Пионер. Том III - Клим Ветров

Глава 21

В бухгалтерии пахло пылью от старых бумаг, каким-то едким парфюмом, и страхом, который сочился из пор тучного директора. Мы методично, с глухим стуком, вытряхивали содержимое сейфов на огромный стол, заваленный горами бумаг.

Добыча, надо сказать, была более чем скромной. Несколько пачек потрепанных, засаленных четвертаков, три скромные, запечатанные в банковскую упаковку пачки по рублю, немного червонцев — штук двадцать, не больше, один одинокий, сверкающий новизной полтинник и, как издевательская насмешка, целая стеклянная банка доверху наполненная мелочью.

— Это все? — разочарованно, с тяжелым вздохом, обвел я взглядом это жалкое богатство, а потом перевел его на бледное, заплывшее потом лицо толстяка. Его дорогой, но мятый пиджак подмышками темнел от пота.

— В-всё, — хрипло, с трудом выдавил он, отводя глаза.

— Мда… не густо… — протянул я, перебирая пальцами пачку четвертаков.

Гусь, стоявший рядом, почесал затылок. И неожиданно даже для меня, почти без замаха, резко и точно, с коротким хлестким звуком, заехал директору в ухо. Удар был не сокрушительный, но унизительный и болезненный.

— Деньги где? Где деньги, сука⁈ — Гусь внезапно преобразился. Его лицо исказила знакомая мне по уличным «гоп-стопам» маска абсолютной, неконтролируемой животной злобы. Он выпучил глаза, наклонился к лицу директора, и брызги слюны полетели на его дорогую рубашку. — Я тебя спрашиваю!

Толстяк на ногах устоял, лишь отшатнулся в сторону, пошатываясь. Он схватился за распухшую, краснеющую мочку уха, и из его рта посыпался бессвязный, испуганный лепет:

— Я… не знаю… больше нет… клянусь…

— Может, там прячут? — раздался спокойный голос Михи. Он прислонился к косяку двери, и курил, выпуская дым колечками. — Гляди, как он на ту дверку косится. Прямо гипнотизирует.

Я проследил за его взглядом. На единственной закрытой двери в кабинете висела скромная пластиковая табличка «Главный бухгалтер» с пустым окошком для имени.

— Не знаю, давай посмотрим, — пожал я плечами, делая вид, что размышляю.

— Ключ? — протянул руку к директору Миха, не меняя позы.

— К-какой ключ?.. — растерянно, почти беззвучно прошептал толстяк. Его глаза бегали по комнате, словно искали спасения.

— Ты тупой, что ли? От этой двери! — Гусь снова замахнулся, но я на этот раз перехватил его руку на полпути.

— Скорее всего, на той же связке, — предположил я спокойно, кивая на блестящую связку ключей. — Давай-ка.

Толстяк неуверенно кивнул, его двойной подбородок затрясся. Он медленно, будто на эшафот, поплелся к двери.

— Шевелись давай! Чего ждешь? Особое приглашение требуется? — подал реплику Миха.

Но у директора явно не получалось. То ли удар Гуся вывел его из равновесия, то ли нервы окончательно сдали, но я устал наблюдать, как его трясущиеся, непослушные пальцы снова и снова промахиваются мимо замочной скважины. Он всей душой не хотел открывать эту дверь.

— Помоги человеку, Гусь, — кивнул я. — Видишь, не получается у него. Совсем руки от страха отнялись.

Гусь хрипло хмыкнул, молча сдвинул директора плечом в сторону, выхватил у него из рук связку и с характерными металлическими щелчками в два движения подобрал ключ и открыл дверь. Он толкнул ее, и та с тихим скрипом распахнулась.

Я первым заглянул внутрь. Небольшой кабинет. Окно, завешенное пыльной тюлевой занавеской. Стандартный канцелярский стол, заваленный бумагами. Пара стульев. Деревянный шкаф для документов. Простенькая тумбочка. И в углу, скромно, стоял сейф. Небольшой, но солидный, матово-серый, с массивной поворотной ручкой и классическим замком.

— Деньги здесь? — обернулся я к толстяку, всё ещё стоявшему в проёме.

Он замер. Его лицо стало землистым, почти серым. Он стоял, как вкопанный, уставившись пустым, невидящим взглядом куда-то в стену, словно надеясь прожечь в ней взглядом выход.

— Ты глухой, что ли? — повысил я голос. — Чего трясешься, как осиновый лист? Я спрашиваю: деньги в сейфе?

— Ч-что? — он медленно поднял на меня глаза, в которых читался откровенный, панический ужас. — Ключ… ключ на связке! — почти выкрикнул он, неожиданно пятясь обратно в главный кабинет, прочь от этой комнаты.

Я много видел за свою жизнь напуганных людей. Но этот превзошел всех. Его поведение переходило границы простого страха. Это было что-то иррациональное, почти мистическое. Мне это показалось до жути странным.

— Ну, окей, — я сделал шаг к нему, поймал его взгляд и для верности ухватил за мягкий, потный подбородок, заставляя смотреть на себя. — Открывай. И давай без цирка. — Я попытался улыбнуться, но вышло, наверное, жутковато.

Толстяк затрясся с новой силой. Его тело будто налилось свинцом.

— Я, я, я не могу! — он завизжал тонко, по-бабьи, и этот звук резанул по ушам. — Не могу!

— Мих, — позвал я, не отпуская его. — Помоги, видишь, человеку плохо. Он не только с дверью справиться не может.

— Да не вопрос, — так же спокойно ответил Миха. Он подошел, без лишних слов ухватил директора за воротник пиджака и с силой толкнул обратно в кабинет бухгалтера, по направлению к сейфу. — Иди давай, не задерживай уважаемых людей, — хмуро пробасил он.

Но толстяк уперся. Буквально врос в пол, растопырив руки и широко расставив ноги в дверном проеме, словно пытаясь загородить собой сейф. Он замычал что-то нечленораздельное, но тут же заглох, согнувшись пополам от резкого, точечного удара кулаком Михи по печени. Он рухнул на колени, захлебываясь кашлем и стонами.

— Добавить? — безразлично спросил Миха, нависая над ним.

Директор не ответил, он просто, по-собачьи, пытался отползти в угол, под стол, свернувшись калачиком.

— Гусь, — сказал я, чувствуя, как внутри закипает раздражение. — Сбегай, приведи второго. Может, хоть он окажется посговорчивее.

— Да давай сами уже откроем? — Гусь явно не горел желанием таскаться по этажам. — Ключ-то есть…

— Нет, — я покачал головой, задумчиво разглядывая скулящего на полу человека. — Сам точно не буду. Видишь, как он нервничает? Словно знает что-то такое, чего не знаем мы. Возможно что-то очень плохое.

— Как скажешь, — не стал спорить Гусь и большими, тяжелыми шагами направился к лестничному пролету.

— Может, там бомба? — спросил Миха, прикуривая новую сигарету. — Заминировали на случай визита непрошеных гостей.

— Может, — кивнул я, хотя в такой поворот событий верилось с трудом. Скорее уж этот перепуганный хряк просто панически боялся ответственности за чужие деньги. Или же был настолько запуган, что уже не мог контролировать себя.

Вскоре вернулся Гусь, буквально подталкивая перед собой второго заложника — того самого здоровяка, что оставался в кабинете директора. Тот выглядел не лучше своего начальника — бледный, потный, он беспомощно хлопал глазами.

— Дай ему ключ, пусть откроет. И этого, — я кивнул на подобравшегося с пола и прислонившегося к стене директора, — туда же пихни, рядом постоит. На всякий случай.

В бомбу я по-прежнему не