Портальеро. Круг четвертый - Юрий Артемьев

старый деревянный стул, я уселся перед зеркалом. Стоять долго может быть утомительным занятием. А я совершенно не уверен, что у меня всё получится быстро и без проблем. У меня вообще создалось впечатление, что сегодня и вовсе может ничего не получиться. Почему я так решил? Элементарно, Ватсон! У меня нынче нет никакой уверенности в себе. Вот нет, и всё тут. С утра была, а сейчас… как отрезало.

Стул подо мной скрипнул. Эти стулья, кажется, называли «венскими». Гнутые ножки, фанерное сиденье… Помнится, как-то в другой моей жизни, я на такой стул встал, чтобы достать с антресоли что-то… Не помню уж за чем я туда полез, зато хорошо запомнил, как подо мной провалилось донышко это стула. Ну, как донышко? Чтоб ему ни дна, ни покрышки… Сиденье в момент развалилось, пропуская вперёд, ну то есть вниз, одну мою ногу. Причём только одну. Я грохнулся, конечно. Нога оказалась в ловушке из фанерных зубов. Пришлось мне тогда окончательно доломать тот стул, чтобы вытащить поцарапанную ногу в порванных штанах.

Но сейчас, за неимением кресла, трона, и какой-либо другой мебели для зада, я решил, что можно и таким воспользоваться. Виденный мною в районе кухни табурет, тоже не вызвал у меня доверия. А подтаскивать к зеркалу диван — это моветон.

Наконец-то все вернулись обратно, и я, собравшись с духом, занялся делом. Стал таращиться в зеркало, пытаясь там разглядеть что-то помимо того, что там и так отражалось в силу оптических свойств стекла с нанесённой на заднюю часть амальгамой.

* * *

Я не следил за часами, но складывалось такое ощущение, что я уже как минимум полчаса сижу в туалете с офигеть каким запором. Наверное, я быстрее ёжика рожу неестественным путём, чем увижу в зеркале то, что мне нужно…

Кинул взгляд на свой перстень. Магический камень был, как всегда тёмно-серым и не подавал мне никаких сигналов.

Может у меня нет запаса магии? Вроде бы совсем недавно какими-то кристаллами, спрятанными внутри невзрачного камня «закусил». Или это уже давно было?

Я извлёк из хранилища небольшой кристалл, напоминающий кубик мутного стекла. Кварц какой-нибудь, или, как там его… горный хрусталь. А может и полевой шпат… Вот я помню все эти названия камней, но хоть убей, не смогу отличить один от другого.

Положив камушек на ладонь, я прикрыл глаза в ожидании «прихода» магической эйфории.

Бли-и-ин! Такого я не ожидал. Меня как будто пронзило разрядом тока… Это что было? Неужто, вместо кварца мне попался неогранённый алмаз? Да ну на фиг… Вот это да… Аж в глазах потемнело… Хотя они у меня и так прикрыты…

Открыв глаза, я сперва не въехал… Вокруг и правда было темно, как… Нет. Не так, как у афроамериканца в известном отверстии, а как будто внезапно наступили сумерки. Очертания предметов еле угадывались, и лишь только передо мной висел в полумраке прямоугольник старого зеркала, отражая меня со светящимися зелёными глазами…

Глава 18

Опасны злые люди, творящие добро…

Как ни обманчива порой бывает слабая надежда,

Но лишь вперёд идёт герой, в надежду веря, как и прежде.

Куда она его ведёт? Плевать! Кому какое дело?

Идёт себе герой вперёд, преграды разрушая смело…

Немало сгинуло бродяг, поверив призрачной надежде.

Бредёт очередной дурак, в надежду веря, как и прежде…

12 июля. 1978 год.

СССР. Московская область.

— Лампочка лопнула… — раздался в полумраке голос Андрея. — Сейчас поищу запасную. Вроде была где-то…

— Да твою ж медь! — я чуть было не выругался. — Я думал, что у меня от напряжения глаза лопнули, когда внезапно стало темно.

— С тобой всё нормально? — заботливо спросила Ира. — Ты сегодня какой-то не такой. Нервничаешь. Злишься на что-то…

— Не на что-то, а на кого-то…

— На кого? — тут же спросил князь.

— На себя, Олег… Исключительно на себя.

— Да что с тобой? — снова вступила в беседу Ира.

Но ответить я ей не успел, так как появился Андрей. Неся в руке подсвечник с двумя зажжёнными свечами.

— Лампочку пока не нашёл. Но пока вот хоть это. Не в темноте же сидеть. Вечер уже…

— А в других комнатах нет лампочек? На кухне там… Может где-то есть настольная лампа?

— Максим! Понимаешь… Хоть это и моя дача, вроде бы как… Но я тут вообще стараюсь не бывать.

— Да ну на фиг… Ты же молодой ещё парень. — я не мог сдержать своего удивления. — А как же выезды на шашлыки, с друзьями и девочками…

— Прости! Но я… В общем… Про эту дачу никто током и не знает из моих знакомых. А друзей, как таковых, у меня и нет… Были одноклассники. Но они все куда-то разлетелись. Те, с кем я вместе учился, тоже со мной вместе не работают. Меня считали зубрилой и особо не звали на свои вечеринки. А я и не стремился. И девушки у меня нет. Была одна, но она ушла, сказав, что я люблю только свою умершую сестру.

— Серьёзное обвинение. — досадливо проговорил я. — Неужели ты после того, что случилось, так и не вышел из своей беды. Не пора ли уже отпустить своё горе, и жить дальше?

Андрей так на меня посмотрел, словно я сказал какую-то гадость в отношении его близких.

— Максим! Зачем ты так? — это уже Ирина решила проявить чуткость к чувствам младшего лейтенанта милиции.

— Ребята! Я никого не хотел обидеть. У каждого в жизни бывают трагические моменты. Но жизнь на этом не заканчивается, а продолжается. И надо жить так, чтобы все враги и злопыхатели сдохли от зависти. А о своих близких можно погоревать иногда, посещая кладбище. Но нельзя жить с открытой раной на сердце. в конце концов, ни к чему хорошему это не приведёт.

Андрей продолжал молчать, но взгляд его изменился.

— Наверное, ты в чём-то прав, Максим. Но ведь правда у каждого своя.

— Ага. — поддержал его я. — А истина где-то там.

— В каком смысле?

— Да, это так… вспомнился один американский сериал из будущего. Там. где два агента ФБР всё время ищут каких-то инопланетян. Ладно… Мы отвлеклись.

Я снова посмотрел в зеркало. При свете только двух горящих свечей отражение было немного подёргивающимся и таинственным. Но по-прежнему никаких нужных мне видений там не возникло.

—