Ничего cвятого 1 - Дмитрий Дегтярев

Женева.

Площадь Сент-Педро.

12:53.

Помост мелко завибрировал, и Оливер увидел, как постамент величественной скульптуры Святого Педро взорвался смертоносными брызгами каменных обломков, окутав прилегающую территорию плотной пыльной завесой, а сама двухсотметровая фигура святого начала стремительно заваливаться назад, прямо на толпу собравшихся.

Разум еще пребывал в шоковом состоянии, отказываясь воспринимать реальность происходящего, а выработанные за годы службы в швейцарской гвардии инстинкты сработали, полностью взяв тело под свой контроль. В два прыжка преодолев расстояние, отделяющее его от замершего в явной растерянности понтифика, Оливер рывком утянул Папу вниз, за трибуну. Такая себе конечно защита, но всяко лучше, чем открытое пространство. Успели вовремя. Они только укрылись за деревянной стенкой трибуны, как помост вновь вздрогнул. С противоположной от помоста стороны площади донесся глухой рокочущий звук, сопровождаемый нарастающими паническими криками людей.

– Оливер, что там происходит? – дрожащим голосом спросили викарий Христа. Было видно, как понтифик с большим трудом подавляет внутреннее волнение.

Глава швейцарской гвардии не знал, как ответить, потому воспользовался стандартной в таких ситуациях фразой:

– Не беспокойтесь, святейший отец! Мы запустили протокол эвакуации. Вы в надежных руках!

Вряд ли подобная отмазка могла успокоить главу Церкви и Империи, но другого на данный момент Оливер дать не мог. Он сам находился в полном замешательстве. Ясно одно – на Папу пытаются совершить покушение. Вот только, самый главный вопрос пока остается без ответа – с какой стороны будет нанесен следующий удар?

В закрепленном в ухе наушнике тем временем с переменным успехом перемежалось статистическое шипенье и голоса агентов швейцарской гвардии, пытающихся скоординировать свои действия. Оливер высунулся из-за трибуны, стараясь быстрым взглядом оценить обстановку – насколько она была плоха, или напротив, вполне приемлемой для экстренной пешей эвакуации, не дожидаясь автомобиля. На площади царил полный хаос. Двухсотметровая скульптура рухнула вниз, придавив под собой несколько десятков, а вполне возможно и сотню людей; площадь постепенно заволакивала плотная серая взвесь каменной пыли от рухнувшей статуи и обрушившейся стены кафедрального собора – вот чем являлся второй глухой звук, донесшийся несколько секунд назад, с противоположной стороны площади. Люди, каких еще можно было рассмотреть сквозь серую пелену, в беспорядке толкались, теснили друг друга, шли по головам – причем в прямом смысле слова… – здесь не было и намека на скоординированные действия. Впрочем, а кто их мог организовать? В общем, об пешей эвакуации не могло идти и речи.

– «Санкти-Петри», к подиуму! – рявкнул Оливер в закрепленный справа микрофон. – Живо!!!

Ему ответили, но смысл сказанного разобрать не получилось из-за сильного статистического шума в наушнике. Похоже, кто-то специально блокировал связь, и делал это с немалым успехом. О чем данные факты свидетельствуют? О серьезном уровне подготовки к нападению. Нужно отложить эти данные в специальный отсек мозга, и вернуться к ним после того, как выберется из передряги. Им предстоит провести серьезный разговор с Конгрегацией, Орденом и Имперскими безопасниками – как можно было проморгать подготовку к столь масштабной операции? Правда, все это предстоит после, а сейчас… Придерживая рукой Святейшего отца, Оливер быстрым взглядом пробежался по подиуму. Его тоже начало заволакивать пеленой из дыма и пыли, однако пока что видимость оставалась на приемлемом уровне. Двое гвардейцев заняли оборонительную позицию, водя оружием взад-вперед. Еще двое выстроились живым щитом возле папского легата, пытаясь вывести того в безопасное место. Кардинал, кажется Чавес – с его позиции не разглядеть, стоял на коленях прижимая руку к груди и сильно кашлял. Дьявольское дерьмо! Ему ведь плохо! Какого черта два гвардейца возятся с легатом? Хватило бы и одного. А, еще один должен помочь кардиналу! Оливер собирался выкрикнуть приказ, но прогремел еще один взрыв, полностью заглушив его голос. Помост не просто вздрогнул, а подпрыгнул. Сквозь серую пелену пыли и дыма, глава швейцарских гвардейцев увидел красные отблески пламени. От жуткого тысячеголосого воя страха, боли и отчаяния, доносящегося из почти непроницаемой пелены, окутавшей всю площадь, кровь стыла в жилах, а по спине бежал неприятный холодок. Еще сильнее прижав викария Христа к хлипкой деревянной стенке трибуны, Оливер мысленно воззвал к Царице Небес, моля Ее о защите. Легионы ангелов сейчас бы не помешали. Совсем не помешали.

