкая грань между проявлением уважения и просто лестью, не стоит её переходить, а лучше вообще не приближаться к подобным материям. Впрочем зазвездившихся после первого подвига юнцов тоже не любят, переставать ставить старших товарищей хоть во что-то тоже не стоит. Вероятно подумав о том же, о чём и я, конунг проговорил:

— Ладно, это ты тоже правильно. А мы сейчас примчимся к вам и утащим туши вперёд, тут чуть за горизонт на юго-юго-запад есть остров Белладонны. Относительно небольшой и скалистый, но места всем хватит. На нём разделаем трофеи, пока кровь свежая надо пользоваться. Ты ведь не будешь за неё драть три шкуры?

— Я верный сын ассов, а не жадная тварь вроде Зигфрида Зигмундсона, что сам искупался, а лишней юшке ящера с ухмылкой дал впитаться в землю — усмехнулся я, припомнив сагу о убийце дракона, которого в итоге свои же закололи в спину — Вся кровь будет бесплатной для всех, ушедших в этот поход. Всякий после похода в праве будет дать моему отцу и мачехе то, на что хватит его щедрости. От сердец себе возьму по половине, от остального десятина Великому Конунгу, десятина тебе, ваши доли с похода. С того что останется равные части каждому клану. Пусть уж их конунги решают, кто там в какой последовательности за своим куском подходит. Им лишь два условия, есть драконью плоть прямо сейчас ради успеха в походе. Мне за каждый кусок по одному клинку после возвращения к кланам, а не в вике. В саге должно хорошо звучать.

Сигурд на несколько секунд задумался, переваривая мою идею и то, что ему перепадает. В целом с сердцем всё выходило даже щедрее обычая, потому как драконов убивали только мы. А после дара всему войску что-то требовать с остальных туш было бы кощунством, Великого Конунга и Медведя ни один хирдман не поймёт. Сделав для себя выводы и оценив ситуацию в целом конунг вновь расхохотался, проговорив:

— Это ты хорошо замахнулся, только мне похоже придётся порыскать в оружейной, чтоб найти для тебя что-то, что всех переплюнет. Только смотри аккуратнее, чем больше славы и богатства, тем больше зависти. Хотя в случае нужды ты потом за своим парусом конечно сможешь после такого собрать пол Ассонхейма. Эх, жаль большая часть драконьих туш сгниёт без должной обработки.

— Не сгниёт — хмыкнул я, не огорчившись резкому переключению темы. Мозги моего вождя сейчас по видимому активно скрипели, прикидывая как ему самому себя вести в такой ситуации. Имея подобных подданных можно получить очень многое и не только в плане политического капитала. Скромный же вирдман из медвежьих кланов уточнил — По крайней мере не большая часть уж точно.

— Так мне Синдри говорил, что там полноценная лаборатория нужна и куча всякого алхимического барахла. Какие-то ещё материальные компоненты заклинаний — не понял главный медведь Ассонхейма.

— Ну да — отозвался я.

— Млять, Альвгейр, кто вообще тащит алхимическую лабораторию в боевой, мать его, поход⁈ — почему-то возмутился конунг.

— Эээ… Я тащу. Ну а что? С драконами вон пригодится, с кракеном тоже, да и у эльфов в лесах может найтись всякое. Может вообще зелья исцеления пришлось бы на месте варить, как запасы иссякнут. У кого б воины их взяли, кроме нас? — начал вопрошать я.

— Ладно, понял, ты до таких штук жаднее, чем гном до злата — усмехнулся вождь — Кракен-то у вас откуда?

— Я не жадный, я домовитый! — моему возмущению не было предела, хотя было понятно, что конунг на радостях