Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Он попытался вообразить корпус реактора с тонкими трещинами по слабым местам. Картинка, так и не прояснившись, тут же пропала. Щупальце хранителя упёрлось сармату в грудину, распустило тонкие отростки и медленно растаяло. Гедимин мигнул.

— Повреждений нет? Твоя… оболочка… в порядке? Здесь был мощный лучевой выброс. Откуда?

Дозиметр на запястье протяжно запищал. Одна из экранирующих пластин задрожала — что-то словно подталкивало её изнутри, пытаясь сдвинуть с места. Гедимин тронул её и тут же отдёрнул руку, глядя на яркое пятно зелени прямо над головой.

— Так значит, ты… — он стиснул зубы и на мгновение зажмурился. — М-мать моя пробирка…

Дозиметр замолчал. Открыв глаза, Гедимин увидел, что зелёное пятно погасло — все пластины плотно легли на свои места. Сармат тронул их пальцем, убеждаясь, что стыки закрыты, шагнул к крышке, ухватился за свисающие тросы — они всё ещё держались, хоть и расползались под пальцами — и одним рывком поставил её над шахтой. «Дезактивация,» — пульсировало в мозгу. «Всё на дезактивацию.»

— Да ничего тут не та… — заикнулся было Вепуат, но Гедимин только молча смахнул ненужное защитное поле, на секунду прижал ладонь к плотно задвинутой заслонке и тяжело вздохнул.

— Спасибо, что присмотрел за ним, — сказал он, повернувшись к Вепуату. — Сам цел? Гварзе сильно досталось…

Вепуат отмахнулся.

— Я же всё пропустил. У Гварзы ушибы, заживут. Я хотел ускорить регенерацию, он не дал… — он болезненно поморщился. — Как они кричали… там, на этом живом холме! Луч был… похоже, конусом в их сторону. Там «трилобиты»… их точно пожгло, я таких криков никогда не слышал.

— Твои-то целы? — спросил Гедимин, угрюмо щурясь. — Шатры посносило…

Вепуат кивнул.

— Они сильно напугались. Отнёс их в машину. Хорошо, что луч был не в их сторону. Там, у Джагулов… там, наверное, многие не выживут.

Гедимин фыркнул.

— Не лезли бы к реактору — не пришлось бы дохнуть! Что он им сделал, ублюдкам⁈ Ладно — мы, но он-то что им сделал⁈

Горло перекрыло, вдохнуть удалось не сразу. Глаза снова жгло — будто омикрон-луч зацепил веки. Кое-как промигавшись, он увидел испуганный взгляд Вепуата.

— Гедимин, тебе бы лечь, — прошептал разведчик, роясь по карманам. — В машине… там что-то было на такой случай. Сейчас принесу…

Он проскочил мимо Гедимина, его тень на мгновение заслонила люк, и быстрые шаги стихли. Сармат тяжело опустился на свёрнутый матрас. «Ну вот, ещё и Вепуата напугал,» — думал он с кривой ухмылкой. «Надо было крикнуть ему… А ведь Джагулы знали про реактор. Что поле можно взорвать, что над шахтой крышка, что есть ещё одна. Может, и про заслонки знали. Накидали бы взрывчатки во все дыры…»

Сверху снова зашуршало. В люк осторожно заглянул Вепуат.

— Гедимин, — он выглядел смущённым. — Я только шлюз открыл, а там Кейланны. И страж. Поговори с ними, а?

Страж и Кейланны действительно были там — у самого купола, за последние минуты ставшего подозрительно прозрачным. Страж — Хассинельг, в недавно зашитой накидке и со свежими царапинами на лице — стоял у временного шлюза. Кейланны, обогнув купол, улеглись напротив светящихся пятен и пристально смотрели на обугленные трупы.

— Напасть на Пламя! — клешня на хвосте Хассинельга громко щёлкнула. — Это надо последний ум потерять. Хорошо, что ты здесь, Дим-мин, — оно сразу успокоилось.

Гедимин мигнул.

— Ты что-то чувствовал? — быстро спросил он. — Излучение, пульсацию?

— Ему было очень неспокойно, — отозвался страж, наклонив посох в сторону купола. — Мы хотели с ним поговорить, но Кен-нен запретил. Теперь, я слышу, оно успокоилось… Дим-мин! Что ты сделаешь с мертвецами? Эти, двое, лежат здесь. Кен-нен велел их не трогать до твоего слова. Ты их заберёшь?

Гедимин растерянно хмыкнул.

— Эти тела радиоактивны. Их надо утилизировать. Потом дезактивация пепла… Эй! А ну назад!

Обернувшись, он увидел, как защитный купол с двух сторон проминается — Кейланны, упираясь мордами в его основание, постепенно продавливали его внутрь. Хассинельг ударил посохом в гравий — волна белого света заставила их податься назад.

— Они вобрали много силы Пламени, — сказал страж, глядя на трупы. — Больше, чем может принять любой Джагул. Довольно много даже для Кейланна. Кейланны просят разрешения их съесть.

— Что⁈ — Гедимин ошеломлённо мигнул. — Радиоактивные трупы⁈

— Я не знаю ваших слов, — Хассинельг склонил голову. — Но столько силы Пламени в мясе и костях… Кейланнам редко достаётся такая хорошая еда. Но если ты сам собираешься…

— Sa hasu! — выдохнул Гедимин, и страж замолчал. Спрашивать у него, в своём ли он уме, было очевидно бесполезно. «Жрать заражённые трупы…» — сармата передёрнуло. «Да чтоб им всем с их обычаями…»

— Кейланны не помрут от такой… еды? — мрачно спросил он, глядя на бронированных летунов. «Одни трупы обдирают, другие жрут… Я-то думал, у hasulesh это считается мерзостью. Видимо, опять перепутал традиции.»

— Кейланнам будет хорошо, — заверил Хассинельг, заметно приободрившись. — Так ты им разрешишь?

— Только пусть едят на месте, не растаскивая, — буркнул Гедимин, открывая в защитном куполе два новых проёма. — И сразу улетают. Не размазывая грязь по лагерю.

…Хрустело под куполом ещё долго — Гедимин закрыл проёмы, но воздуховоды остались, и звук проходил сквозь них почти не приглушённым. Сармат старался не смотреть на «трапезу», но взгляд сам возвращался к бронированным ящерам, перемалывающим кости. Они начали с мягких частей, но, когда Гедимин проходил мимо с очередным ящиком заражённого гравия, увидел, что конечности трупов уже сгрызены, и Кейланны принялись за рёбра. «Вместительные твари,» — сармат поморщился. «Интересно, они гадят в определённом месте, или где придётся? Вот кто-то нахватается „омикрона“…»

Заражённые пятна цепочками тянулись от бункера вниз по склону. Их было видно без дозиметра — по мелким брызгам крови. Размытая, она