Отморозок 6 - Андрей Владимирович Поповский

Наша позиция удобней, чем у тех, кто внизу и к тому же, она удачно защищена козырьком скалы, поэтому мы последовательно давим огневые точки. Да и расчет АГС с левого фланга помогает нам своим огнем. Постепенно сопротивление «духов» ослабевает, а через некоторое время и полностью прекращается.

— Зачистка! Внимательно! Страхуем!— Слышится в наушниках спокойный голос командира.

По этому сигналу, половина группы осторожно спускается вниз, чтобы зачистить оставшихся в живых, а вторая половина, страхует сверху. Я в группе зачистки, Бес страхует. Осторожно ступаю по камням. Вокруг только раскиданные трупы. Краем глаза вижу движение слева. Чужой! Доворачиваю ствол и даю очередь в три патрона в серую фигуру в берете, и неосмотрительно потянувшийся к своему автомату раненный «дух», замирает теперь уже навсегда. По всей долине слышны короткие очереди или одиночные выстрелы. Группа зачистки не оставляет никого после себя. Жестоко? Да, но необходимо. Уйти отсюда нельзя дать никому, а тащить за собой пленных по горам, рискуя нарваться на засаду, нет возможности.

Следующий этап после зачистки — уничтожение груза. Что-то из особо ценных трофеев можно забрать с собой, но много не унесешь и основная масса оружия должна быть подорвана. Стаскиваем все в большую кучу, и как следует обложив взрывчаткой, подрываем. Наконец, все сделано и теперь задача рейдовой группы быстро уйти с места огневого контакта.

— Уходим! — Поднимает руку Быков и коротко бросает Эдику — Горец, на твоей группе ночная уборка. Все подчистить. Тридцать минут вам максимум и догоняйте. Ждать никого не будем. Все.

Основная группа, навьючившись как ишаки, уходит с места бойни. Задача оставшихся убрать все, что могло бы демаскировать нас как спецназовцев, заминировать трупы и проходы, в общем всячески осложнить «духам» понимание того, что здесь произошло и затруднить преследование уходящей с грузом основной группы. «Ночная уборка» — это визитная карточка Гриши Кунарского, его так сказать фирменный почерк. После разгрома противника, он всегда оставляет троих-четверых бойцов, которые убирают следы боя. Если погибших «духов» мало, их тела сбрасываются в расщелины или маскируются камнями. Если их больше полусотни, как сейчас, то тела выборочно минируются. Делается это просто. Под труп кладется лимонка с выдернутым кольцом, так чтобы весом тела застопорить рычаг. При попытке поднять, или перевернуть труп, рычаг освобождается и раздается взрыв.

Еще один смысл «ночной уборки» в том, что «уборщики» уходят последними и идут налегке позади основной группы двигающейся с грузом, и если что, они возьмут преследователей на себя, давая основной группе уйти.

Разбив местность на квадраты, быстро убираем каждый свой и маскируем следы. Ощущение угрозы со стороны скал, ощутимо давит в затылок, спускаясь холодком по спине. Но работаю быстро, слушая во все уши и кидая по сторонам оценивающие взгляды. «Страх это нормально и даже хорошо, он держит тебя в тонусе, чтобы ты не оказался в анусе. Ты бойся, но все равно свое дело делай — тогда ты молодец» — не раз говорил нам Быков на занятиях. Вспоминаю его слова, особенно часть про анус, улыбаюсь и продолжаю осмотр.

Наконец уборка выполнена, все что можно заминировано и мы, растянувшись на двадцать метров, быстрым шагом уходим из долины наполненной трупами. До меня только сейчас доходит комичность ситуации. Я здесь снова выполняю работу дворника, как и последние полгода на гражданке. Вот так, стоило пройти столько сложностей, попасть в спецуру, чтобы здесь снова стать дворником.

* * *

— Сержант Отморозок, на два шага выйти из строя. — Холодный, не обещающий ничего хорошего взгляд Быкова устремлен прямо на меня.

Не понимаю в чем дело. Делаю два шага вперед и разворачиваюсь лицом к строю. Смотрю на лица своих товарищей. Те тоже не понимают, что произошло, но вида не подают. Быков громко и четко объявляет причину такого особого внимания к моей персоне.

— За шум во время перехода к месту организации засады, который мог демаскировать рейдовую группу и тем самым сорвать выполнение задания, сержант Отморозок назначается в одиночный развед-дозор. Приказываю произвести обследование троп в районе перевала Асадабад–Бара-Кот. Задача обнаружить караваны противника и нанести на карту место и время прохождения караванов. Время на выполнение задачи 48 часов. В бой не вступать. Только наблюдение и фиксация. Первоочередная задача обнаружение и нанесение на карту троп и схронов противника. Костров не разводить. При обнаружении противником, отступать с минированием пути отхода. Рейд на волне «Омега-4». Сеансы — по четным часам. Не выйдешь на связь дважды — ищем в точке Крест. Все понятно?

— Так точно, товарищ майор! — Отвечаю громко и отчетливо.

— Час на подготовку к выходу. Это не наказание, это шанс стать лучше и не подвести своих товарищей в следующий раз. Либо погибнешь как герой, либо вернешься новым человеком. Выполнять!

Наказание, или точнее экстремальное обучение одиночным разведдозором, практикуется в отряде. За шум во время перехода, не выполнение приказа и прочие нарушения, спецназовец может быть отправлен в горы с задачей в одиночку выслеживать караваны противника и наносить на карту караванные тропы и места схронов. С собой бойцу выдаются: автомат АКС-74У, к нему два полных рожка и порядка 90 патронов россыпью, не бликующий нож, две гранаты «Ф-1», две мины «МОН-50», шашка ТГ- 40, плюс два электродетонатора и моток провода длиной 50 метров. Для связи радиостанция Р-394 «Кёма», дальность на равнине до 20 километров, в горах 5–6 километров. В случае, если боец уходит дальше дистанции уверенной связи, спасает эстафета, организованная через станцию: Р-392 «Акведук» на стационарном посту, расположенном на высоте 2910 метров под названием «Орлиная». В этом случае дистанция уверенной связи до 40 километров. Запаса еды и воды не положено. Флягу с водой могут выдать только при температуре свыше +30. Боец спецназа должен суметь обойтись 48 часов на подножном корму. Аптечки одиночке тоже не положено. Не будь дураком и не позволь себя ранить. А лучше, вообще не попадись духам на глаза, но дело сделай. По статистике приблизительно половина бойцов успешно проходила это испытание, и действительно становились другими людьми. Те, кто не прошел, просто бесследно исчезали. Это война, и на ней свои законы.

* * *

Осторожно двигаюсь по горной тропе, внимательно прислушиваюсь к ночным звукам. Ночью в горах чуткие уши могут дать больше информации, чем зоркие глаза. Одиночка в этих горах может выжить только оставаясь абсолютно невидимым и неслышимым. В одиночку здесь никто кроме таких как я бедолаг не передвигается. Прекрасно понимаю, почему Быков меня наказал. По неосторожности,