Вмерзшие в S-T-I-K-S 3. Рожденные холодом - Дмитрий Крам

* * *

День сорок восьмой

Просторы Стикса

Минус тридцать шесть градусов по Цельсию

По сравнению с тем, что с нами приключилось, дальнейшая дорога была даже немного скучноватой. Случались и стычки с тварями, и поломки, и экстремальные дозаправки, и даже перестрелка с дикими, но все это меркло на фоне пережитого ранее.

— Скоро подъедем, — сказал Кондитер.

— Куда? — лениво осведомился я.

— Как куда? К Ледоколу, вестимо.

— Да ладно? Шутишь?

Я настолько привык ехать по белоснежной простыне, коей нет конца и края, что и забыл о цели путешествия. Казалось, мы вечно будем в дороге.

— Колонна, стой! — скомандовал в эфир Хлыст. — Слушай приказ: булки расслабить, морщины разгладить, улыбки на хлебало натянуть! Почти на месте.

Мы ехали в голове колонны, Кондитер переключил частоту на рации и поддал газу. Приминая снег, грузовик начал подниматься в гору.

— Ледокол Каравану. Ледокол Каравану. Приём, — начал вызывать по рации командир.

— На связи! — бодро отозвались на том конце.

— Караван Хлыста подъезжает с юга.

— Принял. Во время спуска аккуратней, осколки могут быть. Расчистить еще не успели.

— Принял. Спасибо.

Я подался вперед. Едва мы заехали на вершину холма, открылся вид на долину внизу. Дорога оканчивалась озером, а в его центре стоял Ледокол. Даже не так, это был ЛЕДОКОЛ.

— Охренеть! — выдохнул я.

— Что, впечатляет? — ехидно улыбнулся Кондитер.

Глава 21

Все на борт

День сорок восьмой

Просторы Стикса

Минус тридцать шесть градусов по Цельсию

Картина, и правда, впечатляла и заодно впечатывалась в мозг навсегда. Громада Ледокола очаровывала и вызывала благоговейный трепет даже больше, чем Цитадель. Судно с высоченными бортами имело длину метров в триста и палубные орудия с гордо задранными вверх носами. Оно больше походило на крепость, чем на корабль.

Я как ребенок завороженно пялился на Ледокол, по мере приближения различая все больше деталей, потому дорога до берега пролетела незаметно. Вокруг водной глади стояли предупреждающие знаки, подходы к озеру были заминированы. В снегу имелись подкопченные воронки, а порой незанесенные ветром следы минеров.

К берегу подплыла огромная льдина. На этом «плавсредстве» был один единственный пассажир, мужик в солнцезащитных очках и красной куртке. Его «баржа» подошла к ледяному причалу. Стык меж ними затрещал и тут же затянулся коркой.

— Мазай, дружище, — радостно замахал ему рукой Хлыст, открыв дверь своего грузовика.

— Прошу на борт, гости дорогие, — улыбнулся в усы мужик.

— Первый пошел, — скомандовал Хлыст, и Кондитер спокойно тронулся с места. Ледяная платформа чуть качнулась, но наклоняться не начала. Не иначе этот Мазай держит ее на воде своим даром. Все машины одна за другой заняли места, и кусок льда двинулся в сторону Ледокола.

Хлыст уже вовсю трепался с Мазаем, а тот, в свою очередь, делал легкие пассы руками, подправляя движение платформы. Иногда мимо проплывали высокие угловатые льдины, тогда наш рулевой отвлекался от разговора и старался уйти от столкновения. «Лодка плыла среди ледяного сала», — вспомнилась мне вдруг цитата Владимира Короленко.

— А почему озеро льдом не затягивает? — спросил я у Кондитера.

— Местные говорят, на дне горячий источник. Слабо верится, если честно. Ходят слухи, что всё благодаря дару одного из основателей поселения.

— А, может, и то, и другое.

Вокруг корабля располагались платформы с навесами для техники и палатками. Чем ближе мы подплывали, тем громче становился гул, исходящий от судна, и тем величественнее выглядел корабль. Я невольно сглотнул.

Уж не знаю, из какой реальности прилетело это чудо, но в моем мире таких огромных ледоколов не было. Вдоль борта тянулась надпись «Сталин». И тут-то все встало на свои места. Вблизи судно, и правда, выглядело словно памятник могуществу командной экономики. По пролетарски простой дизайн, но при этом глаз точно зацепится за бортовые орудия.

Платформа пристыковалась к причалу. Хлыст пошел договариваться о стоянке, а остальные начали разбирать пожитки. С Пристани, как местные звали территорию вокруг корабля, на нас поглядывали несколько хитрых любопытных рож, из тех, кому непременно надо все обо всех знать. Самый ушлый уже подбежал и попытался завязать диалог, но трижды был послан куда подальше. Вернувшийся Хлыст посоветовал ему не путаться под ногами, и незнакомец свалил несолоно хлебавши.

Машины поставили под навесы. Я и Варик начали прощаться с караванщиками. Наверх с огнестрелом нельзя, так что мы оставили им все оружие. Придется довольствоваться только ножом.

— Ну ты давай, не теряйся, — сказал Хлыст. — Мы вечером гулять будем, заглядывай. На кают-компанию или, если погода позволит, на верхнюю палубу. С меня еще бонус за трофейные стволы причитается.

Даже тут, на Пристани, чувствовалась какая-то особенная атмосфера ранее никогда мной не ощущаемая в Улье. Со всех сторон играла музыка. Люди все время куда-то торопились. То и дело какой-нибудь мужик в последний момент успевал поднять глаза и отскакивал в сторону.

Никогда не видел столько народу в одном месте. Шум, гам, толкотня, но, как ни странно, это не раздражало, а, наоборот, словно бы заставляло поскорее проникнуться происходящим, поймать ритм местной жизни и влиться в поток спешащих.

— Тут всегда так? — я окинул взглядом пространство вокруг.

— Нет, только в дни ярмарки, — ответил Варик. — А удобно быть квазом, да? — ухмыльнулся он. Парень шел строго за моей широкой фигурой и потому почти ни с кем не сталкивался.

— Неплохо на самом деле, — согласился я. Люди, по большей части, видели меня издали и предпочитали уйти с дороги и не толкать локтем. — А мы вообще куда идём? — спросил я, осознав, что просто впал в людскую реку и плыву, увлекаемый её течением.

— К трапу, — ответил Варик. — Зырь на указатели.

— Охренеть. Вот что значит гостеприимство.

Тут и там стояли указатели и стенды с картами. Согласно им лестница, то бишь трап, для впервые прибывших располагалась с противоположной стороны корабля. Сейчас еще в очереди стоять и проверки проходить.

Мы обошли судно по кругу. У лестницы народу было немного. Слева и справа от нее стояли вагончики, внутри них камеры наблюдения и шкафчики для оружия. Рядом курил мужик в шапке-ушанке, он за плату в зависимости от срока аренды выдавал