"Фантастика 2025-10". Книги 1-31 - Макс Вальтер

Настя молчала. Что тут возразишь?

Всё так: Эл выбрал не лучший способ, но в итоге он сумел спасти их. Цель достигнута.

Но согласиться сейчас с ним, значит, признать, что она не против этих подлых методов борьбы за выживание. Ну почему же этот гад всегда прав?!

Надо было хоть что-то возразить…

– А почему двенадцать? Их было только девять, – не очень умно заспорила Рыжая, вспомнив, что не досчиталась трёх из шайки.

– Там ещё… в кустах… И один за углом, у сарая, – отчитался Эливерт. – Желаешь взглянуть?

Настя с трудом справилась с почти непреодолимым желанием врезать по наглой физиономии.

– Скотина! – бросила она в сердцах и пошла к мельнице.

Эливерт тряхнул головой, выдохнул шумно и двинулся следом.

***

Когда он поднялся наверх, Настя сидела на краю топчана, забравшись с ногами и обхватив колени, и дрожала так, что это с порога бросалось в глаза.

Очаг уже полыхал во всю, но давно нетопленный дом не спешил наполниться теплом. Или… её так знобило от пережитого стресса.

– Тебе надо одежду просушить, – сказал Ворон, поглядев на её страдания. – Простынешь ещё… Посмотри, как трясёт!

Он перетащил тяжёлую скамью к камину.

– Переоденься и садись поближе к огню! Я пойду пока… – Эл запнулся, – приберу там всё.

– Закопаешь или утопишь? – не удержалась от язвительного укола Настя.

– Не решил пока, – в тон ей ответил атаман. – Хочешь помочь?

– А не пошёл бы ты!..

– Пошёл, – кивнул Эливерт. – Я серьёзно, насчёт переодеться. Ты и так уже замёрзла.

– Заботливый стал, да? У меня нет одежды. Забыл? Мы всё бросили в Ялиоле.

– И правда… забыл, – растерянно признал Эливерт.

Постоял, призадумавшись, и начал стягивать с себя рубашку.

Настя озадачено уставилась на его обнажённый торс. Чего это он?

– Вот… Надевай! Не побрезгуешь? И в плащ ещё закутайся! Отогреешься.

– Мне от тебя ничего не надо! Иди, закапывай своих покойников и отвяжись от меня!

Эливерт больше ничего не сказал, положил рядом рубаху, вздохнул и вышел, прикрыв дверь.

Настя осталась сидеть насупившись.

В мокрой одежде и впрямь было противно и холодно. Озноб никак не проходил. Ладошки и ступни стали ледяными.

Ботинки она сняла ещё раньше и оставила у очага. А вот всё остальное…

Она покосилась на то, что оставил Эливерт. Рубашка достаточно длинная, не по колено, разумеется, но всё что надо – прикроет.

И плащ… Закутаться в него, как в плед, сесть у очага. Будет тепло и уютно. Какая заманчивая идея!

«Чёрт, он что, опять прав? Нет уж! Я ему покажу, что я думаю про его мнимую заботу. Если бы он меня не подставил – я бы сейчас не мёрзла. Вот заболею и буду лежать с жаром, как Соур – пусть знает! Рыжая, Рыжая, как же обидно…»

Отчего обидно-то? Ведь спас же.

Но сначала… использовал… как пешку, как разменную монету. Если бы он всё рассказал, объяснил. Если бы предложил план: мол, ты там гуляешь по берегу, провоцируешь Лахти на нападение, а я тем временем готовлю им ловушки и западни. Или ещё что-нибудь такое… Она бы поняла. И всё сделала, как надо. Но он не счёл нужным спросить её мнение.

Конечно, кто станет спрашивать женщину?! Мужлан! Неандерталец лесной!

О, Небеса, что ж всё так сложно стало?

Настя вспомнила, как славно она проводила время в Лэрианоре, рядом с Наиром. Такой простой, понятный, надёжный друг! Он учил её всему. Это было так увлекательно и ново.

И не надо было ломать голову над сложными вопросами и постоянно думать о том, как отнестись к его поступкам. Потому что Наир всегда делал то, что и любой другой нормальный человек, хоть он и не человек вовсе! А не сдавал тебя во временное пользование шайке подонков и не убивал по дюжине за час.

Настя непроизвольно зажмурилась, вспоминая, как хлестала кровь из вскрытого горла, прострелянного затылка, вспоротого живота. А она, между прочим, крови боялась.

Подлец! Хоть бы попросил прощения за всё, что она сегодня пережила!

Думаешь, он не чувствует вины? Не жалеет о том, что случилось?

Да, он вообще ничего не чувствует! Ему наплевать! На всех, кроме себя.

Сволочь бездушная!

***

Как раз на этой радужной мысли Эливерта угораздило вернуться. Если прежде Настя просто дулась, то теперь накрутила себя до состояния: «не тронь – убью!», но он ещё не знал об этом…

– Дождь начинается…

Эливерт прошёл к камину, погрел руки. Вероятно, опять отмывался от крови в холодном пруду. Нахмурившись, подошёл ближе.

– Дэини, ну что за ребячество? Я же велел тебе переодеться.

Настя вскочила, бойцовым петухом застыла напротив и прошипела ему в лицо:

– А кто ты такой, чтобы указывать мне, что делать?

– Я… – Эливерт упёр руки в боки. – Видимо, нянька твоя. Будем тебя переодевать, раз сама не умеешь…

Он схватил её за локоть, притянув к себе, начал стаскивать и без того разорванную блузку. От такой наглости у Насти даже поток бранных слов пересох.

– Ах, ты! – только и воскликнула она.

Попыталась залепить пощёчину. Но Эливерт успел перехватить её ладонь.

Лишённая способности атаковать руками, Настя начала лягаться и клацать зубами. С этим атаман тоже справился легко, развернул спиной, сжал так, чтобы ограничить, насколько возможно, хаотичные движения.

Но теперь пред ним встала другая забота: удерживать Романову получалось, а переодеть-то как?

К тому же Рыжая и не думала сдаваться. Изловчившись, она цапнула вифрийца за палец, вывернулась и залепила-таки ему пощёчину.

Хотела повторить, но он снова поймал её и опрокинул на нары. Навалился, прижав собственным весом, только руки оставались свободными. И Настя отчаянно колошматила ими почём зря, пока он не поймал её запястья и не обездвижил окончательно.

И тут Рыжая замерла, как мышка, заметившая тень ястреба над своей головой.

Ситуация получилась какой-то двусмысленной…

Кажется, это понял и атаман.

Она лежала на постели, он на ней верхом. Руки распяты. Из рваной блузки в процессе борьбы снова выскользнула аппетитная грудь. А Ворон и вовсе по пояс голый…

При этом он её пытается раздеть, а она сопротивляется, как может. И оба взвинчены до предела и готовы придушить друг друга.

Абсурд какой-то!

Эливерт посмотрел на неё сверху вниз и решил довести абсурд до крайности. Или напротив вернуть всему происходящему смысл…

Стремительно наклонился, запрокинув её руки в