Испивший тьмы - Замиль Ахтар

Она неожиданно перестала говорить на крестейском. Звуки, выходившие из ее рта, не смогли бы издать ни человек, ни животное, не говоря уже о том, чтобы понять. Они были как ожившие тени.

Но при этих звуках в моих мыслях мелькали образы. Я увидел металлическое яйцо, вращающееся в пустоте и постоянно изменяющее форму. Яйцо с помощью извивающейся пуповины соединялось с всевидящим глазом. Но глаз не фиксировался на нас. Он был сразу повсюду. Как мы смотрим на карту, так он смотрел на наш мир на всем протяжении пространства и времени.

Я поднял руку, чтобы Элли прекратила говорить на своем демоническом языке.

– Правда слишком тяжела для тебя? – усмехнулась она. – А ведь это только слова. Пребывай в невежестве, Михей. Твоя жизнь коротка. Без знаний ты будешь счастливее.

– Я тебя понял. А теперь идем.

Я оглянулся на Мару и Принципа. Они зажимали уши пальцами. Я надеялся, что они не слышали этот звук и были избавлены от вида яйца.

Мы приготовили повязки на случай, если надо будет их быстро надеть. Я взял Мару за руку своей рукой из плоти, а она взяла за руку Принципа. И мы переступили порог Лабиринта.

Сначала он выглядел как пещера, только тише и темнее, словно был укрыт звездным небом. Узкий поначалу проход превратился в просторную пещеру, а потом еще сильнее расширился, и мы больше не видели ни стен, ни потолка. Мы как будто оказались снаружи, под безлунным беззвездным небом. Это напоминало тот странный ландшафт, где почти пять месяцев назад мы сражались с Кевой.

Неожиданно Ахрийя остановилась посреди того, что для меня выглядело каменистым полем. Она указала на призрачный свет, горящий где-то далеко на небе.

– Что видят твои глаза? – спросила она.

Мне пришлось долго всматриваться, и все же я не мог поверить своим глазам и произнести это вслух.

– Дерево, – сказал Принцип. – Перевернутое дерево.

Мара сделала ему знак молчать, но было уже слишком поздно. Ахрийя с любопытством посмотрела на него и широко улыбнулась.

Она приблизилась к мальчику. Ахрийя была на две головы выше, но они выглядели одинаково тонкокостными. Принцип не выказал страха, его поза осталась твердой, а взгляд прямым.

– Может быть, ты когда-нибудь будешь есть его манну, – сказала она мальчику. – Это может дать тебе воспоминания, но не об этом мире. Воспоминания из других миров вроде нашего, с подобными людьми и местами, но неуловимо, смутно иными. Ты хотел бы этого?

Принцип покачал головой. Он был не из тех, кто колеблется.

Я хотел спросить, почему огромное и светящееся перевернутое дерево висит на небе, но решил – по совету Элли – наслаждаться невежеством. Однако желание знать все же не давало мне покоя, как зудящие ступни.

Элли усмехнулась:

– Если тебе интересно, это целый перевернутый лес. Ты удивился бы, узнав, кто там живет. Не стану пугать тебя подробностями.

Я откашлялся и махнул рукой, призывая идти вперед. Ахрийя меня поняла, и мы продолжили путь.

Прошел час, а мы словно не сдвинулись с места. Все вокруг было таким же, как и небо, и единственным указателем оставалось светящееся дерево.

Ахрийя насторожилась:

– Слышишь?

Сначала я ничего не услышал. А потом до моих ушей донесся легчайший шепот. Чем больше я прислушивался, тем сильнее он напоминал горестный вой вперемешку со сводящим с ума смехом.

– Это те, кто провалился в глубокие трещины, – сказала Ахрийя. – Есть и те, что из этих трещин выходят.

Она указала на что-то в воздухе.

Неподалеку парил призрачный зеленый жук. Сначала я думал, что это один из светлячков Ашери. Но когда он подлетел ближе, я яснее рассмотрел его форму – круг с поперечной линией. И он был плоский, тоньше бумаги.

Жук отдаленно напоминал крестейскую букву, одиноко плывущую по воздуху, словно она потеряла слово, которому когда-то принадлежала.

– Не позволяй этим блуждающим буквам задеть себя, – предупредила Ашери. – Они никогда тебя не покинут. Малое количество неопасно – разве что ты случайно найдешь на спине какую-нибудь растущую родинку, о которой не подозревал, но если поймаешь чересчур много букв, тебя перепишут.

– Меня перепишут? Как это? – не мог не спросить я.

– Изменят цвет твоих глаз. Или имя. А может быть, всю судьбу. Ты будешь смутно ощущать, что все не так, как должно быть, но так и останется и в настоящем, и в прошлом.

Я всегда смутно чувствовал, что мне не следовало становиться солдатом, а все же надо было держать постоялый двор. Мне всегда было странно, что я, человек без военного опыта, вдруг взялся за оружие, когда сгорел постоялый двор. Но лучше не думать о подобных вещах, а просто двигаться дальше.

По счастью, мы больше не встретили никаких букв. А шепот-крик все отдалялся, пока мы совсем не перестали его слышать.

Какое-то время все было мирно, хотя никто не осмеливался завязать разговор или затянуть какую-нибудь заунывную песню, как обычно в пути. Спокойствие и однообразие погрузили меня в некое подобие транса – я словно застрял в повторяющемся моменте. Но неожиданно земля задрожала, как будто к нам приближался огромный зверь.

– Ну вот, – сказала Элли. – Тьфу ты. Пора надевать повязки. Конечно, если хотите еще пожить.

Она извлекла из сумрака свою повязку. Что бы за существо ни приближалось к нам, даже ей не вынести его вида.

Я кивнул Маре. Она поспешно помогла Принципу надеть повязку, добавив дрожащим голосом:

– Сейчас не время для твоего любопытства. Ты понял?

Принцип кивнул.

Мара обернулась ко мне. Ее руки дрожали. Я чувствовал ее страх, но, что странно, не чувствовал своего. Она натянула повязку на глаза, и я помог затянуть потуже. А потом сделал то же самое для себя.

– Возьми меня за руку, – сказала Элли. – Мы пройдем мимо, и все будет хорошо.

С повязкой на глазах мне представлялось, что со мной говорит Элли, а не Падший ангел с совершенно черными глазами. Я взял ее за руку железной рукой, другой продолжая держать руку Мары. Мы шли вперед, как будто связанные одной цепью.

Грохочущие раскаты усиливались с каждым шагом этого существа, и, судя по тому, как все переворачивалось у меня в животе, оно крупнее, чем несколько кашанских боевых слонов, вместе взятых. Бух. Бух.

Мы резко повернули налево, а вскоре направо. Я не знал, пытаемся ли мы избежать встречи с чудовищем или просто таков путь в Пасгард.

Ахрийя остановилась, и я вслед за ней. Мара наткнулась на меня.

– Постарайтесь не