Вернуть Дворянство 5 - Дмитрий Крам

Родич покивал. Мы снова разошлись.

— Дора, — отыскал я девушку.

— Это невозможно, — заулыбалась она.

Светлые или тёмные? Черт, что угодно бы отдал за это знание.

— А если серьезно, сможете проранжировать своих сестер?

— Да.

И она начала рассказывать.

— Вы правла решили, что двух вам мало?

— Да. Возьму на вырост. Пару лет ваши кузины проведут не в змеинике, а на чудесном острове. Разве плохо? А потом мы их женим.

— Так не бывает. Вы точно не из этого мира, — хохотнула она, а у меня сердечко ёкнуло, я нервно засмеялся её шутке.

— А я знаю еще один ваш секрет, — прошептала она.

— И какой же? — спросил я уже настороженно.

— Вы маленький провокатор! — обвинительно ткнула она меня пальчиком в грудь. — Все вокруг уже шепчут непристойные шутки, а вы продолжаете звать меня на танец, — при этом она крепче сжала мои ладони.

А я невольно ближе прижал её к себе. Что-то меня смущало в том, как она повела беседу. Отгадка была где-то на поверхности, но требовалось время, чтобы всё осмыслить.

— Вы не сын своей матери, — сказала вдруг она.

В ушах зазвенело, а время само собой замедлилось.

— С чего вы взяли? — спросил я, немного осипнув от волнения.

— Иначе бы так не пускали на меня слюни.

Я рассмеялся.

— А может, я просто грязны извращенец? — сощурился я с хитринкой глядя на нее.

— Это вряд ли, — покачала она головой, а наконец допёр.

Вот откуда эти навязчивые мысли и так громко звучащий голос инстинктов.

— У вас ментальный табур? — бросил я, и брови девушки подпрыгнули.

— Да, — не стала запираться она, скорее от неожиданности. — Я сохраню вашу тайну.

— А я вашу.

— Клянусь.

— Клянусь.

И после этого в голове снова воцарился порядок. Похоже, она перестала воздействовать на меня.

Мы опять разошлись. Я поговорил с дядькой, дошел до деда, и пояснил ему, что возьмем не двух, а всех, кто понравится. Он удивился, но обрадовался. Снова вернулся к Климу.

— Всех дотанцуем и пора валить, — сказал я.

Мы откружили еще три танца.

— Ну что пора? — спросил у дядьки, когда снова встретился.

— Тебя провоцируют, — кивнул он за спину. Я обернулся.

Макаров очень навязчиво приглашал Дору на танец. Ловушка. Но в чем подвох?

Двужилина бросила на меня взгляд, который однозначно трактовался как: «я бы хотела, чтобы ты помог, но не стоит в это лезть, тут дед, он разберется».

Я еле заметно коснулся виска, делая вид, что поправляю волосы. Но стало только хуже, Дора попыталась как-то воздействовать на Макарова, и связная речь его превратилась в: «Дора. До-о-о-ора. Мы, я, ты. Танцевать!».

К сожалению, он был под табуром. Девушка смотрела на меня, и я одними губами сказал: «Щека. Рука». Но она неверно истолковало это. Горемысл прикоснулся к её щеке рукой. Черт! Да она же буквально ему приказала это сделать. Вот она сила ментала.

Я резко одернул его и пробил боковой справа прямо в нос. Макаров рухнул на пол. Переносица переехала на правую сторону лица, из носа ливанула кровь.

— Иди к деду, — прошептал я на ухо Доре.

Многочисленный выводок Двужилиных обступил старика как утята утку.

— Чеджу! — вопил старший Макаров. — Ты за это ответишь!

— Я к вашим услугам, — бросил я. — Любое время место и оружие.

Подошёл Рюриков.

— Как знал, что этим закончился, — сказал он, ничуть не расстроенный данным фактом.

— Что ваш сын себе позволяет? — подошел дед.

Младшего Макарова уже посадили на стул. Вправили нос и теперь сразу четверка лекарей приводила его в чувство.

Гореслав шушукался с сыном, а я с дедом.

— Дуэль! — хором выдал я и Горемысл.

— Славно! — осклабился Рюриков. — Давно такого не было. Дамы и господа! — возвысил он голос. — Пройдемте на улицу.

— Оружие? — уточнил хозяин бала.

— Без разницы, — отмахнулся я. — Пусть эта неженка выбирает условия под себя.

— На табурных мечах. Без доспеха! — выплюнул он.

Я переглянулся с дядькой. Что-то тут не так.

Да, Горемысл был хорош на шпагах. Призёр Екатеринграда. Пару раз брал места по России. Но и я после схватки с Романовым изрядно подтянул бой на холодном оружии. Но все же, как-то быстро он дал ответ.

Неужели засранец так в себе уверен? Обязаны же быть какие-то опасения. Я же человек-загадка. Инстинкты им должны кричать об осторожности. И всё же дуэль.

Ладно. На мечах я ему не проиграю. Возможно, им просто повод нужен. Мол, смотрите все, не мы это начали. Он кровиночку мою порезал на дуэли. Хер его знает, в общем.

Я подмигнул Доре и сбросил пиджак, оставшись в одной рубашке. Мы дошли до фонтана. Чаша внутри, уже ушла в пол, а вода всосалась. Стихийники подсушили его, и мы спрыгнули в яму.

Подошел мастер-наставник, чтобы следить за соблюдением правил, дабы какой-нибудь ушлый Макаров все же не врубил табурный доспех.

— Схватка до потери сознания, — объявил Рюриков. — Бой!

В руке Горемысла вспыхнул зеленый меч. Его стихия изумруд. Я вытянул ладонь, и в ней соткался световой клинок.

— Хотел танца, — сказал я. — Давай потанцуем.

Он рывком сократил расстояние, одновременно метя клинком в голову. Я сделал шаг назад, отмахнувшись, и пробил с левой ноги по жопе как новичку в секции по фехтованию. Едва успел одернуть ногу на штанине появился разрез. Рискованно, но зато зрелищно.

Он начал давить, я отступал и закручивал его в левую сторону. До стены за его спиной осталось полтора метра. Я пошел в атаку. Сверху вниз. Раз-два. Макаров уперся в стену, и сделал колющий выпад в грудь.

Противник отскочил в последний момент. Клинок застрял к кладке фонтана.

— Эй, поосторожнее! — крикнул Рюриков.

Горемысл тут же рубанул, пытаясь отсечь мне руку. Но я просто отскочил и тут же создал новый клинок.

Помню, в первой дуэли с Зингером он проиграл как раз потому, что держался за технику, как за настоящее оружие.

Похоже, с наскока такого опытного бретёра не взять. Тогда еще поизучаю. Может, замечу что-то.

Я стал кружить его в одну сторону, в другую. Перехватывать инициативу и снова