Фантастика 2023-196 - Макс Гудвин

сразу же заполнили холл и устремились наверх. Страница выстрелила еще несколько раз и попала, но орки всё лезли и лезли по телам своих товарищей.

Шаг назад, и ещё шаг, ещё одна выпущенная стрела и ещё… Эйни отступала и стреляла, пока её рука не нащупала пустой колчан. А выше и сзади всё еще хлопали заклинания перехода, нескончаемо долго и слишком уж медленно.

Орки ползли и карабкались, рычали и норовили достать её трофейными алебардами, но лисодевочка каждый раз успевала отпрыгнуть на пару ступеней вверх. Здравый смысл подсказывал ей шагать на австралийскую базу сразу к 3D принтеру, чтобы напечатать себе ещё стрел, но это означало оставить здесь навечно всех, кто ещё не успел переместиться. Она сознательно оттягивала этот момент и тем самым подвергала себя риску. Несколько раз сделав вид, что стреляет, натягивая и отпуская тетиву по прячущимся за тела убитых товарищей оркам, девушка наконец решилась. Больше медлить и блефовать было нельзя.

Она собралась с мыслями, чтобы переместиться, однако спешащие к ней зеленокожие вдруг замерли, объятые желеобразной субстанцией, которая, словно большой желатиновый куб, заполнила собой весь коридор от лестницы до потолка. На плечо Эйни легла рука, заставив девушку дёрнуться и инстинктивно обернуться. Гель Тиир сурово смотрел на застрявших и замедленных орков и поправлял очки.

— Стрелять можно и концентрированной маной, — заметил он, и в этот миг внизу что-то засветилось.

Эйни бросила взгляд на правую ногу, возле которой пустовал колчан. Сейчас он выглядел так, словно в него насыпали белого искрящегося снега, как раз такого, каким она запомнила его с детства, где каждая снежинка переливалась, копируя разноцветные пиксели неоновых реклам Дрим-сити. Частички маны собирались в пучки, удлинялись и вскоре стали визуально напоминать стрелы.

— Тут на двести маны, выстрелов на двадцать, далее начнет выкачивать твою личную. Это ещё… — Гель Тиир пристально посмотрел на лисодевочку и, подсчитав, добавил: — На четырнадцать — пятнадцать выстрелов. Но считай её внимательней, а то уснёшь без сил во время боя. И где-то маны пятьдесят закладывай на шаг в один конец.

Орки в коридоре зарычали. Желейное заклинание начало разрушаться и булькать под давлением наступающих. Казалось, что зеленые руки специально пропихивают свое оружие вперёд.

— Знают, ублюдки, о разряжающих свойствах металла… — произнес Гель Тиир, отступая вверх и придерживая Эйни за правый локоть.

Здравый смысл подсказал лисодевочке, что с энергетическими стрелами нужно поступать так же, как и с обычными. Её пальцы вытащили один из светящихся штырей, и наложив его на тетиву, она выстрелила в голову первого освободившегося от заклинания орка. Стрела, словно луч лазерной винтовки, прошла сквозь череп врага, не встретив сопротивления, и даже, судя по раздавшемуся крику, задела идущего за ним.

— Как ты считаешь ману? — спросила Эйни, накладывая очередной луч.

— А как ты стреляешь без промаха? — совсем по-учительски, словно ученик должен был сам найти ответ, спросил Гель Тиир.

— Интуитивно стреляю.

— Мана восстанавливается после хорошего сна. Иногда можно собрать чуть больше с помощью усилителей. У вашего мага в ауре висят такие генераторы маны.

— У наших магов много чего висит. Ты лучше скажи, переброс детей закончен? — спросила Эйни, посылая вниз ещё несколько смертельных лучей.

— Ещё нет. Я спустился помочь тебе.

— Ты уже помог, спасибо тебе. Иди, пересылай своих школьников, я тут как-нибудь справлюсь, раз богиню завалила.

— Злого бога надолго не сдержать… — бросил архимаг и бегом устремился наверх.

— Только быстрее там! — крикнула ему вслед Эйни, продолжая стрелять и мысленно поражаясь, почему орки лезут навстречу своей погибели. У нее начало складываться ощущение, будто они чего-то боятся больше, чем смерти…

Хлопки возобновились, и девушке даже показалось, будто они зазвучали чаще. Она все стреляла и стреляла и в какой-то момент вдруг поняла, что мощность мановой стрелы не зависит от натяжения тетивы, словно магия приняла такую форму, чтобы взаимодействовать с её единственным боевым скиллом.

