Сад эдельвейсов - Лили Мокашь

В отличие от парней, девушки сразу встали на изготовку, упираясь руками в колени все как одна, и внимательно наблюдали за подающим, пытаясь предугадать, куда пойдет удар. Одноклассник слегка подбросил мяч перед собой и снизу влупил по нему кулаком, отправляя его ввысь. Белый шар взмыл высоко над землей, и нам всем пришлось вскинуть головы, чтобы проследовать за ним взглядом.

– Сейчас будет аут, – попытался предугадать Стас, но я с ним не согласилась.

– Слишком близко летит. Наверняка на их же поле и упадет.

Но и я ошиблась, как и девчонки из профессиональной команды. Достигнув пика, мяч полетел вниз. Чем ближе он становился, тем выше казалась со стороны скорость его падения. Слишком поздно стало очевидно, что мяч предательски близко летит к натянутой сетке, и предугадать, на чью сторону поля он все же упадет, было с наших мест невозможно.

Две девушки с первой линии защиты устремились к мячу. Одна сделала подкат и уже готовилась рухнуть на колени прямо под сеткой, вторая сложила руки в замок и прыгнула вперед, выпрямляя все тело. И выпрыгнула она как раз вовремя: мяч скользнул мимо сетки на сторону поля женской команды и удачно отскочил чуть в сторону от ее рук, но слишком низко для проведения следующей атаки. Тут ей на помощь пришла девушка, что выжидала прямо под сеткой. Она вскинула широко расставленные пальцы прямо над головой, мягко приняла на них мяч и на подпружиненных коленях эффектным движением сменила траекторию мяча – хорошенько подбросила его вверх, чтобы дать другому игроку команды атаковать. Девушка с центра второй линии, та, что провела серию подач, вновь сделала несколько широких шагов и, помогая себе руками, оторвалась от земли настолько высоко, будто была одной из нас – волков. Ее тело вновь выгнулось в идеальную дугу. Замах, и вновь она бьет раскрытой ладонью по мячу с такой силой, что по поляне расходится эхо звонкого удара. Мяч пролетает высоко над сеткой, и парень под ней выпрыгивает, надеясь заблокировать удар, но промахивается, и мяч летит дальше. Двое парней с третьей линии бездумно бросаются к земле, надеясь подставить под удар мяча хоть что-то, не думая о том, как позднее его разыграть. Мяч отскакивает от плеча одного из них и отлетает в аут. Четыре – один.

Не сдержав чувств, я радостно закричала. Вот это да! Игра становилась все интереснее.

Игроки обеих команд вновь перешли на новые позиции по часовой стрелке. Разыгрывать подачу вышла девушка с темным каре и очень грозным видом. Она держала мяч левой рукой. Расправив плечи, она встала боком, в отличие от предыдущей подающей, прямо у края поля и медленно набрала в грудь воздуха. Она расставила ступни чуть шире, присогнула ноги в коленях и сама наклонилась и отвела левую руку под сорок пять градусов, давая себе пространство для замаха. Отстроив позицию, девушка резко подбросила мяч над собой и с поворотом корпуса вложила в удар всю свою силу. Поначалу казалось, что мяч летит на слишком высокой скорости и не успеет снизиться, однако, пройдя высоко над сеткой, он резко сменил направление и попал на самый край боковой позиции – достаточно для того, чтобы засчитать пятый гол.

– Ну Виола, – с досадой в голосе сказал Стас и повернулся к сестре.

– Что? – Она невинно заморгала, словно была ангелом во плоти. А у ангелов, как известно многим, помыслы всегда чисты.

– Ой, вот только не говори, что это не ты.

– Что «я»? Я ничего, – она принялась разглаживать джинсы на коленях, внимательно глядя себе под ноги, точно это было очень важно сделать именно сейчас, и Стас усмехнулся.

– Дай им хотя бы шанс забить второй гол.

Виола посмотрела на брата из-под опущенных ресниц и коварно улыбнулась:

– И не подумаю.

Я усмехнулась, полностью разделяя ее настрой. Сложно желать другому человеку добра, когда он в твою жизнь принес лишь зло. Несмотря на то что в команде было шесть человек, отношение ко мне одного из них перечеркивало все остальное. Да и, говоря совсем откровенно, я терпеть не могла пренебрежительного отношения к работе и заслугам других, а ребята именно это и показали, осуждая спорт волейболисток. Сделают ли парни после сегодняшней игры какие-то выводы, я не знала, но хотелось верить, что хотя бы у одного закопошится внутри сомнение, правильно ли они поступили, высмеивая волейболисток. А если нет, то что ж: я хотя бы с наслаждением понаблюдаю за чужим триумфом и увижу карму в действии.

Стоило мне подумать о карме, как моя собственная выставила счет и призвала к оплате. Я не успела заметить, наблюдая за действиями на поле, как Татьяна возникла в проходе между скамейками, и по щекам у нее текли слезы. Кожа раскраснелась, а губы дрожали. Все тело казалось напряженным: руки были вытянуты параллельно корпусу, а плечи слегка подергивались. Правая ладонь была сжата в кулак, а левая стискивала… корешок знакомой книги с пожелтевшими страницами. Сначала я не поверила своим глазам, но, приглядевшись, убедилась, что мне не мерещится. У Татьяны в руке действительно был личный дневник Стаса.

Глава 12. Неприятности в раю

– Откуда он у тебя? – я уставилась на дневник, который оставался в моем номере. Видимо, до этого момента.

Татьяна с презрением посмотрела на меня и потрясла книгой в воздухе, прямо перед моим лицом.

– Что, узнаешь?

Стас ловким движением вырвал дневник у нее из рук и с нескрываемым возмущением процедил сквозь зубы:

– Далеко прочла?

Она самодовольно усмехнулась.

– Достаточно, чтобы узнать, как ты использовал меня. Удивительно, как многое человек готов рассказать, думая, что этого никто не увидит. Хотя я удивлена, что дневник оказался у Аси в номере. Что, хотелось поскорее записать ощущения сразу после того, как ты с ней переспал?

Последние слова она сказала подчеркнуто громко, буквально объявила, и на нас стали оборачиваться другие ребята. Королева школы прекрасно знала, как привлечь к себе внимание, а сейчас на трибунах начался ее сольный номер, в котором невольно стали антуражем мы все.

Я посмотрела на Стаса, но он продолжал сверлить взглядом Татьяну.

– Этот дневник предназначался не для тебя.

– А для кого? – она кивнула в мою сторону: – Для нее? Хорошо же она бережет твои секреты, раз первым, на что я наткнулась, когда впускала в номер ремонтников, оказался именно твой дневник. Ты знаешь, там так много интересного оказалось.

Слезы продолжали течь по ее щекам, но она кривила губы в подобие злой улыбки, что сочилась ядом, отравляя