"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43 - Дмитрий Яковлевич Парсиев

— Аааааа… Фальшивка! — со смесью восторга и изобличения выдал он неожиданным фальцетом.

— Нгома страшно.

— Нгома покрашен ваксой? Нет, чушь, такое я бы заметил сразу.

— Нгома не понимать.

— Инэнен кора бэтэге! Аркадий Ефимович, это Вы⁈ Это зелье? Клянусь остатками здоровья, зелье!

— Ну, давайте я, для начала, признаюсь.

— Это лишнее. Как я сразу не понял? А ещё старый фальсификатор! Смена цвета бумаги не делает червонцы золотыми, а документ старым, но, чтобы цвет меняли на человеке, встречаю впервые.

— Ну, это китайцы. Можно я теперь присяду?

— Прошу за мой стол, я хоть там Вас хорошенько рассмотрю. Но губы? Они стали больше?

— Визуальный эффект от контраста цвета.

— А зубы? Не может такого быть!

— Зубы выбелены.

— Волосы?

— Подстрижены и обработаны.

— Глаза — это просто, хотя к такому трудно привыкнуть. Если присмотреться, то пальцы сильно отличаются.

— Неправда, ладони белые.

— А форма? — скептически скривился Кацлер. — Плюс череп, за счёт короткой стрижки виден европеоидный череп.

— Я полагаю, доктор, что Вы можете отличить череп негра от черепа эскимоса, — процитировал я одного великого детектива.

— Какого эскимоса? В общем, моя оплошность, что не распознал сразу. Вы меня удивили, Аркадий Нгома!

— Ну раз Вас удалось обманывать целых сорок пять секунд, остальных можно обманывать днями напролет.

— Мой восторг мастеру зелий.

— Я передам.

— Китайцы, говорите? Они весьма скрупулёзные люди.

— Вас давно надо познакомить. Я вообще считаю, что все порядочные люди должны знать друг друга.

— Контрабандисты и уклонисты от уплаты налогов, коррупционеры должны знать фальсификатора?

— Не просто фальсификатора, а мастера своего дела международного класса.

— Вы мне льстите?

— А Вы просто не имели возможности сравнить себя и других. Мы ведь часто так, варимся в собственном соку, а потом приезжаем, в, допустим, славный город Брянск и разносим оппонентов в мелкую щепу. В юридическом, конечно, плане.

— Вы говорите о чём-то конкретном?

— Ну да, личный опыт. И оказывается, что по брянским меркам равных мне просто нет. Опять-таки, в юридическом. Потому что у брянских пацанов есть пара свойств, которые делают их буквально самыми сильными на планете, так что только вьетнамцы могут сравниться. Ну, ваши знают. Говорят, единственный город, который немцы оставляли с радостью.

— Не совсем понимаю, в каком смысле оставляли? Делегация?

— Забудьте, это я опять-таки о своём, о студенческом. Так как, сможете мне на Нгому Чигабатиа забабахать паспорт?

— А как же Алмаз?

— Ушёл в тираж в виду полного отсутствия необходимости наличия.

— Вы на каждый свой сценический образ будете паспорт у меня покупать?

— А почему бы и нет. Мне одежду и аксессуары подобрали? Подобрали!

Канцлер оглядел меня буквально с головы до ног. Простой, но неестественно яркий костюм, золочёные браслеты, массивные перстни, обувь скорее спортивная. Слепили, что называется, из того, что было, но вышло очень органично. Небрежный и со странными вкусами иностранным студент без проблем с деньгами.

— Ну, если Вам для полноты картины не хватает паспорта, то… Для начала заварю нам чаю и сделаю. Только запишу, как Вы сказали имя, фамилию.

— Делайте. А, кстати, вопрос на мастера распознания подделки. Как на, допустим, китайца, выдать кустовской паспорт?

— Берётся почти настоящий бланк, чернила, печати, руки мастера…

— Нет, буквально настоящий, включённый в реестры. Буду рад.

— Такие возможности у меня тоже есть. Паспорт выдаётся настоящий, на основании имперского, который как раз не совсем настоящий, но чтобы такое выяснить, нужен сквозной запрос…

— И сколько такое удовольствие стоит?

— Сто сорок рублей и делается без спешки, пару недель, потому что… Потому что он настоящий будет, пусть и выданный с коррупционным катализатором.

— Понял.

— Аркадий, Вы же сейчас не абстрактно спрашиваете?

— Как водится, рассуждения о прекрасном у меня выныривают снова в прекрасное.

Глава 8

Каземат

Дел было сделано много, а не сделано ещё больше.

От мыслей и событий кружилась голова. В связи с мощными перестановками в китайской общине, Джо от меня временно убрали, а кого поставить — не решили.

Ну, то есть Танлу-Же считал, что такая величина, как Владетель, должен даже в гальюн ходить под охраной, но кого-то хоть сколько-нибудь достойного моего высокого политического и дипломатического уровня пока ко мне не приставил.

В присутствии любой опеки я чувствовал себя как минимум неуютно. Более того, погуляв по Чёрному рынку и, несмотря на множество умеренно-любопытных взглядов, я к своему временному образу попривык и неторопливо отправился в направлении дома на улице Вестминстерская. Там я набрёл на невозмутимых китайцев, над которыми пошутить не удалось.

— Здравствуйте, господин Аркад Ий! — заранее коротко поклонившись, поздоровался старший из группы, которая, вероятно, совмещала прогулку и патрулирование.

— А откуда вы знаете?

— Босс нас предупредил. Отменно выглядите!

— Да, стараюсь.

Смущённый и немного разочарованный, я зашёл в дом и покрутился там.

Конечно, кроме того, что они знали, как я почернел, меня выдавал приметный бронежилет, необычная сбруя с пистолетом и нож на поясе. Так же обувь была моя постоянная — удобные прочные кожаные туфли, которые мне на заказ и по мерке шили сами китайцы.

Да ещё и в руках портфель! Прямо почти как анекдоте, когда недоумевающего Штирлица выдавали то ли лихо сдвинутая на затылок будёновка, то ли болтающийся на шее ППШ, то ли волочащийся за спиной парашют.

А вот узнали бы они меня без всей этой намертво въевшейся в мой адвокатский образ атрибутики? Не уверен.

Я в раздумьях открыл свой платяной шкаф.

После некоторых набегов Мин, которая слава Предку, постепенно переключила своё неуёмное внимание на Кастета, мой дом был чист, прибран и даже странным образом уютен, а моя одежда (та, которая не обреталась в пещере) была не только постирана и выглажена, но и разложена по полочкам.

Среди прочей одежды был и охотничий наряд, а также костюм степняка, который я когда-то использовал.

Я взял оттуда штаны и степняцкую национальную обувь, мягкие многослойные кожаные туфли на толстой прошитой подошве, украшенные истёртым изгибающимся узором.

Штаны степняка так же подошли, взял цыганскую рубаху, закатал рукава, накинул лёгкую кожаную куртку коричневого цвета, взял трость (ноги-руки всё ещё болели после моей последней встречи с Вьюрковским).

Так