Время сбросить маски - Лан Ань Ни

Владыке и сожалеет, что в прошлом был вынужден сражаться с ним. Он сказал, что первые боги и великие демоны пришли в этот мир не для того, чтобы враждовать. Первые боги должны взращивать добро в чужих сердцах и поддерживать его, будто огонь в очаге. А великие демоны должны сдерживать тьму. И тогда три мира будут пребывать в гармонии, а инь и ян – в равновесии.

– Но боги и демоны не смогли совладать со своими желаниями, стали слишком жадными. Мы больше не союзники и не стражи, мы непримиримые враги, – вздохнула Си Ванму. – Хуан-ди хочет вернуть утраченные земли в западном уезде и уничтожить моего генерала. Он бросил Сюань У и его ослабевших солдат. Но первая армия все еще значительная сила, и у Хранителя Севера есть то, что нам нужно. Ты ничего не упустила, Ван Цзыдэн?

– Помимо лекарства, Хранитель Сюань У отдал юному Владыке нефритовый жетон и сказал, что если ему понадобится помощь в Тянься, его отыщет бессмертный Лу Шэн и сделает все возможное…

– Лу Шэн… хорошо, очень хорошо! Лу Шэн – земное воплощение Повелителя судеб. Раз уж Шэн’эр решил использовать двойное зеркало и спуститься в мир смертных, значит, он ищет союза с богами Желтых гор. Он не стал бы рисковать и покидать Юйцзин без разрешения отца, если бы не получил ответа от Госпожи лазоревых облаков. Она не ответила ни нам, ни Хуан-ди, но дала ответ Шэн’эру. Наш расчет был верным. Владыка Востока станет пешкой Повелителя судеб в очередной игре. Враг у нас и Шэн’эра общий. Пусть все останется как есть. Владыке Востока пригодится поддержка богов Желтых гор. И нам тоже. Он завоевал расположение Сюань У, сможет договориться и с Госпожой лазоревых облаков. Ван Цзыдэн, отправляйся в Тянься вслед за Владыкой Востока и не спускай с него глаз.

– Как прикажете, госпожа!

Губы Си Ванму скривились в жестокой ухмылке, а в глазах вспыхнули алые огни. Она была готова пойти на все, чтобы сокрушить заклятого врага. Что ей до жизни пятого вэнь-шэня? Он лишь фигура на игральной доске. Владычица Запада с легкостью обменяла свободу демона в лазурных одеждах на будущее с Сян Юань-да. Ей не нужно порабощать Владыку Востока, он и без того послужит исполнению ее замыслов.

* * *

Повсюду была вода. Так много воды! Мимо проплывали полупрозрачные пузырьки. Лишь тронешь рукой – исчезнут. В свете огней духов, горевших и под водой, глаза прекрасной девушки были синими-синими, строгими и очень яркими. Ее волосы были такими длинными, что их кончики почти касались пола. В них были вплетены нити крупного жемчуга. Жемчужины и драгоценные камни украшали и ее роскошное верхнее одеяние. Рыбы проносились мимо, касаясь плавниками широких рукавов.

– Госпожа, не только в Восточном море, но и во всем Запредельном краю не найдется никого прекраснее вас! – Круглое ласковое лицо женщины было отмечено печатью заботы и беспокойства. Она расчесывала волосы девушки костяным гребнем. А ее собственные чуть вьющиеся волосы отливали зеленью и синевой, будто водоросли. – Впервые за долгие годы вы спрятали цинлун цзи и облачились в столь чудесный наряд!

– Няня Тун, мне трудно к подобному привыкнуть, – вздохнула девушка. – Но в этот раз я не могу явиться к господину в броне.

– Госпожа моя, прошу, будьте осторожнее! Ваша ноша тяжела, но Владыка Востока пусть и имеет огромную власть, вынужден подчиняться старшим братьям. Невозможно узнать, что у вэнь-шэней на уме! Всю жизнь вы сражались с чудовищами и охраняли покой Беззвездного города. Вы никогда не покидали Восточное море и не знаете, какими вероломными могут быть демоны!

– Не бойся, няня Тун! Пусть демоны коварны, а духи хитроумны, но и боги бессердечны. У цзяожэней свой путь. Пока наши с господином мысли и желания совпадают, никто нам не помешает. Со всем остальным мы сможем справиться.

– Хэ Ланфэн… Хэ Ланфэн, просыпайся! Проснись!

– Ли Мэй? – Хэ Ланфэн открыла сначала один глаз, а потом другой. Она далеко не сразу поняла, где находится.

– А ты кого ожидала увидеть, а? Не вздумай касаться лица и тереть глаза! Испортишь макияж!

– Прошло так много времени… Ты верно устала, Мэй-Мэй? Я ничего не делала, а умудрилась уснуть.

– И вовсе не устала! – возразила Ли Мэй. – Мне нравится делать других красивыми! Погляди, какая ты красавица! Рыбы забудут как плавать, стоит тебе только вглядеться в гладь пруда[36]!

– Ты преувеличиваешь, Мэй-Мэй! – криво улыбнулась Хэ Ланфэн. – Мне никогда не сравниться с прекрасным духом. Да и нужно ли это?

– Что бы ты о себе ни думала, твой господин, увидев тебя, не сможет оторвать взгляд! – заявила Ли Мэй, довольно потирая руки.

– Какой еще господин?

– Тот, о ком ты говорила во сне!

– Что? Это… это просто… сон… мне нужно больше отдыхать! – побледнела, а потом залилась краской Хэ Ланфэн.

– Ну-ну! Все, я закончила! Понимаю, прическа тяжелая, а ты к такому не привыкла. Но придется потерпеть. Выбери самый лучший наряд, хорошо? Я буду ждать тебя в Зале Совета.

Хэ Ланфэн взглянула в бронзовое зеркало. Ее губы были покрыты алой краской, глаза густо подведены, а ресницы подкрашены. Ее волосы были убраны со лба, зачесаны, скручены в несколько узлов и украшены десятками нефритовых шпилек. У девушки уже болела шея, а ей придется носить эту прическу немало часов! На ее лбу были нарисованы три лепестка персикового цвета.

Она выглядела… совсем иначе! Она была такой красивой… Ничего в облике девушки не напоминало о том, что она бессмертная мечница, удел которой вечная борьба. В тот миг ей было очень грустно. Ей предстояло сыграть роль, трудную роль.

Хэ Ланфэн зажала полночную жемчужину в кулаке. Та сильно нагрелась и жгла кожу.

– Я знаю, вы слышите меня. В прошлом вы с Сун Жуланем были очень близки, и он не смотрел на других женщин. Здесь все говорят, что вы пара, созданная на Небесах. Сейчас ему нужна помощь, а я ничего не могу для него сделать. В Запредельном краю вас уважали и почитали, так помогите ему сегодня! Знаю, почему жемчужина попала в мои руки. Пока я остаюсь с Сун Жуланем, вы тоже можете быть с ним. Сегодня я отдам вам тело, чтобы вы помогли ему, и чтобы после мы наконец смогли покинуть Запредельный край. Надеюсь, я не пожалею об этом!

* * *

– Здесь столько разной еды! Я попал в самое чудесное место на свете! – радовался и восхищался Чжао Вэйнин, подходя то к одному столу, то к