Вдруг, как по команде, смолкли все звуки, будто орки прочитали мысли лисодевочки и решили не погибать в бессмысленном штурме.

Эйни замерла в ожидании. Предвидение понесло её сознание над заваленной орочьими трупами лестницей, пока не достигло первого этажа, где у самого пролома в пыли и камнях должно было лежать гигантское тело богини тэварцев.

На первом этаже лежало много мертвых, однако трупа Лутик среди них почему-то не было.

Здравый смысл ошпарил Эйни словно кипятком, и она, подобно бешеной лисице с прижатыми ушами и распушенным от волнения рыжим хвостом, помчалась в смотровую, откуда всё ещё доносились хлопки переходов.

— Гель! — завопила она.

Повернувшись к ней, маг оторвался от заклинаний.

Их сознания встретились.

Эйни вбежала в комнату, где оставалось не больше десяти человек, как раз в тот момент, когда камни и кирпичная облицовка башни вылетели прочь, а часть лестницы обвалилась вместе с частью стены. В образовавшийся пролом тут же прыгнула огромная красная тень, из которой к лисодевушке уже тянулись крепкие ручищи с когтями, похожими на костяные лезвия.

Странница кувыркнулась к юным магам, не понимавшим, что происходит. Огромные лапы ударили с двух сторон, норовя одним махом разделить девушку на несколько частей.

Глава 30. Система или пантеон

От неминуемой гибели девушку спас шаг Странника, переместив её на несколько метров вперёд. Эйни повалилась на пол в углу смотровой комнаты, где среди парт и разбросанных стульев испуганно жались друг к другу маги-школьники, впереди которых твердо, словно несгибаемая и сухая сосна, стоял сам Гель Тиир.

Лучница выпустила сразу три мановые стрелы, которые светлыми линиями устремились к Лутик и, не долетев, рассыпались в воздухе белоснежными искрами, оставив после себя гаснущие яркие полосы. Возвышаясь под самый потолок и закрывая собой пролом, оставшийся вместо единственной двери, богиня оскалила в улыбке кривые выпирающие жёлтые зубы.

— А вот и ты, одна из тех, кто смеет препятствовать священной Жатве! Скажи мне, как умер мой сын? Кто нанес ему последний удар? Я хочу знать имя убийцы, когда буду смотреть в его пустующие глазницы! — словно гром, мгновенно разнеслась мысль, озвученная в головах присутствующих слегка охрипшим, низким женским голосом.

Эйни не видела смысла в разговорах с врагом, но распавшиеся в воздухе стрелы заставили её задуматься над тактикой предстоящего боя. Предательски молчавший здравый смысл и ослепленное предвидение никак не помогали в сложившийся ситуации. Тэварская богиня, тяжело дыша, скользила хищным взглядом то по Эйни, то по кучке юных магов, выглядывавших из-за спины учителя, словно выбирая, с кого ей начать. Тэварка явно чувствовала свою неуязвимость и от оружия лисодевочки, и от чар волшебника. Её когти клацали друг о друга, перебирая воздух, а чёрные длинные волосы и лоскуты платья развевались, словно от ветра, которому, конечно же, неоткуда было взяться в комнате.

Архимаг окинул горьким взглядом своих жмущихся к стене учеников, понимая, что уже не сможет никого портировать, и вдруг его осенила одна идея, нестандартная для всех, но вполне в духе символиста его уровня. Именно из-за таких вот решений их и называли двинутыми…

Что сделал бы обычный боец магического ремесла? Погиб бы в бою с богом, никого в итоге не сумев спасти, или сбежал бы в портал и до конца жизни топил бы свою совесть в вине, пока не проиграл бы самому себе и сам без чьей-либо помощи не примерил бы на шею голодную до страдающих душ дубовую верёвку. Но архимаг маленькой академии ценил свою жизнь меньше, чем полагается бывшему адепту Тирипса, и их с Эйни мысли синхронизировались, когда маг почувствовал, что Странница тоже не видит иного выхода.

«О, как же вы, Странники, всё-таки неумело используете свою силу…» — мелькнула у него мысль, однако он взял ментальное командование группой из двоих человек на себя.

Эйни уже была на ногах и, отставив левую ногу назад, встала