Фантастика 2025-185 - Дмитрий Львович Казаков

Миссии не знал о последних обстоятельствах, круто изменивших ее жизнь. Мариану это устраивало: она и не собиралась ни с кем делиться. На расспросы коротко отвечала, что собралась в память отца свершить паломничество к святыням. Заодно выяснила, что почтовый клипер в Ингар ушел третьего дня, и следующего рейса ждать месяц. Это было совсем некстати; и впервые Мариана обрадовалась, что с нею едет рыцарь, опытный в разрешении такого рода трудностей. Барти обязательно что-нибудь придумает, говорила себе девушка, мы ведь не можем ждать целый месяц. Между тем близилось время обеда, рынок пустел, и Мариана отправилась в гостиницу.

2. Два рыцаря

Пока Мариана делилась новостями и выбирала гостинец для тетушки Лоры, Серж и Барти сидели в снятой сэром Бартоломью комнате, за кувшином «Имперского черного». Еще со времени первого разговора в Подземелье оба они чувствовали некоторую неловкость: как видно, потому, что о самом важном не было досказано до конца. К тому же былая дружба мешала, как ни странно, безоглядно радоваться встрече. Сэру Барти оказалось трудно привыкнуть к новому Сержу. Не сразу уловимая, смутная чуждость, что появилась в бывшем рыцаре, раздражала. Ни свой, ни чужой, а не-пойми-кто; но не-пойми-кто, связанный с тобой узами, что тесней кровного родства! Разве не он, Серж, спас шкуру Барти в той истории с контрабандистами? Разве не Серж выволок его из-под огня во время налета на Себасту островных корсаров? Разве не Серж, наконец, стоял с ним плечом к плечу, когда в «трехдневную войну» королевских рыцарей бросили на оборону Готвяни?! Но то был другой Серж… С тем вы понимали друг друга с полуслова, а то и вовсе без слов, а этот… этот – непонятен. Вот он сидит против тебя, потягивает вино, молчит; будто ждет чего. А чего?

Серж ничего не ждал. Просто встреча с Барти всколыхнула в нем как раз те воспоминания, что он рад был бы позабыть навсегда. Вжиться в шкуру беглого браконьера оказалось легче, чем вспомнить: то была лишь шкура. Маска. И вот настало время ее сбросить, а она – приросла. Слишком долго пробегал в ней. Не лучше ли было и впрямь умереть тогда? Глупый вопрос, глупые сожаления. Прошлого не вернешь, не исправишь.

Первым заговорил Барти.

– Скажи, Серж, – рыцарь отодвинул кувшин, – зачем ты пошел со мной?

– Ты вроде не был против?

– Не виляй.

– А ты решил мне допрос устроить? – окрысился вдруг Серж.

– Свет Господень, что ты мелешь! Серж, ты ведь сам говорил – ты в розыске! А сюда король едет, и для тебя это – верная причина держаться отсюда подальше! – Барти запнулся, подергал ус и добавил полувопросительно: – Если, конечно, ты не намерен искать справедливости.

– Я не верю в справедливость, Барти.

– Я это понял. Потому и спрашиваю. Серж, я ведь могу напомнить королю то дело. Не думаю, что он забыл, он… Ты не видел его тогда! Он был возмущен, искренне возмущен. Разве ты не хочешь вернуться, а, Серж?

– Честно? – Беглый монах криво усмехнулся, налил себе еще вина. – Было время, Барти, когда я душу бы заложил ради возвращения. А сейчас… Мертвого не воскресишь, пойми. Я не гожусь больше в рыцари. Слишком я изменился.

– Но тогда… – Барти опустил глаза на свой кубок и вдруг с размаху швырнул его в угол. Вскочил. – Тогда, Нечистый тебя раздери, какого пса ты сюда приперся?!

Серж откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди:

– Барти, ты мне веришь?

Рыцарь подошел к окну. Потрепанный вчерашним ураганом город прихорашивался, не иначе, весть о приезде короля уже разнеслась по Южной Миссии. Скоро подоспеет королевская гвардия…

– Верю.

Городской страже дадут выходные, на патрулирование заступят гвардейцы, ребята бравые и умелые…

– А что я тебе рассказывал, помнишь?

И если правда то, что говорят о нынешнем королевском капитане, он не пренебрежет проверкой гостиниц.

– Помню. К чему ты ведешь?

– Я достаточно тебя знаю, Барти. На что угодно спорить готов, ты уже собрался к королю.

– Ну, собрался. И что? Не пойму я тебя, Серж.

– Барти… – Серж покачался на стуле, хмыкнул, услыхав потрескивание: гостиница хороша, а мебель хлипкая! – Ты не меня понимать должен. Ты короля попробуй понять. Вот придешь ты к нему – и что скажешь?

Рыцарь пожал плечами:

– Да то и скажу, что ты мне…

– И что?! – Серж рубанул воздух ладонью – старый жест, настолько чуждый его новому облику, что себастийца аж передернуло. – Пойми ты, наконец: вот с одной стороны аббат королевский, министр, еще там кто, кому наш добрый король верить привык. А с другой – ты с невесть от кого услышанными бреднями! Да первое, что тебе скажут: «Сэр, вы обязаны были арестовать этого человека, а не слушать его сказочки!», понимаешь ты это? Еще ведь и виноватым останешься! Оно тебе надо, скажи?

– По крайней мере, – зло отчеканил Барти, – моя совесть будет чиста.

– Скажите пожалуйста, совесть у него чиста будет, – ехидно протянул Серж. – А толку-то? Ты, значит, весь из себя беленький с чистой совестью, аки ангел Господний, а дело запорото?

– А…

– А когда люди гибнуть начнут, тоже будешь чистой совестью утешаться?

– Серж, – Барти шагнул к столу, оперся ладонями о столешницу. Навис над товарищем, как медведь. – Я не пойму никак, чего ты от меня хочешь?

– Думать хочу научить! – рявкнул Серж. И, видно, для пущей убедительности, постучал себя по лбу.

– Ладно. – Барти подвинул стул, уселся верхом. – Учи. Давай, вперед.

– По уму, – медленно сказал Серж, – Анже – единственный свидетель, чье слово имеет силу перед судом. Он все это раскопал, я с его слов знаю. Но я мальчишку палачам не отдам, хватит. Да и не суд там будет. Но все же, Барти, король навряд ли примет всерьез подхваченные невесть где байки – а на большее твой рассказ не потянет. Уж извини.

– Но…

Серж резко вскинул ладонь:

– Погоди! Я только начал.

– Ладно, – скептически предложил рыцарь, – продолжай.

– Так вот, сэр Барти… мои слова он всерьез примет. Он помнит Анже, не может не помнить: парень серьезно ему помог однажды. Можно сказать, корону спас. А я тогда с ним был: мальчишку одного из монастыря не отпускали.

– Ты ж не хотел…

Барти не договорил, но Серж понял.

– Я как рыцарь не хотел. Как проситель – не хотел. А он меня как брата Сержа встречал, как брат Серж к нему и пойду.

– Думать, говоришь… – Барти подергал ус, скривился. – Думать. Да-а, ты умеешь! Ладно, вспомнил тебя король. Выслушал. Поверил. Из розыскных листов своей рукой вычеркнул. А теперь