Медный всадник - Мария Хомутовская

– Что за?.. – Закончить Паша не успел.

Змееподобная колонна ринулась на нас со всей многотонной мощью. Она всерьёз собралась нас сожрать! И это легко бы у неё получилось: толщина позволяла замуровать в ней несколько таких, как мы.

Мы бросились прочь, но элемент архитектуры оказался на редкость проворным: вильнув «хвостом», чудище загородило нам путь. Мы даже перелезть через него не могли, настолько оно было гигантским! Паша схватил меня за руку и потянул в другую сторону, а в то место, где мы стояли секунду назад, ударила масса камня, проломив асфальт.

При мысли, что в новостях напишут: «Члены противомагического Ордена были сожраны взбесившейся колонной», меня разобрал истерический смех. Происходящее было совершенно нереальным.

– Ложись! – крикнул Паша, и мы рухнули на землю, едва не расплющенные нацеленным в нас «хвостом».

Паша ухватился было за ТИК, но не успел: глыба гранита надвигалась на нас. Быстро вскочив, мы снова попытались сбежать, но колонна не позволяла, ловко перекидывая свой «хвост» прямо перед нами. Я понятия не имела, что делать. А самое удивительное заключалось в том, что я не ощущала никакой магии! Колонна будто бы ожила сама по себе. Но размышлять об этом было некогда: «змея» подняла «голову» и снова ударила по нам. Пришлось вновь уворачиваться. Я поняла, что теряю силы и в следующий раз уже могу не успеть среагировать.

Паша процедил:

– Ладно, прости, Монферран.

Он что-то ткнул на своем лоисе.

Жуткая пустая пасть колонны снова бросилась на нас. Мы прыгнули в стороны. Паша – налево, я – направо. Чудовищный удар раздробил ступени собора.

– Эй ты! Чучело! – крикнул Паша.

Но колонна не обратила на него внимания. У неё ведь не было ушей! Но если она не видит и не слышит, то почему повернулась прямо ко мне?

Новый выпад. Я снова отпрыгнула. Но на этот раз бешеная «змея» не стала тратить время на то, чтобы поднять «голову», а покатилась, будто бревно, прямо на меня.

Я кинулась в сторону, но споткнулась о вывороченный кусок асфальта. Казалось, время замедлилось. Я медленно ставила одну ногу, потом другую, разгибала колени. Колонна была близко, ещё ближе… Я не успевала!

Сердце колотилось в грудной клетке, едва давая мне вдохнуть. Медленно! Слишком медленно!

Раздался взрыв. Так мне показалось. Меня осыпало камнями. Острые осколки ударили в ногу и в плечо, что-то чиркнуло по виску. Я не удержалась на ногах и упала на колени. Быстро обернулась, чтобы оценить опасность, и поняла, что произошло.

Часть колонны, ближняя ко мне, была расколота на мелкие куски. Перед поверженным чудищем стоял Паша с дымящимся лоисом в руках. Он смотрел то на меня, то на дело своих рук.

Но только он открыл рот, чтобы что-то мне сказать, как гранит снова зашевелился.

– Чтоб тебя! – услышала даже я.

Паша посмотрел на меня.

– Беги!

Чувствуя боль в ноге и в плече, я поднялась, готовясь бежать. Колонна медленно и неуверенно поползла ко мне. Я увидела её раскрытую пасть.

Паша что-то тыкал на лоисе.

– У меня больше нет заряда! – закричал он, и в его голосе слышалось отчаяние.

И я побежала. Но стоило сделать пару шагов, как от боли в ноге подкосились колени и потемнело в глазах. Меня замутило. Опасность была всё ближе. Сжав зубы, я снова поднялась. На ногу наступать было невозможно.

– Паша… – прошептала я.

Что-то изменилось. Колонна подняла «голову» и отвернула её в другую сторону.

Я не могла сойти с места. Промелькнула мысль ползти.

Как вдруг со ступеней собора спрыгнул человек и подбежал к чудищу.

Мы с Пашей уставились на него, не веря глазам. Он ничего не делал, просто прикоснулся к граниту руками, а колонна, раззявив гигантскую пасть, уже нацелилась на него, чтобы сожрать. Так выглядело со стороны. Но я чувствовала, что на самом деле мужчина колдует. Колонна вдруг перестала шевелиться. Она застыла в нелепой изогнутой позе, словно фантазия слишком смелого скульптора.

А её укротитель отошёл от неё и посмотрел на меня через тёмные очки.

– Ты в порядке?

Степан выглядел более встрёпанным, чем обычно, но плащ его и даже шляпа остались неизменными.

Я медленно покачала головой и осела на землю. Совсем я не в порядке. Кажется, шок притупил боль, но теперь она нарастала, как снежный ком. Степан сделал шаг ко мне, но будто передумал и бросил:

– Вызывай скорую!

Я поняла, что он собирается уйти, и крикнула:

– Подожди!

Но быстрее моего крика оказался Паша. Он налетел сзади на Степана и ловко застегнул наручники на его руках. Адвокат попытался вырваться, но было поздно. Паша показал ему лоис.

– Не дёргайся!

– Павел, это ошибка! Я помог вам! Я не преступник!

Я сжала руки в кулаки и попыталась встать. Слишком больно. Почему-то мне хотелось верить Стёпе. Наверное, потому что он спас мне жизнь.

– Паша, давай поговорим с ним! – сказала я. – Но не здесь.

Вокруг уже собирались любопытные, кто-то фотографировал. Паша быстро оценил ситуацию и дёрнул Стёпу ко мне.

– Ладно, пошли.

Подойдя ближе, Паша быстро настроил ТИК.

– Возьми меня за руку. – Он протянул мне ладонь. – И ты держись! – велел он Стёпе.

Уж не знаю, чем адвокат за него держался, но в следующий миг мы все втроём оказались в моей прихожей.

Глава 15

Свобода дороже всего

Пробуждение было медленным и тягучим. Мне казалось, что меня придавило чем-то тяжёлым и качает на волнах. На мягких и тёплых волнах…

Я с трудом разлепил веки. Они будто весили сто тонн. Головокружение сразу стало меньше. Надо мной белел обычный потолок, я сразу понял, что уже не в камере, потому что на стене висела полка с книгами. С самого края торчал синий корешок. Казалось, книга сейчас упадёт прямо мне в лоб, но время шло и ничего не происходило. А может, оно тянулось так только для меня, а на самом деле прошло лишь полсекунды? Интересно, что же это за произведение? Я хотел встать и посмотреть, но это оказалось трудно: едва подняв руку, я уже передумал. Тогда я прислушался.

Меня окружала тишина. Никакого щёлканья замков, окликов охраны, тяжёлых шагов в коридоре… Потом я уловил другие звуки: еле слышное бормотание телевизора за стеной, шум воды и гудение холодильника. Этот обычный бытовой шум произвёл на меня неожиданное действие: я едва не разрыдался. Но тут же одёрнул сам себя: я не знаю, где я и что ждёт меня