Трон галактики будет моим! Книга 4 - Андрей Валерьевич Скоробогатов

— Значит, решено! — воскликнула Епифания.

И украдкой поцеловала меня. Ну, пока никто не видит.

Потом мы вернулись к павильону, где Иоланта уже пришла на помощь Владимиру Крестовскому, и они на пару снимали стружку с Сиротских командиров.

— Да вы не бойтесь, — снисходительно вещал Крестовсий слегка приспуская поводки рапторов в сторону вздрогнувших гостей. — Они не кусаются!

— А мы и не боимся, — процедил мрачный молодой Сирота, не сводя глаз с оскаленной пасти Цезаря. — Вот ещё.

— Мы просто домашних животных не держим, — бросил коренастый.

— Ой, а что это вы так? — умильно улыбаясь, Иоланта чесала Юлия под жуткой зубастой челюстью, а ящер млел и откровенно пёрся. — Не любите домашних животных?

— Ненавижу… — с ненавистью процедил коренастый Сирота.

— А это вы зря, — заметила Иоланта с сочувствием. — Домашние животные нормализуют психологический фон. Вот вы сейчас явно излишне напряжены.

— Я не напряжен, — возмущенно отозвался коренастый.

— Напряжены-напряжены. Я же вижу, — мило улыбнулась Иоланта. — Вам не помешает немного положительного настроя! Вот, почешите его тут. Ему это понравится.

— Да не буду я его чесать! — возмутился коренастый.

— Нет, я всё-таки настаиваю! — не отставала Иоланта.

— Так! Дорогие мои, — ворвалась в эту оживленную беседу тетушка Епифания. — Доругаетесь в следующий раз! Солнышко мое, Иолантушка, целую щёчки, но времени поболтать совсем нет! Мы улетаем, у нас ещё масса дел! Марш-марш! Подъём! Все встали и бежим!

Глухо ворча под нос невнятные угрозы, командиры кораблей поднялись с мест и потянулись за своей мистресс. Иоланта мрачно смотрела тётушке вслед.

— Значит, как условились, господин имперский рыцарь! — на прощание махнула Епифания мне рукой. — Завтра!

И она умчалась, а её затравленные моими учениками подчиненные сбежали вслед за ней, не оглядываясь.

— Нехорошо так с гостями, — усмехнулся я.

— А нефиг, — скривился молодой Крестовский. — А то ишь тут…

Я только головой осуждающе покачал. Эх молодость-несдержанность. Впрочем, не мне их осуждать. Сам такой.

— О чем говорили? — поинтересовался Иоланта, настороженно прищурившись.

— Мы решили вопрос, — улыбнулся я.

— Снюхались, — с осуждением заключила Иоланта. — Снова.

— И не говори, — заржал я в голос. — Да, снова. И мне ни разу не стыдно.

Иоланта, конечно, осталась недовольна, ну да ничего, переживет, ей не впервой! Зато я нашел выход из стратегического тупика.

А тут и челнок Сирот взлетел и умчался к горизонту. Дел у них до завтра и впрямь — не впроворот.

А я сидел в павильончике среди парка среди горячей бескрайней пустыни и бездумно улыбаясь попивал жгучий герберский кофеек, заваренный по старопещерски, как надо, со специями.

А жизнь-то, налаживается!

Вот так вот! Что-ж. Значит, решено. Через двадцать четыре часа по Восточно-Герберскому времени, прямо на Королёвском меридиане, на высоте тысячи километров и состоится наша последовательная дуэль четырех вымпелов.

Отличный же план? Что может пойти не так⁈

Так, что завтра. Ровно в полдень.

Жду не дождусь!

Глава 20

Империя с тобой!

Этой ночью перед дуэлью три на одного я лежал в постели, глядел в потолок и думал. Мысли, навязчивые и цепкие, вихрем кружились в голове, упрямо уводя к единственной теме — к будущему. Как же иначе?

Я ведь и проиграть могу эту дуэль. Двадцать пять процентов риска — это не ничтожная статистическая погрешность, не досадный шанс из тысячи. Это каждый четвертый исход. Это вполне себе осязаемая, грубая вероятность, которая пахнет озоном после взрыва и железом крови. И погибнуть могу. На хорошей войне люди тоже погибают. И что тогда будет с этим миром?

Понятно, что ничего хорошего. Рухнет всё. Империя, не выдержав очередного удара извне или предательства изнутри, запросто рассыплется в прах. Ордынские полчища, не знающие пощады, сметут остатки человеческой цивилизации.

И всё это — потому что одного-единственного человека, меня, не оказалось в нужное время в нужном месте.

Неужели всё так хрупко? Неужели не найдется никого, кто мог бы встать на моё место? Что за абсурд — эта исключительная, почти божественная роль моей выдающейся, но скромной личности?

Но неужели не найдется никого, чтобы меня заменить? Что за, блин, исключительная роль моей личности в глобальной истории? Не то, чтобы я против, но как же историческая роль масс? Неужто многомиллиардное человечество, этот кишащий муравейник, не выдвинет из своих глубин ни одной более-менее адекватной замены?

Пока, признаться, кандидатов не видно.

Хотя, может я и есть тот, кого массы выдвинули? Тот, кого они, пусть и неосознанно, выдвинули на гребне общей воли, коллективного бессознательного, инстинктивного желания выжить? Это хорошо бы. Но это и означает, что проигрывать мне ну никак нельзя. Я — ставка всего человечества в его последней, отчаянной партии. Впрочем, тут как раз ничего нового. Просто ночь перед битвой — не лучшее время для философских умозаключений.

Я бросил эти экзистенциальные думы и решил ещё покопаться в моем новом админском интерфейсе, на сон грядущий.

Вот так, погружённый в изучение уже привычных пунктов меню суперадминистратора Системы, я и наткнулся на неё. Ещё одну, ранее невидимую, подсвеченную мягким голубоватым светом менюшку. Она была скромно упрятана в самом низу, в разделе «Служебное». Надпись гласила: «Связь с Империей». А под ней — один-единственная, дразнящая опция: «Включить».

А может, и не было её раньше? Недавно появилась?

Любопытство — не порок, а двигатель прогресса.

Ну, я мысленно ткнул в кнопку и включил.

Я как лежал, так и остался лежать, но меня подкинуло и куда-то потащило с головокружительной скоростью сквозь вихрь света и теней! Это было похоже на процесс гиперброска.

А перенесло меня в тот самый небоскреб из стекла и хрома. В котором я провел так много незабываемых лет, пребывая в состоянии гибернации, пока моё тело исцелялось. Да уж, давно я тут не был. Собственно, я стою весь в губернаторской парадке перед массивной дверью из тёмного, отполированного до зеркального блеска дерева в кабинет Империи Терровны Леоновской, глядя на посеребренную табличку с её именем.

Видимо, правила приличия даже здесь, в виртуальной реальности, требовали проявить вежливость и постучать. Что я и сделал, по-прежнему удивляясь тому, что костяшки пальцев ощущали твёрдость и прохладу дерева вполне реалистично. Великолепная детализация. Я словно тут на самом деле нахожусь.

Дверь в кабинет Империи отворилась. Внутри всё