Фантастика 2025-97 - Владимир Георгиевич Босин

Так прошёл месяц. Как-то я на тренировке заметил, что один из наших учеников, пацанчик лет восемнадцати взял за правило отираться возле моей сестры. Я хотел было его шугануть, но приблизившись заметил, как посветлело её лицо. Оно прямо светится, а такого задорного смеха я давненько не слышал. Ну и я сделал вид, что иду по своим делам. Потом стал присматриваться к ним. Вроде всё в рамках приличий, но на всякий случай попросил одного из наших старшаков присматривать за ними. Вскоре Мари начала выходить за пределы школы в сопровождения этого паренька.

Не уверен на все 100%, но когда девушка заявила мне, что готова на операцию, я немного опешил. Теперь уже я упираюсь, находя неоспоримые доводы против операции. Эта девушка стала для меня родной. И терять её я не желаю.

— Вы не совсем точно представляете себе ход подобных операций. Я не собираюсь ломать её тазовые кости. Оперативное вмешательство будет не таким серьёзным. Думаю, что нам с помощниками удастся вам помочь. Но мне нужно быть уверенным, что вы не откажетесь. Ведь для операции нужна серьёзная подготовка, — профессор устало смотрит на меня в ожидании потверждения.

В это утро мы даже сели на дорожку. Это я так приучил сестрёнку. Типа перед большой и трудной дорогой нужно присесть на пару секунд. Девушка бледна, сжимает кулачки, но смотрит на меня серьёзно. Её уже не переубедить.

Нет ничего хуже, чем ждать. В тысячу раз легче самому лечь под нож, чем ждать в коридоре. Уже пошёл пятый час, а никто не выходит из операционной. В сердце заползает холодок дурного предчувствия.

Сначала вышла медсестра, на мой вопрос махнула рукой, типа сейчас выйдет профессор. Сам Бернар вышел только через десять минут, с ним помощник.

— Да, пришлось повозиться. Ну что я могу сказать, её жизнь вне опасности. Но пока у нас нет ответа, насколько прошла успешно прошла операция. Важно, как пройдёт первая ночь. Я останусь в клинике, проследить, как её организм перенёс операцию. А вы бы ехали домой, всё равно к ней нельзя. Да, она будет спать. Может быть, я разрешу Вам навестить сестру завтра к вечеру.

Прикинув все за и против я решил, что если завтра буду с больной от бессонницы и переживаний головой, то это делу точно не поможет.

А дома принял дозу красного вина. За выздоровление Мари, и чтобы уснуть. Иначе в голову лезут дурные мысли.

Смотреть на девочку больно. Её нога закутана в кокон, под глазами тёмные круги, черты лица заострились. Только глаза по-прежнему смотрят воинственно. В палате никого, я подошёл и встав на колени уткнулся носом в её шею. А она стала гладить меня по голове. Будто не она, а я нуждаюсь в утешении.

К сожалению, девочке предстоит провести в клинике некоторое время. Так что я каждый день приходил и приносил что-нибудь вкусненькое. Кухня здесь своя и готовят специальное питание для выздоравливающих. А когда тот парнишка, кстати его зовут Марсель, попросил дозволения навестить девушку, я только обрадовался и даже объяснил, где находится клиника. Как сказал профессор, теперь только ждать и надеется на чудо. А потом, в случае успеха, предстоит долгая реабилитация.

Через полтора месяца девушку отпустили домой. Она так радовалась, когда я подхватил её на руки и понёс в экипаж. Так и ехали домой. И наконец-то я буду не один, задолбала эта гробовая тишина. Прямо как в юдоли скорби. А вскоре после посещения профессора ей разрешили вставать. Нет, она не пошла сама. Но по крайней мере она может наступать на ногу. Раньше-то она её не чувствовала. А сейчас наоборот жалуется на боли. Но мышцы атрофированы и не скоро она сможет избавиться от палочки. Зато проф обещал изготовить для неё некий корсет. Он будет незаметен под платьем и позволит ей передвигаться без посторонней помощи и поддержки.

Эту штуковину умельцы сделали из лёгкого и прочного бамбука. Конструкция базировалась на пояс и верхнюю часть бедра. Она, как бы принимала на себя часть нагрузки и позволяла слабеньким мышцам двигать ногу. Но внешне это напоминало обучения малыша ходьбе. Ведь мозг Мари упорно отказывался принять тот факт, что на эту ногу можно наступать.

Помню тот день, когда мы поехали в наш клуб. Здесь Мари ещё не была. Вот я и решил пожить здесь несколько дней. Да-да, у нас есть десяток номеров для желающих задержаться на ночь. Так вот, поздно вечером я потащил девушку в бассейн. Он находился в новой пристройке и неизменно пользовался успехом. Но в эти часы тут никого. Кроме нас.

Только тускло светит светильник, освещая тёмную воду.

— Я боюсь, — девушка вцепилась в мою руку.

— Дурочка, ты же со мной. Тебе понравится, обещаю.

Я в трико, девушка в ночной рубашке. Ну нет у нас ничего для купания. Зато есть желание. Я держу её на руках и осторожно спускаюсь по ступенькам. Когда её ноги коснулись воды, она взвизгнула. Тогда я решил не резать слона по кусочкам и резко опустился в воду. Мою шею неожиданно сильно сжали тоненькие ручки, — Мари, если ты меня задушишь, то кто будет тебе помогать учиться плавать.

— Как плавать? Ты же сказал, что это просто ванна.

— Ну да, ванна, только большая. И ещё вода делает чудеса и тебе очень полезно научиться плавать, — больше возражений не поступало.

Я начал аккуратно вращаться вокруг своей оси, позволяя ей почувствовать водную среду. А потом разжал её руки и завел свои под неё. Под шею и одно известное место. Теперь девушка лежит в воде, чуть подрабатывая руками и, по-моему, ей нравится.

Мы провели здесь три дня, больше я не мог. Нужно было уезжать на турнир. Разумеется, с Мари. Так вот каждый вечер после десяти часов мы спускались в бассейн. Только я попросил оставлять нам больше светильников. Когда появилось достаточно света, мою сестрицу стало не выгнать из воды. Она вдруг поняла, что может ходить по дну и нога почти не болит. А ещё ей понравилось плавать, ну так по-собачьи. Перебирая лапками. И если поначалу я её придерживал, то потом просто соорудил ей пробковый пояс.

Не знаю даже как сказать это моей девочке. За четыре месяца она научилась ходить с приспособлением профессора. У неё стали получаться прогулки минут по сорок