Уральский цугцванг - Дмитрий Нелин

него глазами Рагни и обомлел. Из мужика торчали длинные лапы, как у насекомого. Шура уложил это бомжа двумя выстрелами в лицо, но я видел, что сам симбионт цел и невредим. Он пытался покинуть уже мертвое тело. Рагни на всякий случай забрался внутрь меня. Я не мог им рисковать.

— Как видите, в реальной жизни дикие симбионты совершенно безумны, — раздался из динамиков голос профессора, — ими очень сложно управлять. Конечно, мы рассматриваем разные сценарии их применения, но пока они лучше всего показывают в аномальных зонах, где имеет место быть смещение реальностей. Как вы уже знаете, официальная наука с подозрением относится к осознанным сновидениям и часто выступает против них. Но на то она и официальная, чтобы так себя вести. Мы же не только умеем использовать сновидения, но и разрабатываем устройства для смещения реальностей.

Позади нас послышались рев и грохот. Кто-то очень могучий начал крушить всех и вся.

— Как меня слышно? — спросил профессор, — так лучше? Я понимаю, что у вас там дискотека, но это только начало. Работа с симбионтами без специальной аппаратуры практически невозможна. Очень непросто вытаскивать этих поганцев из тел, однако это вполне решаемая задача. Все дело в излучении.

— Сюда, — Шура пинком выбил одну из дверей, и мы оказались на лестничном пролете. Сверху уже бежали двое охранников с пистолетами. Я открыл огонь и Шура тоже. Одна из пуль отрикошетила от стены и зацепила мой шлем. Ощущение не из приятных. Словно молотком ударили. Но хорошо, что по касательной. Однако без шлема, я бы, наверное, уже был бы тяжело ранен. Охранники замертво попадали нам под ноги.

— Живой? — спросил меня Шура.

— Порядок, а ты?

— Броник спас. Все-таки надо стрелять первыми. Сзади!

Я обернулся и на меня набросился пациент санатория. Брызжущий слюной мужик схватил меня за грудки и пытался загрызть. Я упер ствол ему в подбородок и нажал на спусковой крючок.

— Обляпался, — сказал я, вытирая кровь с лица, — там еще на подходе!

Охранники и пациенты перли с двух сторон, так что мы заняли круговую оборону на лестничном пролете.

— Да сколько их там еще? — спросил я, щелкая пустым пистолетом, — перезаряжаюсь.

— Я завалил еще троих.

— И я четверых.

— Пойдем, спереди вроде бы чисто.

За нами рванулись еще трое людей, но их кто-то перехватил, и они устроили замес уже между собой, а мы уже бежали на самый верх. В районе третьего этажа на нас налетел еще один охранник, но мы быстро с ним разобрались.

Теперь нужно было найти выход на крышу. К счастью на стене рядом висела план-схема всего пансионата.

— Уверен, что дверь закрыта.

— Вы еще живы? Рад за вас, — раздался снова голос профессора, — мы остановились на смещении реальности. Исследования в этой области идут уже очень много лет. Все началось еще в НКВД. О том, что все состоит из частиц и способно разрушаться под действием определенных вибрационных излучений, я думаю, мне вам рассказывать не стоит. Однако, именно они помогают нам работать с симбионтами. Вам очень повезло, потому что в «Белочке» стоит такая установка. Сейчас мы ее активируем, и вы сами прочувствуете всю ее прелесть.

— А вот это уже дерьмово, — Шура стукнул кулаком в стену.

— А по-моему это даже лучше, — усмехнулся я, — все эти пистолетики, броники, касочки — не про меня. Я лучше во сне их всех размотаю.

Послышался странный гул. Низкий, он шел откуда-то из под ног, но все вокруг задрожало.

Мы замерли, потому что мир начал меняться. Тени будто ожили. Они начали мерцать, переливаться неестественными цветами. Звуки стали четче. Послышалась странная неземная музыка.

— Вот же жопа, — Шура вытянул руки. Они у него стали гораздо длиннее, а черный мех покрывал даже пальцы. Сам шурале вытянулся, каска на его голове затрещала, и прямо сквозь нее проросли два массивных рога. Лицо Шуры изменилось тоже. Оно стало больше походить на обезьянье. Скулы стали шире, появились длинные клыки.

— Я даже пистолет не могу держать, сука такая! — пальцы у Шуры стали толстые как сосиски, с огромными загнутыми когтями.

— Я так понимаю, что теперь нам придется действовать иначе.

— Да, наши пукалки бесполезны против тех, кто вырвется из еще живых тел. Зато твой волк теперь может стать полноценной боевой единицей.

— Теперь нас трое! — Рагни уже стоял рядом, — сами того не ведая, они подписали себе смертный приговор.

— Я думаю, что теперь мы легко сбежим отсюда, — сказал я, — Рагни умеет бегать по стенам.

— А я даже если с крыши свалюсь, то ничего себе не поврежу, — Шурале стал срывать с себя тесную одежду и бронежилеты, — прикол будет, если они отключат установку, и я с голой жопой буду по лесу бегать.

— Так и будет, потому что я не думаю, что у нее широкий радиус действия, — сказал я.

— Ну тогда ты за рулем.

Излучение усиливалось, и я это чувствовал. Пространство вокруг нас максимально исказилось. Вместо бетонных стен стали проявляться деревянные бревна. Видимо, здесь раньше тоже была какая-то постройка.

И тут прямо из стены начали появляться длинные паучьи лапы. Кажется, вот до нас и первый крутой симбионт добрался.

— Это не Виктор? — уточнил я у Шуры.

— Не похож. Тот по моим данным не паук, и не краб. Осторожнее!

Паучья лапа стремительно устремилась в нашу сторону. Я заметил как блеснули острые когти на ней. Шура уклонился, схватился за нее обеими руками и с силой дернул на себя. Лапа треснула в двух местах, и из нее потекла белая мерзкая гемолимфа. Из стены вылезли еще несколько лап, а потом появились черные, немигающие глаза. Гость из нижних паучьих миров был очень недоволен тем, что кто-то посмел сломать его конечность! И пусть его глаза абсолютно ничего не выражали, он явно хотел с нами разобраться.

Но у нас не было времени на драку с ним. Мы развернулись и побежали назад.

Навстречу нам уже двигался самый настоящий паноптикум. Я аж содрогнулся внутренне от омерзения. Дело в том, что это были не просто чьи-то симбионты, выскочившие наружу как Рагни. Нет, это были люди, в которых эти иномирцы застряли. И если в реальном виде вся эта процессия больше напоминала бы толпу солевых наркоманов,