Нефилим. Том 1. Начало - Анастасия Солнцева

– Я в курсе обо всём, что происходит в Исправе, – безапелляционно провозгласил директор. – И знаю, что вы подрались с одноклассником, но мастер Грейвз с мастером Бьёрком собирались от меня это скрыть. Явно не в угоду вашей прелестной персоне, а надеясь избежать выговора от меня.

– От вас? – я замерла, удивлённо заморгав.

– Вас долго не было, дорогая студентка, – с каким-то едким наслаждением ухмыльнулся нефилим. – Кое-что… изменилось.

– Да, это трудно не заметить, – ехидные слова прозвучали раньше, чем я успела их осознать.

 Пальцы старшего нефилима взметнулись и сжали мой подбородок. Крепко, намеренно причиняя боль, но не переходя ту грань, когда боль начинает превращаться в ущерб. Для меня – поправимый, но всё так же травмирующий гордость.

– Как вам это удаётся?

 Я замялась. Ситуация выходила из-под контроля. И всё становилось… странным. Я не умела держать язык за зубами, но не могла допустить исключения из школы. Блейк с очевидным трудом переносил моё здесь присутствие, но почему-то терпел.

– Что именно? – почти прошептала я, глядя куда угодно, лишь бы не директору в глаза.

Вся моя решимость и наглость куда-то делись. Уже не хотелось показывать, какая я крутая, сильная и вообще, способная на всё. Хотелось… просто оказаться подальше от него.

– Бесить окружающих одним своим существованием, – зло закончил директор.

– Талант! – выпалила я. – Говорят, его невозможно пропить, – когда нервничала, начинала болтать всякую чушь, вот и сейчас меня понесло по кочкам. – Планирую когда-нибудь проверить эту теорию!

– То есть, вы планируете спиться? – на полном серьёзе уточнил персональный наставник, продолжая держать мой подбородок.

– Ну… не то чтобы прям в такой формулировке! – начала я развивать мысль. – Но это не самая плохая моя идея! На самом деле… кхм…

Я фальшиво закашлялась, пытаясь скрыть неловкость и заодно выдернуть своё лицо из его руки.

– Не могу с вами не согласиться, – равнодушно вымолвил директор, а потом вдруг склонился совсем близко и, глядя глаза в глаза, ровно произнёс: – Если я увижу тебя пьяной, то сделаю так, что ты навсегда забудешь об алкоголе.

И я поверила.

Вот, прям сразу, взяла и поверила, потому что когда с тобой говорят таким прибирающим до костей голосом сложно не поверить.

Он разжал пальцы, развернулся, подошёл к двери и уже стоя на пороге, проронил через плечо:

– Догоняйте, дорогая студентка.

Пришлось последовать за ним. Вот только отправились мы не туда, где продолжал идти урок у Бьёрка, а в противоположную сторону, где находился старый спортивный зал.

Мы вошли в полутёмное, пустынное и заполненное пылью помещение. Под одной стенкой валялись потрёпанные маты, под другой стояли накрытыми прозрачной плёнкой старые гимнастические брусья, в углах пылились гантели.

Старший нефилим дождался, пока я зайду, захлопнул за моей спиной дверь и задвинул тяжёлую металлическую щеколду.

Сердце закололось от предчувствия чего-то нехорошего.

Блейк щёлкнул выключателем, и зал, который был оснащён лишь парой узких оконных проёмов практически под самым потолком, залило жёлтым светом, подсвечивающим всю грязь, что копилась тут месяцами.

Уверенно шагая, директор направился к матам, на ходу сбрасывая с себя пальто и швыряя в угол.

– Зачем… – я запнулась, растерянно наблюдая за тем, как мужчина устраивается на матах, с наслаждением вытягивая сильные, длинные ноги. – Зачем мы здесь?

– Тренироваться, конечно же, – не глядя на меня, ответил Блейк, подбирая с пола книгу в мягком переплёте. Такую древнюю, что краски на обложке местами выгорели, а местами стёрлись. – Два преподавателя из четырёх выперли тебя со своих уроков. О чём это говорит?

Я возвела глаза к потолку, сохраняя молчание, но продержалась недолго.

– О том, что ваши сотрудники не умеют находить общий язык с учениками? – вопрос, по большей части, относился к категории риторических и не претендовал на непредвзятость.

– О том, что твоя эффективность, как студентки Исправы не просто нулевая, она в минусе, – листая страницы и не глядя на меня постановил директор.

– Я не виновата, – ковырнула носком кроссовка деревянный пол, отколупывая частицы изрядно облупившегося лакового покрытия. – Сегодня только первый день! Мне нужно время, чтобы адаптироваться, привыкнуть…

– У тебя нет этого времени, – оборвал меня на полуслове наставник и оторвал глаза от помятых страниц. – Ты это понимаешь? Его просто нет.

Я не понимала. И выразила это непонимание всем своим видом.

– Сейчас осень, – весомо произнёс директор, отчего я невольно бросила взгляд в окно, но не увидела ничего, кроме уже начавшего темнеть неба.

– Это вы очень верно подметили, – сорвалось с языка, но было уже поздно. Под пронизывающим взглядом директора заныли рёбра.

– Весной тебе, моя дорогая студентка, предстоит сдать два квалификационных экзамена, – начал он, а у меня возникло ощущение, будто по спине ползёт холодная скользкая змея. – И ещё два в конце следующего учебного года.

– И что? – заморгала я.

– Если ты завалишь хотя бы один, то не сможешь окончить школу, – директор выразительно выгнул бровь, глядя на меня со смесью насмешки и мрачного удовольствия. Крохи эмоций, прорвавшиеся сквозь маску профессионализма, которая намертво прилипла к его лицу, стоило войти в школьные ворота. И весь он такой собранный, деловой, дисциплинированный. Закрытый так, что не приблизиться. Словно привык застёгивать на все пуговицы не только пальто, но и свою душу. Напряжённый, подобно натянутой струне, и полностью неприступный. – Ты останешься на обочине истории. И пока твои одноклассники будут набивать свои первые татуировки в качестве знаков отличия, ты будешь думать, что делать со своей поломанной жизнью дальше.

– Что за чушь! – вырвалось у меня.

– Это не чушь, – невозмутимо возразил мне директор. – Теперь в конце каждого четвёртого семестра нефилимы подвергаются проверочным испытаниям, суть которых – поместить учеников в сложные, но контролируемые ситуации, максимально приближённые к условиям реального боя. Это делается, чтобы научить вас, прежде всего, думать, быстро ориентироваться и определять приоритетные задачи. А не просто… палить без разбора во все стороны, не видя ни своих, ни чужих. Критерии оценивания простые: прошёл или не прошёл. Если ученик провалился – он теряет возможность продолжить обучение и, следовательно, отчисляется из Исправы. Это – новые правила.

– И зачем школе подобные правила? – растерялась я.

Раньше всё было просто. На последнем году обучения пишешь тесты по ключевым предметам, сдаёшь физподготовку и около десятка нормативов, проводишь итоговый бой. В соответствии с полученными результатами аттестационная комиссия выводила среднее арифметическое. И если уложился в нужные пределы – молодец, ты успешно справился с обучением и можешь готовиться к инициации в воинство. Если нет – попробуй ещё раз и ещё раз, пока