Физрук: на своей волне - Валерий Александрович Гуров

И, подхватив платья, девчонка юркнула куда-то между рядов.

Я же повернул бирку. Глаза на секунду округлились.

— Ничего себе… — удивился я. Причём удивился в хорошую сторону. Ценник был более чем демократичный. За весь набор — кепка, костюм, ботинки и футболка — выходило чуть больше десятки. Почему так стало ясно, когда взгляд упал на красную надпись «СКИДКА 90%».

Тоже, между прочим, любопытное наблюдение. На тех тряпках, что мне впаривала Аня, максимум тридцать процентов скидки было, а тут… Похоже, эти вещи залежались на складе, никому не нужные. Молодёжь теперь, видимо, такое не носит, вот и решили распродать за бесценок. А мне — самое то.

Я стоял в примерочной, ждал Аню. Минуты тянулись, а её всё не было. Пока ждал, обратил внимание на то, как в зале будто у себя дома шатались трое каких-то кренделей. Один в дешёвом спортивном костюме с золотой цепочкой на шее, которую он демонстративно вывалил. Второй с красной мордой, явно под градусом. А третий в футболке, обтянутой так, что пузо нависало через ремень.

Они вели себя, как хозяева: хватали вещи с вешалок, ржали, швыряли обратно. Но самое мерзкое — цеплялись к продавщицам. Я краем глаза увидел, как один лапнул девчонку-продавца за задницу. Она ойкнула и быстро отскочила, а другой ещё и заржал, как конь ей в лицо.

Одна из девчонок вообще убежала к складу. Потом понял, что их не трое, а четверо.

— Мужчина, оставьте меня в покое. Ещё раз дотронетесь — и я вызову охрану, — это был голос Ани.

Она стояла возле стойки с платьями, лицо нахмуренное, телефон в руке. Пальцы судорожно нажимали на экран. Над ней нависал четвёртый крендель, тоже явно под шафе.

— Щас, щас, я своему молодому человеку позвоню, он быстро вам объяснит… — говорила моя соседка.

Но я понял, что трубку там, похоже, никто не берет.

Я же заметил ещё кое-что: у стены, метрах в пяти, стоял охранник. Толстый, с усами, в серой униформе. Стоял, наблюдал, жевал что-то. И даже не подумал вмешаться. Смотрел так, будто ничего особенного не происходит.

Двое дружков быдлана двинулись на шум, уставившись на Аню.

— Да ладно тебе, телочка, — протянул пузатый, пошатываясь. — Нет у тебя никакого парня. Чё как целка ломаешься?

И тут он взял и щёлкнул Ане пальцем по козырьку её кепки. Она отшатнулась, но удержалась, глаза блеснули от злости.

Крендель под градусом ухмыльнулся, а у меня внутри всё закипело. Я подошёл к Ане и встал рядом, смерив упырей взглядом.

— Я её молодой человек. Какие проблемы?

Все разом повернулись.

— О, гляньте-ка, — ухмыльнулся упырь в костюме. — Толстожопый объявился. Какие ещё проблемы? Видимо, проблемы хочет.

Все трое заржали.

Аня переводила взгляд то на меня, то на этих уродов, и я видел, что экран телефона в её руках светится на контакте «Котя».

— От девчонки руки убрали, — сказал я, глядя прямо пузатому в глаза. — И вообще ведите себя достойно.

Тот криво усмехнулся, показав гнилой зуб:

— А если нет? Ты чё, герой нашёлся?

Парочка таких же упоротых дружков выросла по левую и правую руку от меня.

Аня схватила меня за локоть, дёрнула, почти умоляя:

— Вова, пошли, не надо… ну их.

Я только качнул головой.

— Стой здесь, — сказал я и чуть мягко отстранил её в сторону.

В этот момент из-за рядов выползли ещё двое. Один худой, какой-то нервный и дерганый, в бейсболке с козырьком назад. Второй плечистый, с татуировкой на шее.

Один из них встал вплотную, настолько, что я ощущал перегар в лицо. Пятеро против одного, значит…

— Ты чё, проблем хочешь? — прорычал он, ткнув пальцем мне в грудь.

Я даже не моргнул.

— Дружище, — сухо произнёс я. — Ты выпил. И я тебе предлагаю подумать о том, чтобы сейчас не совершать поступков, о которых будешь жалеть, когда протрезвеешь.

На секунду у него в глазах мелькнуло непонимание — то ли от моих слов, то ли от спокойного тона. Но тут проснулись остальные, и ситуация начала развиваться по худшему сценарию.

— Слышь, чё он там умничает? — сказал тот, что с татуировкой.

— Да свинья бузит, — отозвался пузатый, тот самый, что первым к Ане полез.

Они стояли плотной стенкой, ожидая, что сейчас я струшу, дам заднюю и начну отнекиваться.

Аня снова рванулась ко мне, хватая за рукав:

— Вова, прошу тебя, ну пошли!

Но я вновь решительно отстранил девчонку в сторону, глядя прямо в глаза ближайшему упырю.

— Всё нормально. Я сам.

Охранник, тот самый усатый мужик лет под шестьдесят, всё-таки решился вмешаться.

— Молодые люди, может быть, выйдете и разберётесь за пределами нашего магазина? Здесь всё-таки торговый центр, посетители…

— Ты, дед, не вякай, — оборвал его один из быков.

Охранник замер, растерянно переводя взгляд с меня на них. Вмешиваться он больше не собирался. Усатый прекрасно понимал, что в случае драки его сметут одним толчком. Поэтому он сделал шаг назад и словно растворился в толпе покупателей, которые уже притормаживали, украдкой наблюдая за назревающим замесом.

— Парни… — я тяжело выдохнул. Понимал, что выбора особо нет. — Хотел по-хорошему. Но, видно, вы по-хорошему не понимаете.

Упыри засмеялись. Сразу хором, с презрением.

— А ты чё, можешь по-плохому? — хрипло спросил пузатый, наклонившись вперёд и упревая мне лбом в лоб. — Ну давай, свинья, покажи.

Я не стал отвечать.

Зачем? Уже итак все ясно с этим товарищем.

Просто резко ударил головой в переносицу ближайшему.

На!

Глава 20

Хруст был мерзкий, короткий. Как щёлкнула сухая ветка. Быдлан отлетел назад, заваливаясь на других, и кровь хлынула у него из носа ручьём. Смех мгновенно оборвался.

Остальные упыри, ещё секунду назад ухмылявшиеся, переглянулись — не ожидали.

— Вот так, братцы, — процедил я, выпрямляясь. — Это намёк на «по-плохому».

Тот, что получил головой в переносицу, сшиб плечом стойку с футболками. Стеллаж зашатался, накренился и рухнул, засыпав его и пол вязанкой одежды.

— Ах ты урод! — взревел другой и вместе с дружками ринулся на меня.

Удар кулаком в челюсть, толчок в грудь — я ощутил всю тяжесть их массы, и всё равно выстоял, лишь отшатнувшись.

В висках загудело, в глазах