Священная Католическая Империя.

Швейцарский союз, под управлением Папского легата.

Женева.

Площадь Сент-Педро.

12:53.

У Анны Шнидер попросту не было возможности среагировать. Ноги от страха при виде падающего каменного колосса приросли к земле, живот ухнул куда-то на уровень пяток, даже инстинкты самосохранения сработали с большим запозданием. Она бы так и продолжала таращиться на неумолимо приближающуюся к земле скульптуру Святого Педро, что решил похоронить под собой сотни горожан, пришедших на площадь, если бы не остальная толпа. Та, в отличии от замершей в испуге Анны, среагировала мгновенно. Сначала Анну толкнули в сторону, оттуда грубо пихнули обратно, затем последовал еще десяток тычков и неконтролируемых перемещений, после чего она оказалась зажата между полным мужчиной, больше походившим на пивную бочку, и не меньших размеров дамой в широком, точно балахон темно-коричневом платье. Анна попыталась протиснуться между ними вперед, на более свободное пространство – легко сказать, да сделать невозможно. Ее зажали так, что не то чтобы шелохнуться, даже вздохнуть стало практически невозможно. Анна предприняла еще одну попытку выскользнуть из объятий, находящихся в явном конфликте с добродетелью умеренности горожан. Результат даже не тот же. Он отрицательный. Ее сжали так, что в глазах на мгновение потемнело, а левый бок пронзила острая боль. Анна открыла рот, пытаясь закричать, но из горла донесся слабый хрип, который тут же утонул в общем гомоне тысяч голосов, воплей, плачей, криков и далеком вое мчащихся на площадь спецмашин. Спустя несколько секунд она с ужасом осознала, что не может вздохнуть, в то время, как легкие израсходовав все резервы начали требовать новую порцию кислорода. Липкий страх окутал сердце Анны, и она предприняла новую отчаянную попытку выбраться из телесного плена. Как раз в этот момент земля под ногами дрогнула от очередного взрыва. Где-то неподалеку раздались десятки истошных криков боли. Толпа, как по мановению чьей-то невидимой руки тут же подалась назад – это помогло Анне выскользнуть из теплых крепких объятий соседей, по несчастью. Правда, в следующее мгновенье, получив сильный толчок в спину она налетела на молодую девушку, скорее даже девочку, растерянно застывшую посреди беснующейся от ужаса толпы. Как ее не задавили раньше – не понятно. Анна пыталась избежать столкновения, но тело в полете оказалось неуправляемым. От удара девочка упала на землю, не удержавшись на ногах. Первым же порывом было – броситься к ней на помощь. Поздно. Она сама получила удар локтем под бок, прервавший дыхание, а ее несознательная жертва… Огромная нога в запачканных грязью сапогах наступила девочке прямо на голову. Анна закричала. Попыталась растолкать толпу и поднять ее на ноги. Абсолютно невыполнимая в данных обстоятельствах задача. Следующий толчок отшвырнул Анну назад в людской водоворот. Последнее, что она успела увидеть – окровавленное лицо с искривленное гримасой боли с широко раскрытыми от ужаса глазами. Дальше – сплошной людской поток, новый взрыв, крики боли, вопли, проклятья, молитвы и едкая дымно-пыльная пелена, разъедающая глаза. Кто ответственен за произошедшее на площади – лично для нее такой вопрос даже не стоял. Все итак понятно. Для себя Анна совершенно точно определила – первое, что она сделает, выбравшись с площади, пойдет в Церковную Канцелярию, где назовет все известные ей имена, все адреса, все контакты, все тайники и пароли. С нее хватит. Любовь к Людвигу – это конечно прекрасно, но иметь дело с такими… даже не людьми, поскольку люди так поступать не должны, а зверьми она не желает. Потому, очень скоро Инквизиция выжжет весь женевский гадежник. Если потребуется, прямом смысле слова.

Глава 10

Священная Католическая Империя.

Королевство Испания.

Толедо.

Толедский алькасар – штаб-квартира Конгрегации по делам и защите